Девиз ЭКСПО-2010 в Шанхае: "Лучший город - лучшая жизнь". Вполне очевидно, что доведенный до превосходных степеней комфорта и гостеприимства Шанхай китайцы и представят миру как "лучший город земли". На технократическом фоне "лучшего города" российская экспозиция могла бы вызвать восторг поколений, показав миру символ "лучшей жизни". При этом очевидно, что в эпоху постиндустриализма павильон России должен олицетворять уже не банальность идеи двуглавого орла, который символически соединяет Запад с Востоком по горизонтали, но вертикаль "Древа Жизни", которое соединяет Небо и Землю через сердца людей. Для павильона России было бы конгениально найти образы, олицетворяющие пророчества "Нового Неба и Новой Земли, где обитает Правда". Нарядная новогодняя елка - вот восторг чистого сердца ребенка. "У Лукоморья Дуб зелёный" - вот сказочный образ могучей и процветающей России. Так или иначе, уже не технотронные образы "Древа познания добра и зла", но подаренные народам мира именно Россией образы "Древа Жизни" призваны вытеснить из общественного сознания иностранцев - и китайцев прежде всего - матрёшки, балалайки, шапки-ушанки и ревущего русского медведя.

Лучшую жизнь даже и в лучшем городе невозможно устроить лишь в рациональных конструкциях ума - но её легко взрастить сердцем, как искреннюю радость изумления и счастье купания в мечте вольного соответствия человека Высшему Закону Неба и естественным законам Земли. Понятно, что принятие концепции соответствия жизни не только Земле (инстинктам и рефлексам тела), но и НЕБУ (Духу Истины) для покосившейся конструкции либерализма в России будет означать переход в совершенно иную систему ценностей. Но именно такой информационно-психологический переход от разъединяющей и противопоставляющей символики познания людьми добра и зла к объединяющему символу Древа Жизни сделает Россию неуязвимой во всех грядущих исторических испытаниях.

Олег Глазунов. Китайская разведка. - М.: Алгоритм, 2008, 256 с., 5000 экз.

Евгений Стригин. Эра дракона. - М.: Алгоритм, Эксмо, 2008, 480 с., 5000 экз.

То, что издательство "Алгоритм" запустило книжную серию "Китайский марафон", делает ему честь. Как говорится, давно пора - особенно с учетом растущей мощи "красного дракона", для которого нынешний глобальный кризис может оказаться таким же "геостратегическим ускорителем", каким Великая Депрессия 30-х годов была для Соединенных Штатов Америки.

Почти полуторамиллиардное население КНР сегодня стремительно выходит на качественно новый уровень жизни: не только в городах, но и в сельской местности. Почти 90% ВВП Китая используется внутри страны, и только 10% - идёт на экспорт, которым в результате "завалены все мировые рынки, от Африки до Америки". Если "демократическая" Россия последние двадцать лет стремительно падала вниз (даже с учетом путинской "стабилизации"), то Китай, напротив, стал не просто "мастерской мира", но и реальным "центром силы" глобальных масштабов.

Является ли эта сила угрозой для современной России. В некоторых "окнах" - да, несомненно, является. Но в других "окнах", напротив, она предоставляет нашей стране новые и весьма необходимые возможности, и только от нас зависит, попадём ли мы в отношениях с КНР в "окна угроз" или в "окна возможностей". А для этого просто необходимо знать характеристики и тех, и других: в чем они заключаются, как могут изменяться с течением времени, как реагировать на те или иные изменения внутренней и внешней обстановки. Именно с этих позиций, на мой взгляд, и необходимо рассматривать две новые книги издательства "Алгоритм".

В первой из них Олег Глазунов касается весьма важной и недостаточно известной российским читателям сферы, связанной с деятельностью китайской разведки. При всем уважении к уровню знаний автора - а чего стоит хотя бы следующий текст: "МГБ КНР установило партнерские отношения со спецслужбами Германии, Ирана, Франции, Кубы и Израиля", - трактовка им целого ряда событий современной истории вызывает некоторые вопросы.

