С чашками кофе мы уселись на кухне. Ира слушала меня, теребя длинную прядь волос, и часто хмурилась, а потом сказала:

— Знаешь что, подруга, поезжай-ка ты в Турцию вместо меня. У меня всё равно путёвка пропадает. Ты там развлечёшься, да и меня от Машки освободишь.

— Да что ты такое говоришь?! — удивилась я. — Ты сама собиралась ехать с девочками?!

— Не могу, — Ирка развела руками. — Приехала делегация, надо с ними заниматься, возить их везде, Красную площадь показывать. Начальница сказала, если уеду, уволит меня, у нас все переводчики в разъездах.

Ира окончила институт иностранных языков, и с тех пор работала переводчицей. Она была одной из тех немногих, у кого после открытия железного занавеса работы только прибавилось: иностранцы хлынули к нам сплошным потоком.

— Вот жалость какая! — расстроилась я за неё. Я знала, как давно Ира не была в отпуске. — Да у меня и денег нет, чтобы поехать. Сделок давно не было, надо работать.

— Слушай, подруга, я тебе говорю, едешь и всё. Детей надо на море свозить перед учебным годом. За неделю твоя работа в лес не убежит, если до сих пор не убежала. А деньги отдашь потом, когда появятся.

— Нет, Ирка, я не могу, — сопротивлялась я.

— Решено и постановлено на семейном совете. Едешь ты, я должна работать. Да и некогда мне с Машкой заниматься. Ты должна помочь: денег за оплаченные путёвки нам никто не вернёт. А потом, Наташка, там пальмы, море, мужчины. Уложила девочек спать, а сама на танцы с симпатичным турком. А приедешь, может, и твой Слава померкнет в твоём сердце, чего тебе искренне желаю.

— У меня нет купальника, а вылетать уже завтра.

— Подожди-ка, — Ира убежала в комнату и вернулась с пакетом. — Здесь ровно семь купальников, по одному на каждый день недели.

— А зачем так много? — удивилась я.

— Чтобы каждый день быть в новом, — невозмутимо ответила Ирка. — Иди, примеряй, у нас с тобой фигуры одинаковые. И больше никаких отговорок.

Поспать в этот день не удалось. Сначала мы вчетвером: Маша и Настя тоже высказывали своё мнение, примеряли Ирины летние наряды, которые я, по её мнению, должна обязательно взять с собой, чтобы предстать перед турками и другими отдыхающими во всём блеске своей красоты. А потом я отправилась в агентство, чтобы договориться с Александром Ивановичем об отпуске и передать мои немногочисленные дела.

Александр Иванович в белой рубашке с коротким рукавом сидел за своим большим столом и читал газету. Видимо, в связи с летним сезоном, во время которого многие клиенты уезжают на дачу, откладывая решение квартирных вопросов на осень, у него тоже не было работы. Увидев меня, он улыбнулся, кивнув, на стул напротив. Думал, что я пришла к нему с вариантом, на котором он сможет заработать.

— Александр Иванович, мне срочно нужен отпуск.

Его маленькие глазки сощурились, и он даже надел очки, чтобы рассмотреть меня, словно был врачом.

— Мне кажется, — начал он вкрадчиво, — ты ещё вчера говорила, что тебе нужна работа и просила денег из кассы взаимопомощи? А это означает, что нужно усерднее трудиться, а не отдыхать, не так ли?

На работе существовала касса взаимопомощи, из которой в случае плохого стечения обстоятельств, агенты брали в долг до следующей сделки. Это было удобно при наших непредсказуемых доходах.

— Да, всё верно, — согласилась я. — Но моя подруга, с которой мы вместе воспитываем детей, уже купила путёвки в Турцию. Так получилось, что из-за внезапно возникших проблем на работе, она не может поехать. А девочкам надо набраться сил перед школой.

Александр Иванович придвинулся ближе, и в его глазах промелькнул интерес.

— Поймите, путёвки уже куплены, нам никто не вернёт за них денег, даже если попытаться их сдать. Конечно, я бы очень хотела работать, но не могу оставить детей без отдыха. Вы тоже отец и должны понимать, как важно побывать ребёнку на море, — продолжала я, вдохновлённая его молчанием. — Это всего одна неделя.

— Ты сказала, что вы с подругой воспитываете детей? — спросил он, снова сняв очки.

