ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ХЕЛЕНА д'Амри вдохнула вечерний воздух. Пахло лесом и сыростью. Она прислонилась к большому кипарису, ее плащ так точно повторял раскрас кипарисовой коры, что она была практически невидима. Дорога перед ней уходила вдаль, разделенная слабым мерцанием. Граница.

Хелена закрыла глаза и почувствовала успокаивающий поток магии. Здесь, в Грани, она была слаба, гораздо слабее, чем в герцогстве Луизианы, но за границей ее вообще не существовало. Пересекая границу она умрет. Она могла видеть другое измерение, но никогда не могла войти в него. Грань была ее пределом. Очень немногие из агентов «Руки» могли проникнуть в Сломанный. Ищейки были усилены по-другому, и все же едва ли треть ее команды смогла пересечь границу.

Это место было слишком сырым, слишком дождливым, слишком… зеленым. Ее Луизианское поместье тоже было зеленым, но там природа подчинялась ее воле, сформированная инструментами ее садовника. Здесь же она буйствовала, как бык, вышедший из-под контроля.

До сих пор было приятно возвращаться домой. Она выросла в герцогстве Луизианы, в родовом поместье, и хотя долг привел ее из колонии в столицу Галльской империи, она скучала по нему. Воздух там пах иначе, чем в огромных городах-монстрах на Старом континенте. Она не собиралась возвращаться, но за ее дядей нужен был уход, и чтобы поддержать семейную фамилию, она заняла его место. Планка была высоко поставлена, опускаться было нельзя.

Слабый шум заставил ее обернуться. Из Сломанного легкой трусцой приближались три мужчины со свертком в руках. Хелена стала наблюдать, как они минуют границу. Мужчины замедлили шаг. Один за другим они переступали через нее, медленно продвигаясь вперед, Их лица были искажены, а ноги сгибались под давлением. Прошла долгая, мучительная минута, пока, наконец, первый мужчина не преодолел ее.

Хелена оторвалась от ствола кипариса и вышла на дорогу. Ее плащ отреагировал, длинные перистые пряди сжались. Без среды, которую можно было бы имитировать, они становились бледно-коричневыми, и каждая прядь темнела к концу. Пряди слабо трепетали на ветру, словно она носила мантию из совиных перьев.

Мужчины бросили сверток на землю.

Слева, в тридцати футах от сосны, пригнувшись, приземлился Себастьян. Жасмин вышла из-за ствола, нацелив лук на сверток. Все вокруг Хелены, ее отряд, из двенадцати лучших бойцов-ищеек, словно по волшебству, застыли на месте в лесу.

Самый крупный из троих мужчин, прибывших из Сломанного мира, огромный гигант с волосами цвета яичной скорлупы, опустился на одно колено. Себастьян, ее заместитель, встал рядом с ней, нависая над ней и излучая угрозу. Эти двое мужчин не могли быть более разными. Кармаш был семи с половиной футов ростом, бледным, с длинными волосами, такими светлыми, что они казались почти бесцветными. Его ногти были идеально ухоженными, и у него была склонность к изысканным вещам в жизни. Себастьян же, едва достигший ростом пяти футов десяти дюймов, весил почти столько же. Он был чернокожим, с коротко остриженными темными волосами. Лента из вытатуированных слов на его шее гласила «ЛЮТЫЙ БЕЗ ГРАНИЦ». Чудовищно сильный и покрытый твердыми выпуклыми мышцами, Себастьян придавал этим словам новый смысл. Он был предан ей, как собака, выросшая из щенка, предана доброму, но жесткому хозяину. Он не доверял Кармашу, а великан-альбинос не мог терпеть его в ответ. Вышел бы отличный бой, подумалось Хелене.

Кармаш был взят взаймы, как и Мура, ее новая тень-истребительница, но в то время как женщина четко вписывалась в цепочку командования, Кармаш на это забивал. Он слишком привык заправлять шоу, и Себастьян ненавидел его с молчаливой, неистовой яростью. Что было хорошо. Себастьян становился слишком самоуверенным в своем положении. Ему нужна была недружественная конкуренция. Кроме того, Кармаш мог посещать Сломанный, и, по-видимому, он выполнил свою работу. Ничего другого она и не ожидала от одного из оперативников Паука.

— Миледи. — Кармаш склонил голову, но его глаза следили за ней и Себастьяном слева от нее.

— Встань.

Он встал, возвышаясь над ней на полтора фута. Она подошла к свертку и опустила капюшон. Ее волосы спадали на плечи длинным светлым хвостом.

— Открой его.

Другой оперативник присел на корточки и разрезал брезент, сбросив человека на дорогу. Человек, что был свернут калачиком, сел на землю.

— Привет.

Хелена расхаживала перед ним, наклоняя голову, чтобы лучше рассмотреть. Худющий. Почти истощенный. Налитые кровью глаза. Лихорадочный оттенок кожи. Дрожащие руки. Наркоман.

— Не могу сказать, что мне нравится такое обращение. — Мужчина сплюнул на землю.

Какая печальная, уродливая развалина человеческого существа.

Она присела на корточки и заглянула ему в глаза. Он ответил ей тем же взглядом. Большинство людей не могли его выдержать: ее бледно-зеленые глаза с кошачьим зрачком заставляли их чувствовать себя неуютно. Паук однажды сказал ей, что это все равно, что смотреть в глаза демону и знать, что тебя вот-вот сожрут. Ее дядя всегда был склонен к поэзии. К сожалению, этот человек был либо слишком сумасбродным, либо слишком глупым, либо слишком высокомерным, чтобы съеживаться.

