На Лизку запал Мартин, этого даже я не ожидала. Хотя, что в этом удивительного? Ведь на меня он не мог запасть, потому что у меня был Владимир, а с ним никто не хотел связываться, даже Мартин. Этот факт обрадовал мужа несказанно, наконец – то его жена была только его.

На столе лежали приборы: Сердечко, Аппетит, Страх, Избиратель, Театр, но у меня забрали главную игрушку фирмы- Мартина. И эти маленькие, вредные приборы меня интересовали все меньше. Ко мне пришла госпожа Скука, и стало грустно.

Мартин с Лизкой все больше времени проводили вместе. Он работал на фирме и не брал больше дополнительную работу по распространению приборов. Она почти не посещала театры и цирк. Они находили удовольствие в общении друг с другом.

А я?!

И тут я вспомнила о мечте Мартина, он мне однажды проговорился, что ему не хватает авантюрной мечты, в конце которой маячат большие деньги. Он хотел открыть офис по работе с будущими парами с помощью Сердечек, но на этом он бы много не заработал, хотя некоторые умудряются. Где ему найти мечту и вернуть его к себе? Пожертвования, – подумала я, – или жалость могут принести нешуточные деньги. Вот я и придумала задачу Владимиру, а не Мартину. Владимир сразу придумал, кому нужен прибор Жалость. Получилось, что мужа я трудоустроила, но не потенциального любовника.

Мартину мечта нужна беззаботная. Лизка Каспийская – девушка без больших запросов и его она вполне могла устроить. Я ему было не по зубам, но мне он нравился! Мечтать он должен был рядом со мной! Но о чем? Он красивый и немного тщеславный. Чтобы я не придумала, все сразу становиться известно Владимиру. А, что если Мартина притащить к себе за уши не поощрением, а наказанием?

Тем временем Мартин ждал у себя дома Лизку – журналистку. Он раскинул тройной диван, сменил постельное белье, и на этом его фантазия иссякла. Она пришла в новой одежде, но без съедобных запасов. От нее исходил аромат духов, а на его кухне женские и пищевые запахи давно не появлялись. Зато у него был столик на колесиках, но не было того, что можно было бы на него поставить. Наличные деньги у него были, но тратить их он не любил, осталась у него такая привычка от скудной жизни до работы на фирме. В таком свидании могла выручить только безумная страсть к личным прикосновениям с продолжением до конечного результата. Но Лизка в новых тряпках нырять на чистое, но не глаженное постельное белье не спешила. А Мартин хотел – есть, он еще был не бритый, не мытый и не причесанный, в спортивных штанах, тапочках и футболке неопределенного цвета.

Владимир на пульте управления увидел загоревшийся светодиод из квартиры Мартина, этот светодиод загорался, от срабатывания электронных датчиков, если на его постель ложилось два человека. Он тут же позвонил Марине и уточнил, где она находится, случайно не у Мартина?

Я ответила, что я дома, со мной две дамы из салона красоты, и я дала ему послушать женские голоса. Итак, я поняла, что Лизка у Мартина завалилась на постель вместе с ним, я о сигнализации своего благоверного знала.

Вот теперь бы мне произвести замену на постели Мартина! Я поговорила с дамами из салона красоты, и они согласились за мои деньги, но бесплатно для Лизки привести ее в божий вид, в качестве сервиса от салона. Я и дамы быстро доехали до квартиры Мартина. Дамы предложили Лизке такие услуги, что та в момент взлетела с ложа, а я отвезла их в салон красоты, часа на четыре.

Я вернулась к Мартину с большим количеством продуктов. Пока он мылся, брился, переодевался, я накрыла столик на колесиках и привезла его к постели, рядом с которой уже стоял чистый и прекрасный Мартин.

Он поел. Посмотрел на меня, как сытый удав на кролика. Усмехнулся и лениво подполз ко мне по постели, затягивая меня все сильнее и сильнее в свои могучие объятия. Я потонула в его ласках, в его страсти и любви. Что мне и нужно было.

А Владимир два раза на один сигнал светодиода никогда не реагировал.

