3 Лимонд

Это было ошибкой.

Как только его увидел, я приказал себе уходить. Я приехал раньше назначенного времени и встал с другой стороны улицы, перед витриной мебельного магазина. Я никогда не появлялся там, где не знал с чем — или с кем — буду иметь дело. Как только мужчина вышел из такси, я понял — это он. Судьба просто обожала иметь меня по полной. Именно он, воплощение всего, чего я так боялся, пришел ко мне на свидание. Идеальная вторая половина, чтоб ее. Мужчина нервно переминался перед входом в ресторан, будто собирался с духом. Очаровательно.

Все в Дэниеле — от стильной одежды, идеально сидящей на стройной фигуре, до пухлых розовых губ, покрытых блеском, от вида которых в штанах дернулся член — вызывало во мне чувство дикого голода. Дэниел был охренительно хорош. Я наконец собрал яйца в кулак и подсел к нему за столик, уже зная, как поступлю. Я его оскорбил.

Но, вопреки ожиданиям, Дэниел не ушел, а предпринял попытку поддержать вежливое общение. Я продолжал вести себя по-скотски, но он давал мне достойный отпор. На предложение пропустить все любезности и сразу перейти к сексу, я ожидал, что меня пошлют далеко и надолго, но Дэниел снова удивил. Я в жизни так не заводился и, вопреки всякому здравому смыслу, поехал к нему домой.

Стоило нам выйти из такси, я тут же набросился на Дэниела. Он пытался отпереть входную дверь, прижимаясь задницей к моему натянувшему штаны члену. Поджарое тело Дэниела идеально помещалось в моих руках. Я толкнулся в него бедрами, скользя ладонями под пальто, которое расстегнул еще на лестнице. Я принялся осыпать поцелуями шею Дэниела, а затем сжал зубами мочку уха, отчего у того перехватило дыхание.

— Бля, — простонал он, наконец справившись с замком.

Не выпуская Дэниела из объятий, я прошел следом и, пинком закрыв дверь, развернулся. Я вжал в нее Дэниела, втиснул бедро между его ног и впился в рот поцелуем. Я застонал и подумал, что кончу на месте лишь от вкуса клубничного блеска на губах. Всхлипы Дэниела доводили меня до безумия, но стоило сжать его сквозь штаны, тот охнул, открывая доступ моему языку, и задрожал в моих руках. Я наслаждался исследованием горячего рта, сладостью вкуса. Дэниел пососал мой язык, и я про себя взмолился, чтобы позже то же самое он сделал с моим членом.

Дэниел сжал рукав моего пальто и потащил по узкому коридору, не разрывая поцелуя. Мы неуклюже пробирались вперед, стаскивая друг с друга одежду. Мне пришлось открыть глаза, чтобы случайно никуда не врезаться. Вдруг я краем глаза уловил, как промелькнуло что-то круглое и пушистое, и, должен признать, чуть не обделался от страха.

— Твою мать, это что было? — Я решил оставить без внимания тихий смешок Дэниела. Он поднял меховой комок на руки.

— Это Элтон, — произнес Дэниел, стискивая круглое нечто в объятиях. К моему ужасу, из штуковины показался крошечный розовый язычок и лизнул хозяина в щеку.

— У этого есть имя?

Развеселившись, Дэниел покачал головой.

— Конечно, у него есть имя.

— Я думал, это декоративная подушка. — И все еще так считал.

— Он — померанский шпиц, — произнес Дэниел и протянул мне Элтона. Что мне с ним делать? Просто подержать или припудрить носик? Кажется, я видел нечто подобное на связке ключей моей матери.

— Он — меховой шарик с глазами. — Я приподнял комок, именуемый собакой, и заглянул под него. — А где ноги? — Серьезно, у этого создания только шерсть, глаза и крошечный черный нос. Оно уставилось на меня своими бусинками, и я ни секунды не сомневался, что это порождение зла. Да, так и было.

Дэниел опустил «Элтона» на пол, и оно радостно заскакало. Затем штуковина пискнула, что, по-видимому, подразумевалось как лай, провоцируя еще больше шума откуда-то из глубины квартиры. Раздался звон металла и клацанье когтей, скребущих по полу, и я позорно отступил за спину Дэниела. Господи боже, их там много?

— Позволь представить тебе банду. — Дэниел засмеялся, когда большой черный пудель с внушительным ирокезом, бритым с боков черепом и накрашенными серебристым лаком когтями приветственно вскочил на задние лапы. На его шее красовался шипастый ошейник, грудь покрыта пушистым мехом, а кончики лап и хвоста — помпонами. — Это Аксель. Он у нас немного рок-дива.

— Ну естественно. — Аксель покосился в мою сторону, затем задрал морду и уселся в ногах Дэниела. Меня оценили и сочли недостойным. Я переключил внимание с гигантского ватного тампона на черно-коричневую таксу, присеменившую следом. Короткие ножки неслись к Дэниелу с такой скоростью, что я даже улыбнулся. Пес был большеухим, с бочкообразным тельцем и заостренным хвостом, который легко мог выколоть кому-нибудь глаз, учитывая, с какой скоростью им виляли.

Дэниел присел на корточки и почесал таксу за ушами.

— Это Маверик. Как в фильме «Лучший стрелок». Хозяин этого сорвиголовы назвал его так за любовь к прыжкам с мебели, словно тот умеет летать.

