Я быстро свалил оттуда и вызвал милицию, но преступники успели уехать. Мне стало понятно, что я копаю в правильном направлении, и я решил продолжать работать по посёлку. А в посёлке в это время произошло убийство. Павел Антипыч – тот старичок, у которого сломали забор – жил недалеко от Татьяны Сергеевны и ночью, скорее всего, заметил у неё в доме свет на втором этаже. В общем, он точно заметил что-то подозрительное и оказался прав в своих подозрениях, но повёл себя неосторожно: сам отправился посмотреть, что там творится. Видимо, он решил обойти дом Татьяны Сергеевны, пошёл вокруг забора и оказался в лесу. А там у неё в заборе сделана потайная дверь, ведущая в лес. Когда Павел Антипыч проходил мимо этой двери, она неожиданно открылась, и он буквально нос к носу столкнулся с Морозовым, который был у девушки в гостях. Морозов понял, что засветился по-крупному, и тут же убил старика. Кроме него, в доме у Татьяны Сергеевны был ещё один парень. Вдвоём они дотащили труп до ближайшего озера и там утопили, привязав к ногам мешок с кирпичами. Недалеко от посёлка, в лесу, есть одно небольшое заболоченное озерцо, вот туда они его и кинули.

Когда я в следующий раз пришёл в посёлок, я обнаружил, что старик пропал, и вызвал милицию. Но его так и не нашли, пока не было раскрыто всё дело.

Дальше я установил скрытое наблюдение за посёлком, используя свой бинокль с семикратным увеличением. Но и преступники не дремали. Они решили устроить новое покушение на меня. На этот раз они собирались использовать дрессированную овчарку. Они заметили, что меня очень интересует посёлок, и наверняка я буду продолжать туда ходить, и, что самое главное – пешком. Нападение должно было произойти в лесу, на обратном пути из посёлка в мою деревню. Самое смешное, что эту идею – с дрессированной овчаркой – преступникам подал я сам. Познакомившись с Татьяной Сергеевной, я во время разговора посоветовал ей завести сторожевого пса. И вот так она творчески переработала мой совет. Вы представляете, какое блестящее, нестандартное мышление! Когда я вспоминаю этот эпизод, я жалею, что мы её арестовали…

Алексей Викторович удивлённо посмотрел на сыщика, но по его лицу сразу понял, что Силачёв просто прикалывается над ним.

– …Да пошутил я, пошутил. Так вот, овчарку вместе с её хозяином разместили в доме Татьяны Сергеевны, а двое преступников – один из них был Морозов – расположились там же на втором этаже и стали по очереди наблюдать, нет ли меня поблизости. Для этой цели у них был бинокль с двадцатикратным увеличением. Преступники очень быстро обнаружили меня, когда я начал своё скрытое наблюдение – ну тут, я думаю, им просто повезло – и стали за мной следить.

Но и я тоже заметил кое-что интересное. Причём именно в доме Татьяны Сергеевны. Я увидел, что у неё занавешены все окна! А у неё, знаете, сплошной четырёхметровый забор, и, чтобы видеть окна первого этажа, мне приходилось залезать на дерево. Но преступники ни разу не попались мне на глаза: их надёжно скрывали занавески, да и вообще они там сидели тихо. А наблюдатель, который аккуратно выглядывал в окно, прятался каждый раз, как только я наводил бинокль в его сторону. В общем, получилось хреново: они меня заметили, а я их – нет.

– Да уж, это позор, – засмеялся Алексей Викторович.

– Ещё какой позор! А я, ничего не подозревая, собирался обойти посёлок по кругу и потом наблюдать за домом Татьяны Сергеевны. Кстати, из-за её высоченного забора преступники на время потеряли меня из виду, но потом снова нашли. И вдруг у меня сработала интуиция: она предупредила меня об опасности…

– Хорошая у вас интуиция.

– Я даже больше скажу: она у меня работает за гранью сверхъестественного.

– Вы это серьёзно?

– Да. Если моя интуиция срабатывает – она никогда не ошибается, а срабатывает она гораздо чаще, чем у обычного человека. Я тут же прекратил наблюдение и решил как можно скорее вернуться домой. А преступники со своим биноклем заметили, что я заторопился, и начали действовать. Собачник вывел пса через потайную дверь и повёл по моему следу, но пока я был вблизи посёлка, нападение мне ещё не грозило. Когда же я покинул посёлок, то наблюдатель сообщил об этом собачнику, и тот выпустил пса. Пёс кинулся меня догонять. Преступники рассчитали время так, чтобы он догнал меня где-то на полпути и задрал.

Но их расчёт не сработал, потому что я действовал по интуиции. Пока меня было видно из посёлка, я шёл шагом, но едва оказавшись в лесу – так, что наблюдатель потерял меня из виду – я сразу перешёл на бег и бежал до самого дома, не останавливаясь. Поэтому пёс меня не догнал. Точнее, он меня почти догнал, но я всё-таки успел укрыться в доме. Пёс перепрыгнул через забор и оказался у меня во дворе. Там он сцепился с моим Бобиком и едва не расправился с ним, но в это время я опять выскочил на улицу, прихватив нож и кочергу. И забил его до смерти.