— Да, — согласилась я и, заметив недоумение на его лице, попыталась объяснить.

— Понимаете, для женщины очень важно иметь хотя бы поддержку подруги, если с мужем отношения не сложилось. Вот мы и скооперировались с моей соседкой, которая тоже разведена. Наши девочки почти как сёстры, мы по очереди водим их в школу и проверяем уроки. Это очень удобно. Когда я на сделке, знаю, что с Настей всё в порядке, потому что она с Ирой, а Ира спокойно работает, зная, что я заберу её дочку из школы и накормлю ужином. А в Турцию собиралась ехать Ира, девочки очень радовались, но получилось, что Иру не отпускают на работе, и я просто вынуждена заменить её.

— Но я никогда бы не подумал, что вы… — начал он и замолчал, а я обратила внимание, что впервые за целый год он назвал меня на вы. Видимо, я удивила его.

— Я даже и не мог подумать, что вы… — он опять остановился, надел очки и вытер лоб белоснежным платком, — вы живёте с подругой, — наконец закончил он, а я расхохоталась, догадавшись, о чём он подумал. Не знаю зачем, но мне захотелось пошутить.

— Александр Иванович, но это же не имеет отношения к работе. Для агентства, важно, как я работаю, а не мои отношения. Почему я не могу жить с подругой, если мне так удобнее?

— Но вы такая милая девушка, — он посмотрел на меня, и в его глазах было такое разочарование, что я не стала ждать продолжения.

— Мы не живём в том смысле, в котором вы подумали, мы живём в разных квартирах, на разных этажах, и у нас всё в порядке с мужчинами.

— Но вы же говорили, что не замужем? А сейчас говорите, что у вас все в порядке.

— Мне кажется, что для меня самым хорошим состоянием является то, когда в моей жизни нет мужчины, — резко сказала я, неожиданно разозлившись допросом, который он устроил. — Тогда у меньше проблем и больше сил, но я не лесбиянка, если вы это хотели услышать. Так могу я взять недельный отпуск или нет?

— Конечно, Наташа, — сказал он и сразу перешёл на «ты», — Только передай все дела Тамаре.

Я вышла из кабинета, едва сдерживаясь от смеха и непонятной злости, и зашла в комнату агентов. Тамара сидела на своём месте, глядя в ежедневник. Я села с ней рядом.

— Тамара, ты заменишь меня? Срочно нужно уехать.

— Хорошо, — она подняла на меня свои грустные глаза. — А когда ты уезжаешь?

— Завтра утром.

— У меня тут вариант есть — они готовы договор подписать. Но там какой-то парень-алкаш, мне бы одной не хотелось к ним ехать. А потом, если получится, будем вместе эту квартиру продавать.

— А что за квартира?

— Вот, смотри, — она придвинула мне тетрадь. Трёшка на Филях, разъезд на две площади. Неплохой вариант. — Может, у тебя найдётся ещё пара часов сегодня, чтобы съездить со мной?

Я вздохнула, больше всего на свете мне бы хотелось, наконец, попасть домой и поспать, но отказать Тамаре я не могла.

— Ладно, поехали, — сказала я и увидела её благодарную улыбку.

По дороге к метро, мы встретили Ладу и Славу. Лада была в новом бежевом костюме, который очень ей шёл. Я подумала, что этот костюм подарил Слава, и мне стало неприятно. Рассеянным взглядом она смотрела по сторонам, не обращая внимания на своего спутника. Наверно, мечтала о лучшем будущем. Мы встретились и после приветствий, я объявила, что уезжаю в Турцию.

— А откуда у тебя деньги? — удивилась Лада.

— Подруга спонсирует.

Глаза Лады завистливо сверкнули:

— Вот это да. Везёт же некоторым, мы здесь остаёмся, в этом ужасном городе. — Лада смерила Славу презрительным взглядом, как будто он был виноват в необычно жарком московском лете.

Он посмотрел на неё:

— Хочешь, поедем на дачу на выходные, там прохладнее?

— На дачу? — глаза у неё округлились, как будто он предложил ей что-то неприличное. — Да что, там делать, на даче твоей? Грядки что ли копать?! Терпеть не могу сельских домиков, там даже помыться негде! Вот Наташка молодец, мужиков нет, так она нашла подругу, которая за всё платит. А отель пятизвёздочный? — спросила меня Лада.