— У тебя появились синяки? — спросила Хелена.

— Я местами очень нежный. — Мужчина втянул сопли обратно в нос. — Но я мог бы найти способ простить такие вещи при условии, что вы сделаете это достойным моего времени. В конце концов, вы вытащили меня из реабилитационного центра.

— Ммм, понимаю. Ты знаешь, кто мы такие?

— «Рука». «Зеркало». Честно говоря, мне насрать.

Ненормативная лексика в присутствии других. Ожидаемо от безродной дворняжки, но все равно слишком грубо.

— Где ящик?

Он слегка приподнял подбородок.

— Что у тебя есть для меня?

Хелена чуть не рассмеялась. Он сидел на земле, окруженный ищейками, и ждал, что они подкупят его. Она наклонилась ближе, ее голос был тихим.

— Ты что, торговаться вздумал?

— Сладенькая, все торгуются. — Мужчина пожал плечами. — Ты в этом новичок? Позволь мне объяснить тебе, как это работает. Я не такой уж дорогой. Я знаю, что ты ищешь. Тебе нужна моя сестра. Дай мне то, чего я хочу, и я расскажу тебе о ней все.

— Да ладно? — Ну и червяк. Никакой чести. Никакого достоинства. Никакой преданности. Жалкий.

— Как я уже сказал, если цена подходящая, я твой. Я тебе все расскажу. Я даже опишу тебе другого парня, который тебя опередил.

Хелена выпрямилась и посмотрела на Кармаша. Здоровяк рывком поднял пленника на ноги, просунул руки под свои руки-палки и сомкнул ладони на затылке мужчины, рывком оторвав его от земли.

— Эй, эй, эй! — Мужчина извивался в руках Кармаша. — Хорош.

Хелена стянула перчатку, расстегнула плащ и позволила ему упасть. Позади нее Мура, темноволосая, резкая и заостренная, как лезвие кинжала, сделала шаг и поймала живую ткань, прежде чем та коснулась земли. Плащ замерцал, приобретая нездоровый оранжевый оттенок, пытаясь воспроизвести измененную магией кожу Муры.

Хелена встала перед мужчиной. Она была одета в мягкую кожу и темную ткань. Кожаный пояс стягивал ее тунику до талии, вместе с изготовленными на заказ ножнами, которые содержали два ее изогнутых меча. Она вытащила из-за пояса черный нож и шагнула к наркоману.

Пленник уставился на нее сверху вниз.

— Что, теперь ты надо мной поработаешь? За что же? Я пытаюсь заключить сделку.

Она вздёрнула свои тонкие брови.

— Я не заключаю сделок. — Она схватила тонкую ткань его рубашки и разрезала ее, обнажив его костлявую грудь.

— Слушай, ты совершаешь ошибку. Ты потратишь все свое время и энергию на меня, и ради чего? Просто дай мне мой маленький кусочек пирога, и я тебе все расскажу.

Хелена закатала рукав и показала ему синий клык, вытатуированный на ее мускулистом предплечье.

— Я Гончая Золотого трона. Ты знаешь, что это означает?

По его лицу она поняла, что он понятия не имеет.

— Знаешь ли ты, что герцогство Луизианы является колонией Великой Галльской империи?

Он кивнул.

— Конечно.

— Когда трон Галлии хочет вскрыть нарыв, он призывает меня. Я не заключаю сделок. Я не торгуюсь. Я не жалею. Я разрушаю во славу своей страны. Посмотри мне в глаза, чурбан.

Он уставился в ее сине-зеленые глаза. Она смотрела на него так, как тигр смотрит на свою жертву, пока не заметила первую дрожь страха на его лице.

— Скажи мне, если увидишь хоть каплю милосердия. — Ее магия поднялась вокруг нее, как дымчатый плащ тьмы.

Наркоман застыл, как испуганная птица. Наконец-то она завладела его вниманием.

Хелена на мгновение опустила голову и закрыла глаза.

— Я Гончая Золотого трона. Я имею право судить в пределах Галльской империи и всех ее колоний, и я считаю тебя, Алекс Каллахан, виновным. Ты враг Галлии.

Вспыхнула магия. Кармаш отпустил Каллахана, и тот, мигнув, исчез из вида и появился в двадцати футах от него. Он сорвался с места и помчался вниз по тропинке, выжимая из своего измученного тела все до последней капли. Интересная сила. Еще интереснее было то, что Кармаш почувствовал что-то неладное и действовал так, чтобы спасти себя, а не удержать пленника.

Хелена взмахнула пальцами. Сома и Киллиан побежали по дороге вслед за Каллаханом. В два вздоха ищейки догнали бегущего человека. Киллиан врезался в наркомана, прижав Каллахана к земле. Ногти Эджера впились в руки Киллиана и соскользнули, не причинив ему вреда. Киллиан был одним из ее более продвинутых ищеек: его кожа была толстой, как кожа животного. Вдвоем, они с Сомой, оторвали Каллахана от земли и понесли назад.

— Пригвоздите его к дереву, — приказала Хелена.

Двое ищеек рывком подняли Эджера. Себастьян вытащил два кинжала из ножен на поясе и вонзил оба в плечи мужчины, прямо под ключицей. Каллахан закричал, пригвожденный к дубу, как насекомое.