Потом я стал думать: пёс-то был дрессированный! Значит, есть зацепка. И я опять вызвал милицию, чтобы они нашли хозяина этой овчарки. К сожалению, они его не нашли – вернее, нашли, но только когда было раскрыто всё дело. Зато преступники испугались и временно прекратили устраивать на меня покушения. И то хорошо.

Ну, а я продолжил скрытое наблюдение за посёлком. Теперь я стал брать с собой травматический пистолет. Вообще у меня было два пистолета: травматический и боевой, наградной. Но я об этом нигде не болтал, а Татьяне Сергеевне, наоборот, даже наврал, что оружия у меня нет. Поэтому преступники так и думали долгое время.

– А почему вы наврали Татьяне Сергеевне?

– Исключительно по велению своей интуиции! И это оказалось правильно, хотя тогда я ещё и не начал её подозревать. Так вот, когда я в следующий раз пришёл в посёлок, то увидел, что теперь окна в доме Татьяны Сергеевны не занавешены ни на втором этаже, ни на первом. Мои подозрения, естественно, только усилились. Я стал внимательно изучать её дом и обнаружил в заборе потайную дверь, ведущую в лес. Тогда я подыскал себе хороший наблюдательный пункт – для этого мне опять пришлось залезть на дерево – и оттуда наблюдал за домом до следующего утра. Правда, пока безрезультатно.

Днём я отсыпался у себя дома, а вечером вернулся в посёлок и продолжил наблюдение. И тут я увидел, как к Татьяне Сергеевне приехал Владимир. И они устроили ночь любви! А я вообще был не в курсе, что они знакомы! Теперь я задумался, не причастен ли к этому преступлению ещё и Владимир.

Дальнейшее наблюдение за Татьяной Сергеевной я решил спихнуть на милицию, которая к этому моменту зашла в тупик: менты долго трясли фирму Зайцева, но не нашли там ни одного его подельника, потому что их там и не было. А Зайцев был парень скрытный, необщительный, и сотрудники по работе ничего о нём толком не знали. Так вот, как раз в это время Пётр Андреич устроил ещё одно совещание. На нём я собирался похвастаться своими успехами и предложить ментам взять в разработку Татьяну Сергеевну. Но когда я пришёл на совещание, то оказалось, что там будет присутствовать Владимир! Из-за него я уже не мог предложить ментам разрабатывать Татьяну Сергеевну – ведь она бы сразу об этом узнала! И похвастаться своими успехами я тоже не мог, по той же причине. В общем, мне пришлось импровизировать на ходу.

На совещании я постарался говорить как можно меньше: сказал, что в ближайшие дни собираюсь устроить засаду и поймать преступников, но пока не могу сообщить всех подробностей. Зато после совещания я отдельно побеседовал с Владимиром, чтобы нас никто не слышал. Я сказал ему, что подозреваю одну девушку, которую зовут Татьяна Сергеевна, и спросил, знает ли он её. Владимир соврал, что нет. Тогда я попытался его спровоцировать, смачно расписав её прелести в похабной форме. Я рассчитывал на то, что он придёт в бешенство и сорвётся, тем самым подтвердив факт близкого знакомства с ней. Не сработало: он выдержал. Затем я сказал ему, что мне удалось обнаружить на участке Татьяны Сергеевны потайную дверь в заборе, ведущую в лес. Очевидно, девушка связана с преступниками и они ходят к ней в гости через эту дверь; так что я устрою там засаду, и когда они в очередной раз туда придут, я их поймаю. Но я, мол, не доверяю ментам и поэтому не буду делиться с ними информацией, и даже не скажу ничего Петру Андреичу, а то он проболтается тем же ментам. И поэтому – так я сказал Владимиру – операцию по поимке преступников я буду проводить в одиночку, и об этой операции не будет знать никто, кроме нас двоих.

Из беседы со мной Владимир должен был сделать два вывода. Первый – что я возьму его девчонку за задницу и больше не отпущу. Второй – что я просто идеально подставляюсь под новое покушение, так как опять собрался работать в одиночку. Я специально сообщил ему время и место засады, чтобы ему было нетрудно подготовить покушение на меня. Я решил так: если Владимир замешан в преступлении, то он попытается меня убрать, и я как бы создал ему все возможности для этого.

Но на самом деле я, конечно, расположился не там, где сказал Владимиру, а в доме у Максима. Это сосед Татьяны Сергеевны. Вначале-то я подозревал как раз его, но он оказался неплохим парнем и вообще серьёзно помог следствию. Из его окна я заметил в лесу пять человек, вооружённых бейсбольными битами. Они были в таких чёрных шапочках, закрывающих всё лицо и с прорезями для глаз. Я понял, что ребята пришли за мной и, следовательно, Владимир причастен к преступлению.

И тут я сглупил. У меня был травматический пистолет, а противников, как мне показалось, было всего пятеро. И я решил их задержать. На самом деле их там оказалось двадцать три человека…

– Ох, ё… – ошеломлённо протянул Алексей Викторович.

– Это уж точно. Двадцать три человека, в том числе Морозов, Ганс и сам Владимир. И они устроили засады в трёх местах, потому что не знали, с какой стороны я приду.