Так, например, совершенно не освещена в книге коллизия 1997-1998 годов, когда американские "инвестиционные фонды" во главе с небезызвестным Джорджем Соросом предприняли фронтальную атаку на китайские финансовые позиции в Юго-Восточной Азии, что привело к целому ряду экономических катастроф в странах "третьего мира", включая "дефолт имени Кириенко" в России.

Между тем, несмотря на все потери, этот натиск "международных финансовых спекулянтов" китайской стороной в общем и целом был отбит, после чего начался "югославский кризис" с ракетным ударом по посольству КНР в Белграде, события 11 сентября 2001 года и вообще "эра Буша", сделавшего приоритетной военно-технологическую, а не информационно-финансовую экспансию США.

Видимо, требует определенной коррекции и следующее утверждение автора: "Китаю понадобятся еще десятки лет для достижения статуса сверхдержавы. Многие американские эксперты полагают, что КНР отстает от США не меньше, чем на 30 лет - практически непреодолимый разрыв". Возможно, это было бы так в условиях социально-экономической стабильности - хотя другие эксперты, и тоже американские, из АНБ и ЦРУ, неоднократно утверждали, что Китай находится уже в непосредственной близости от "глобального лидерства", и "передача эстафетной палочки" состоится не позже 2015 года, - но в условиях кризиса ситуация может изменяться практически мгновенно, за считанные годы или даже месяцы…

"Политическая подоплека китайского экономического чуда очевидна. Она - в том, что за экономическими успехами неизбежно должны возрасти политические амбиции страны. Собственно говоря, в этом нет ничего особенного. За спиной Китая стоит его многовековая история. Это, во-первых. И, во-вторых, Китай - слишком большая страна, чтобы не иметь политических амбиций. Экономические успехи являются просто катализатором данного процесса", - пишет в очередной своей книге автор из Красноярска Евгений Стригин, по роду занятий и долгу службы достаточно хорошо знакомый с реалиями современного Китая. Иными словами, китайский "дракон" - не чета, скажем, азиатским "тиграм", что и доказывается на страницах "Эры дракона" с максимальной убежденностью - пусть даже иногда в ущерб стройности и непротиворечивости изложения. Впрочем, споры о том, что первично: политика или экономика, материя или сознание, курица или яйцо, - относительно КНР несколько запоздали, ибо китайские товарищи давно всё для себя решили. Однако нельзя не согласиться с Евгением Стригиным, что, во-первых, "сотрудничество с Китаем в условиях фактически враждебного отношения к нам США и частично всего Запада имеет стратегическое значение для России", но, с другой стороны, "не следует переоценивать дружбу с Китаем, который будет дружить с нами только тогда, когда ему выгодно".

Вот и не стало моей родной матушки. Как писал Николай Рубцов: "Матушка возьмёт ведро, молча принесёт воды". Его упрекали: мол, что, он сам за водой сходить не мог? Но в том и волшебство любой нашей матушки, что пока мы сами о чём-то подумаем, что-то наметим, матушка уже сама и обед нам приготовит, и постель застелит, и заплату, где надо, поставит, ничего не говоря, никого не упрекая. Просто - по-матерински.

Вот и моя матушка, совсем юная ещё девочка, семнадцатилетняя учительница в поморском селе Малошуйка, преподавала таким же юным и непослушным недорослям в первые послевоенные годы уроки истории и литературы. До этого она уже успела добровольно прослужить почти все годы войны во фронтовом госпитале санитаркой, помогая раненым. "Какая я фронтовичка?" - шутила она, хотя немцы неоднократно бомбили все фронтовые госпитали, сколько бы полотнищ с красным крестом над ними ни висело. Но кровь и пот армейский впитала от раненых на всю жизнь. В конце войны после учительских курсов поехала учительствовать. Вот там и встретила моего будущего отца. Как рассказывала позже: прилетел к нашей школе на белом коне, в полушубке, весь такой боевой, и сразу к ней - заприметил, видно, заранее. Где уж выдержать натиск такого героя? Сразу и под венец, а вскоре и моя старшая сестра Вера появилась…