Лианг опустил голову низко. Стыд, ярость и ревность поднялись в нем, стоило только вспомнить утреннюю сцену. Начальник нервно ходил по комнате взад и вперёд, с грохотом отшвырнул попавшуюся под ногу низенькую табуретку. Остановился, прикрыл глаза и сжал пальцами виски.

- С одной стороны князь велит убрать тебя, с другой стороны наложница просит оставить – что мне делать, скажи, солдат?

- Убрать… - злость накрыла волной, стоило услышать, что Гиде просила за него.

- Сделай милость, закрой свой рот и не вякай больше. Я и так еле сдерживаюсь, чтобы не свернуть тебе шею.

Лианг чуть было не буркнул, что он сам задал вопрос, но в последний момент захлопнул рот. Чонган не тот человек, которому можно указывать на ошибки.

- Почему она за тебя просила? – голос Чонгана был вновь спокоен.

- Понятия не имею, её рабыня любит меня. Может, не хочет огорчать Лалу?

- Бывал в её покоях? Не смей мне лгать, иначе кожу на спине пущу на веревочки.

- Да. Один раз, – Лианг услышал, как скрипнули зубы начальника. – Госпожа наложница вывихнула ногу, я занес её в дом.

«Тебе-то что? Так трясешься за свое положение, что контролируешь даже наложницу - лишь бы не разочаровать князя?» - хотелось ему бросить в лицо начальству. Лианг ниже опустил голову, чтобы не выдать чувства на лице.

- Как это случилось? – Чонган вновь уселся за стол, его лицо скрылось в тени, пальцы нервно стучали по столу.

- Она захотела кататься на санках и упала.

- Почему не уследил?

- Виноват, - Лианг покаянно упал на колени.

- С ней… все в порядке? – Чонган хотел бы многое спросить. Не грустит ли она, не желает ли снова спрыгнуть со стены, есть ли что-то, что могло бы её порадовать. Обижает ли князь.

- Даже не хромает.

- Будешь чередоваться с Тачжу. Иди.

Лианг прижал к груди кулак и поклонился. Чонган замер над столом и не заметил, как солдат вышел из комнаты. Услышав хлопок двери, закрыл лицо руками и вздохнул: «Дожил, уже к страже ревную».

Лианг выскочил в темнеющий двор, быстро пошёл подальше от света. Звезды уже зажигались одна за другой. Пар от дыхания истаивал в воздухе, руки подрагивали. Почему не попросил освободить от службы как хотел? Сможет ли он стоять у двери и знать, что она сейчас с ним? От злости он ударил каменную кладку стены кулаком. Резкая боль принесла наслаждение, отвлекая от горьких мыслей.

- Кто здесь? – окликнули со стены.

Лианг вышел на свет, навстречу ощетинившейся копьями страже.

- А, это ты Лианг? Что с рукой, поранился? – на посту стояли знакомые парни. Лианг кивнул, не в силах говорить. – Ты это, давай быстрей топай в казарму. Уже внутреннюю стену закрываем, посторонним нельзя ходить в такое время. Приказ, сам понимаешь.

Лианг направился в казарму на свою койку, пережидать очередную бессонную ночь.

Утром он больше по привычке, чем по желанию тщательно побрился, оделся и с обреченностью висельника отправился к белому домику среди ив. Едва он занял свое привычное место на крыльце, створки двери стукнули. Гиде выскочила в лёгком платье и замерла, не замечая прохладного воздуха.

- Вы пришли, - бледные щеки зарозовели, она опустила глаза, – а мне без… Лалы так одиноко.

Лианг молчал, не зная, что сказать. Ему хотелось то ли обнять её, то ли трясти, пока не вытрясет душу из мучительницы.

- Что с вашей рукой? – глаза испуганно округлились. Прежде, чем Лианг успел среагировать, она схватила его ладонь и притянула к себе. – Это вас князь? Господин Чонган?

- Нет, - голос был хриплым. Лианг совсем забыл про сбитые костяшки. – Это я сам, надо было перевязать.

- Надо промыть. И обязательно перевязать! Пойдемте, - она потянула его за собой, так и не выпустив ладонь из прохладных пальцев.

В покоях она набрала воды в большую чашу и аккуратными движениями стала промывать рану. Засохшая кровь кругами растворялась в воде, окрашивая её в розовый. Кали из угла дразнилась высунутым языком из раззявленного рта. Тоненькая струйка дыма клубилась над погасшей свечкой.

