Парень — Мазой — вздохнул и покачал головой в ответ на этот наивный вопрос. Даже он, редко покидавший пределы дома, пока его не отправили в Сорцере прислуживать старшему родичу, знал достаточно, чтобы понимать, какую силу набрал Бреган Д'эрт. Отряд пользовался полным одобрением и защитой дома Бэнр!

И даже без этого Джарлакс заключил достаточно тайных союзов и собрал достаточно боевой мощи, чтобы отряд наёмников сам по себе представлял грозную силу. Джарлакс знал об этом, и знал, что Мазой знает, так что его ложная скромность просто вызвала у юноши стон.

— Почему ты считаешь, что нуждаешься в защите Бреган Д'эрт? — наконец спросил Джарлакс.

— Из-за вашей просьбы меня могут принести в жертву или превратить в драука.

— Просьбы? Я ничего у тебя не просил, — напомнил Джарлакс. — Это ты пришёл ко мне с вопросом и мешком золотых монет.

— А вы мне отказали!

— Я сказал, что такие вещи лучше решать внутри семьи. В противном случае возникает риск развязать войну, а войны — дело грязное и дорогое. Но я ничего у тебя не просил.

— Вы намекнули, что я могу найти союзников, если добьюсь успеха.

— Каким же это образом? — спросил Джарлакс.

Мазой начал отвечать, но прикусил губу и попытался честно вспомнить свою прошлую встречу с этим загадочным дроу. Когда он пришел к Джарлаксу, надеясь заказать убийство, хитрый бродяга просто объяснил, что подобные вещи лучше не выносить за пределы семьи — по той причине, которую Джарлакс назвал только что, а также потому, что совершивший удачное покушение доказывал, что достоин сопутствующего повышения.

Мазой хотел, чтобы это сделал Джарлакс. Мазой боялся — и вполне обосновано, поскольку его старший брат был очень силён по части магии. Достаточно силён, чтобы считаться когда-то будущим конкурентом Громфа Бэнра за звание архимага Мензоберранзана. Все эти перспективы в один миг испарились во вспышке неудавшегося, необратимого заклинания.

— Кое-что я могу тебе сказать, — заявил Джарлакс, подавшись вперёд, положив руку на стол ладонью вверх и требовательно согнув пальцы.

— Сколько? — спросил Мазой.

— Всё.

— Нет.

— Тогда я уйду — и советую быть осторожным в своих дальнейших действиях, и особенно осторожным — если пальцем или словом укажешь на меня или на это место.

— Лучше бы оно того стоило, — буркнул Мазой, достав небольшой мешок золота и опустив его в ожидающую руку Джарлакса.

— Вскоре произойдут события, которые обеспечат тебе шанс — сделать то, чего ты хочешь, и избежать наказания, — ответил Джарлакс. — Пристально следи за студентом, который трудится в качестве главного помощника твоего брата.

Едва закончив предложение, Джарлакс встал и ушёл, не оглядываясь.

Мазой с любопытством наклонил голову, глядя, как уходит наёмник.

— Альтон? — прошептал он беззвучно.

Сначала он почувствовал себя обманутым, но сразу же отбросил эту идею. Репутация Джарлакса была безупречной. Случалось, что загадочные слова бродяги начинали войну между домами. Молодой подмастерье, который считал себя рабом, осушил свою кружку и вскоре покинул «Сочащийся миконид», полный решимости наблюдать за помощником брата очень внимательно.

— Зачем тебе в это вмешиваться? — когда юноша покинул таверну, спросила Джарлакса Даб'ней, единственная жрица — и одна из немногих женщин в Бреган Д'эрт.

Джарлакс опустил мешок с золотом на барную стойку.

— Никакого риска и немного монет, — сказал он.

— Ты можешь заработать сколько угодно золота, не влезая в семейные свары правящего дома, — напомнила Даб'ней.

— Тут можно получить выгоду. Цель покушения нам точно не союзник, а если щенок добьётся успеха — я буду знать секрет, которым можно будет его шантажировать. И щенок перестанет быть щенком, не так ли? Он станет старшим сыном влиятельного правящего дома.

— Но эта цель — не какой-нибудь мелкий игрок, как и мать СиНафай, как и дом, которым она правит.

— Дом, который клевещет на нас на каждом заседании правящего совета? — напомнил Джарлакс.

Даб'ней откинулась на спинку стула и какое-то время размышляла над таким очевидным преувеличением, если не откровенной ложью. Дом Ган'етт не осмеливался плохо отзываться о Бреган Д'эрт в присутствии верховной матери Бэнр и даже несколько раз вёл взаимовыгодные дела с наёмниками.

Но потом жрицу осенило. Когда Джарлакс сказал про «нас», он не имел в виду Бреган Д'эрт. Он имел в виду Закнафейна До'Урдена, а соответственно — и самого Джарлакса. Все знали, что мать СиНафай не стесняется высказываться по поводу быстрого взлёта амбициозной матери Мэлис До'Урден и её банды. Давно ходили слухи, что младшую дочь Мэлис зачал любовник СиНафай, и что до этого неудачного поворота событий Мэлис часто спала со старшим сыном СиНафай.

— Ты можешь заработать сколько угодно золота, не влезая в семейные свары правящего дома, — повторила Даб'ней, потому что ей больше нечего было сказать.

— О да, — согласился Джарлакс, — но это будет совсем не так интересно.

Несмотря на последнее предупреждение уродливого Безликого, мать Мэлис чуть ли не хихикала от возбуждения, когда вернулась в дом До'Урден.

Скоро она родит нового ребёнка Закнафейна. Теперь Мэлис была уверена, что дом Де'Вир будет уничтожен. Она считала, что даже без родовой магии семья Де'Вир была как созревший фрукт — а с этим преимуществом её победа казалась неизбежной, и скорее всего, потери для её дома будут минимальны.

Оставался только один повод для беспокойства — точнее, два, хотя тесно связанных между собой. Несмотря на всю свою браваду, как Мэлис могла быть уверена, что Закнафейн зачал дочку? Если это окажется мальчик, у неё не будет пути назад — тем более после использования самого сокровенного заклинания, требующего благословения Ллос. Ребёнка мужского пола, даже ребёнка Закнафейна, третьего сына, следовало принести в жертву.

А если это будет дочь, оставалась возможность остаточного проклятия от использования разрушительной родовой магии. Но нет, сказала себе Мэлис, полная решительности утолить свою ненасытную жажду власти. Никто не знал, будет ли проклятие, а если и будет — окажется ли оно в самом деле проклятием или станет благословением. Её старшая дочь, Бриза, была отпрыском могучего отца, в котором по слухам текла кровь демона, камбиона или какого-то предка с другого плана бытия, но свирепая Бриза — и более того, необычайно свирепый Утегенталь Армго — не считали эту черту недостатком или проклятием!

— Это будет дочь, жрица, — прошептала себе Мэлис. — У неё будут амбициозность Мэлис и целеустремлённость Закнафейна.

Улыбнувшись, она добавила про себя:

— Из неё выбьют любой намёк на сострадание. Она не станет такой, как Вирна.