Лизка приехала из салона через четыре часа к Мартину, но он был, как сытый кот, и ему уже ничего не нужно было. Тогда Лизка развернулась и уехала к себе домой, а потом в театр, где давно не была.

Мартина я не завоевала, а лишь удачно использовала в нужном направлении, но, проголодавшись, он вспомнил о Лизке. Почему о ней? Безопаснее начинать с нее, это он тоже понял.

Владимир тем временем завершил разработку прибора Жалость. Я вызвалась испробовать его на Мартине, муж по этому поводу только усмехнулся, ведь Мартин был в отпуске и нового прибора не видел.

Я пришла к Мартину Филину с большим полиэтиленовым пакетом, в котором хаотично лежали вещи, и сказала, что меня выгнал муж, узнав о том, что мы были вместе. Я тайком посмотрела на показатели на приборе: жалость в Мартине только слегка вздрогнула и остановилась. Я добавила, что муж меня прогнал без средств – к существованию. Показатели прибора опустились ниже плинтуса. Жалость у него не появлялась, напротив, в нем возникла ненависть к тому, что я ему несу неприятности.

– Марина, шла бы ты к своей матери в такой ситуации!!

– А ты меня к себе не возьмешь? – спросила я с наивностью, доза которой превышала допустимые нормы.

– Ты хочешь меня столкнуть с Владимиром? Ты хочешь меня оставить без работы?! – завопил Мартин, без всякой жалости.

Вот тут я рассердилась, включила прибор на Жалость и направила его в сердце Мартина со стороны спины, поскольку он от меня отвернулся. Я была хладнокровна! Через пару секунд он повернулся. Прибор, в виде тюбика губной помады я держала в сжатой руке, на него был направлен луч жалости.

– Марина, Владимир тебя выкинул из дома? Милая, живи у меня! Я всегда рад тебя видеть!

– Мартин, но у меня вообще ничего нет, ни одежды, ни денег! – О чем ты говоришь? Все купим! Я тебе дам деньги, неужели я тебя пошлю к матери?

Удивлению моему не было предела, захотелось позвонить Владимиру и обрадовать его, но как ему все это пересказать!? Нашла о чем беспокоиться! К этому времени Владимир поставил в квартире Мартина жучок и скрытую камеру наблюдения. И я это почувствовала на своей шкуре.

– Прости, Мартин, я пойду к маме, зачем тебе жизнь осложнять?

– Марина, возьми хоть деньги, – не унимался Мартин, и протянул пачку купюр.

– Не откажусь, спасибо, – сказала я и выскочила из дверей.

Когда я вышла из подъезда любовника, ко мне подъехал на машине родной муж.

– Марина, садись в мою машину, одна ты не поедешь.

Мартин посмотрел на пару из окна, и у него было такое ощущение, словно его обманули.

А мне было все безразлично, если ни считать того, что пока я шла по лестнице деньги сунула на дно пакета, а эту часть про деньги Владимир не смотрел на экране, он раньше выехал к дому Мартина, расположенному на проспекте Джокера.

– Марина, прибор Жалость прошел испытания?

– Да, Владимир, и как всегда – успешно.

– Тебя хвалить или ругать?

– А меня за что ругать? Я провела крутые испытания.

– Если испытания крутые, то, где деньги на благотворительность?

– В пакете, – выпалила я, неожиданно для самой себя.

– С этого бы и начинала, деньги ему верни, очнется – врагом станет.

– Как я их верну?

– Без действия прибора Жалость он все возьмет назад, – и Владимир повернул машину к дому Мартина.

Я позвонила в дверь к Мартину, но дверь открыла Лизка. Когда она успела проскочить? Мне захотелось уйти. Но на шум выскочил хозяин:

– Марина, у тебя совесть есть?

– Была, но вся вышла, – я развернулась и пошла вниз по лестнице, отдавать деньги Лизке мне не хотелось, и совесть моя от такого психологического удара умолкла.

– Отдала деньги? – хмуро спросил Владимир.

– Нет, его дома не было.

– Не лги, родная!

– Хорошо! Он был с Лизкой Каспийской! А ей я деньги не отдам!