Лианг перевёл взгляд на сосредоточенное лицо Гиде с прикушенной губой. Неубранные волосы водопадом стекали по плечам, платье было совсем домашним и простым в отличие от каждодневных нарядов. Жилка билась на тонкой шейке в вырезе открытой горловины, словно просила поцелуев. Полупрозрачные пальцы оглаживали его руку, рождая огонь, заставляя пересохнуть рот. От Гиде одуряюще пахло домашним уютом и чем-то цветочным. Она на мгновение подняла голову, поймала его взгляд, полный неприкрытого желания, и вспыхнула. Мокрое полотенце шлёпнулась на пол.

Неведомая сила качнула Лианга к ней навстречу, он не мог оторвать взгляд от её глаз. Гиде приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать, но не решалась. Нежные, розовые губы манили к себе со страшной силой. Молчание становилось нестерпимым. И вдруг, она поднялась на цыпочки и легонько поцеловала его в губы. Лианг окаменел.

- Простите, - ахнула Гиде и отступила назад на шаг. Побледнела, - не знаю, что со мной.

И Лианг не устоял. Словно в костёр плеснули масла. Притянул её к себе и впился в губы долгим поцелуем, в которую вложил всю свою неутолённую страсть. Он пил её долго, смаковал, давая крошечные передышки, чтобы она не задохнулась. Пил и пил, пока не закружилась голова.

Руки развязали пояс платья, проникли под неё и начали путешествие по восхитительно-нежному и горячему телу. Одна рука оказалась на спине, а вторая нашарила небольшую грудь с чувствительным соском. Стоило ему коснуться затвердевшей горошины, как Гиде застонала в губы и выгнулась навстречу. Лианг подхватил её и отнес на кровать. Одним движением он сорвал с платье и покрыл жадными, короткими поцелуями плечи, шею. Её руки порхали по нему, слишком слабые, чтобы стянуть доспехи и ремень. От нетерпения Лианг чуть не зарычал и сорвал с себя мешающую одежду. Пальцы скользили, промахивались, но, наконец, ему получилось скинуть кольчугу и безрукавку. Гиде рванула ворот рубахи, пуговицы весело поскакали по полу. Штаны снять он не захотел, только приспустил, такое нетерпение его охватило. Но, стоило ему развести её ноги, как она уперлась ладошками в грудь.

- Стой, умоляю, стой!

- Но почему? - он целовал её щеки, брови, родинку на шее.

- Это нехорошо! Так нельзя, - её дыхание было прерывистым.

- Ну и что? – Лианг спустился вниз и захватил губами сосок. Ладони вжались в спину, выгибая навстречу. Девушка громко застонала, - пусть нехорошо, но я не могу без тебя.

Гиде молчала, не в силах сосредоточиться на его словах. Ласки рождали в ней такую бурю, о которой и не подозревала. Она горела, плавилась, невозможно было оторваться от его тела. Широкие, горячие ладони Лианга переместились ниже, а поцелуи на живот, на внутреннюю поверхность бедер.

- Нет! - она вцепила в плечи, хрипло простонала, когда его палец проник внутрь, рождая пульсацию. - Пересохшие губы скользнули по груди Лианга, она подалась к нему всем телом, острые, покрытые хной ногти прочертили борозду по спине, оставляя за собой царапину

Лианг вошел в неё одним резким движением.

Гиде вскрикнула, яркая, болезненная вспышка удовольствия взорвалась внутри, кругами распространилась и замерла где-то в районе живота. Руки обхватили спину, ноги - бедра юноши.

Лианг начал двигаться медленно, неспешно, боясь не сдержаться. Девушка извивалась под ним, распаляла своей страстью, каждое его движение рождало в ней громкий стон. Наслаждение росло, становилось неудержимым, как лавина, катящаяся с горы. Он, чувствуя приближение, стал двигаться быстрее и резче, пока не извергся в неё с вскриком.

 Время замерло. Бешено бившееся сердце замедлило ход и хриплое дыхание успокаивалось.

Лианг легонько поцеловал припухшие, алые от страсти, губы. Куснул за нижнюю губу. Щекой приник к щеке, горящей румянцем.

- Что теперь будет? – спросила шепотом Гиде

- Ничего, если никто не узнает. – Лианг встал и оделся. Пока он собирал пуговицы, Гиде молча накинула ханьфу и расправила смятую постель. – Пожалуйста, не рассказывай никому, даже Лале.