— Как ему вообще удается куда-то забраться? — Я считал вопрос вполне уместным, но Дэниел предпочел его проигнорировать. Он засмеялся при виде вертлявой корги. Господи, они там что, размножались? Откуда они все взялись?

— Это Принцесса.

Упомянутая Принцесса с боем протиснулась между остальных собак к Дэниелу. Утонченной ее трудно назвать.

— Аксель, Маверик и Принцесса. Что стало с привычными кличками, типа Дружок или Рекс?

Дэниел весело посмотрел на меня своими завораживающими голубыми глазами. У него на самом деле самые поразительные глаза насыщенного кобальтово-синего оттенка, который сильнее подчеркивал цвет рубашки.

Белый пес, отдаленно напоминающий пуделя, радостно подпрыгнул к Дэниелу.

— А это Тоби. Он у нас шнудль.

— И кто из них твой? — спросил я, заметив, как на меня косится пудель.

Ага, я бы себе тоже не доверял, приятель.

— Никто. Я выгуливаю и присматриваю за ними, пока хозяев нет в городе. — Дэниел пожал плечами, и я заметил грусть в его глазах.

Даже смешно, как сильно мне вдруг захотелось стереть эту печаль и вернуть улыбку на красивое лицо.

— Почему? — Очевидно же, что Дэниел обожал собак, заботился о них и проводил в их компании много времени. Странно, что у него нет своего собственного пушистого друга.

Дэниел поднялся и, уставившись в пол, спрятал руки в карманы.

— В детстве у меня была собака, лабрадор. Ее звали Саммер. Она была моим лучшим другом.

Я тяжело сглотнул при слове «была».

— Ее сбила машина, когда я учился в старшей школе. Родители хотели взять мне еще одну собаку, но я отказался. Никто не смог бы заменить Саммер. Спустя какое-то время, я обдумал свое решение и успокоился мыслью, что сейчас просто не подходящий момент. Но правда в том, что мне страшно снова впускать кого-то в свое сердце. — Дэниел сморгнул выступившую на глазах влагу и тихо рассмеялся. — Извини. Уверен, ты совсем не так представлял себе сегодняшний вечер.

Игнорируя тревожные звоночки в голове, я обнял Дэниела и прижал к себе. Закрыв глаза, я положил руку ему на затылок и потерся щекой о мягкие волосы. Сейчас идеальная возможность уйти. Дэниел мне не подходил. У него большое, нежное сердце, которое я слишком легко мог разбить. Чем дольше я с ним остаюсь, тем труднее будет уйти, когда настанет время. А мне придется уйти. В моем мире нет места такому парню, как Дэниел. Блядь, он все еще скорбел по умершей в детстве собаке! Как я мог ожидать, что он согласится встречаться с таким, как я?

Дэниел отстранился, и в этот момент что-то изменилось. Он прикусил нижнюю губу и осторожно потянул за мой галстук. Будто зачарованный, я подался вперед и опустил голову, касаясь его губ своими. Я обнял Дэниела одной рукой и крепко прижал к себе. Он лизнул мои губы, и мой член начал напрягаться. Я приоткрыл рот, впуская настойчивый язык. Дэниел повел меня к спальне, где мы остановились у кровати, лихорадочно целуясь, а потом толкнул меня в грудь. Я рухнул спиной на постель и в то же мгновение услышал «хлоп».

Дэниел озадаченно нахмурился.

— Ты слышал?

Я выпучил глаза при виде небольшого аккуратного отверстия в стене — там, где было бы мое плечо, не толкни Дэниел меня на кровать.

— Пригнись! — Я повалил его на пол, и только мы грохнулись на твердые доски, второй «хлоп» проделал новую дырку в стене.

— Какого черта происходит? — спросил он, вцепившись в мои руки и пытаясь спихнуть. Но тут он заметил отверстия. — Боже мой, это... Это дырки от пуль?

— Нам нужно убираться отсюда.

Дэниел потрясенно на меня посмотрел, и я увидел момент осознания. Он замотал головой.

— Нет. Не может быть. Ты же просто прикалывался.

Я скривился.

Дэниел таращился на меня огромными глазами.

— Умоляю, скажи, что ты прикалывался.

— Нам пора, — сказал я, схватил его за руку и, пригнувшись, потащил за собой к двери спальни. Поскольку выстрелы производились со стороны двора, я побежал к выходу из квартиры. Внезапно Дэниел уперся ногами в пол.

— Стой, собаки!

— С ними все будет в порядке, — прорычал я, хватая его, закидывая на плечо и цепляя пальто с пола.

— Отпусти меня, — зашипел Дэниел, извиваясь в моих руках и пытаясь ударить кулаком. Я успел его скинуть, и кулак скользнул мне по плечу. Больно, конечно, но не настолько, как если бы Дэниел все же попал в голову. Он подскочил на ноги, окруженный собаками, которые скулили и надрывно лаяли. — Я не могу их оставить!

— Криспин их не тронет, — бросил я, натягивая на себя пальто, затем взял Дэниела за руку и рванул к выходу. Знал же, что не стоило оставлять оружие дома, и все равно не взял. Охрененное совпадение. Какого черта Криспин забыл в городе? Но еще интереснее, что он, блядь, делал в стране?

— Боже, ты знаешь, кто в нас стрелял? — возмущенно воскликнул Дэниел, пытаясь вырваться из моей хватки. Он такой очаровательный, когда злится. Я срочно напомнил себе, что выбрал не самое подходящее время восхищаться яркой синевой глаз или румянцем на гладкой, светлой коже.