Недостаточно и того, что под давлением “международной общественности” правительство Швейцарии уже стало высказываться за участие в операциях “Партнерство ради мира” (хотя пока не о вступлении в НАТО), а министр иностранных дел Швейцарии Ф.Котти заявил, что Берн не испытывал бы столь мощного давления, если бы Швейцария вступила в свое время в Европейский Союз: “Когда вы одиноки и изолированы, вы легко становитесь мишенью для атак, как это продемонстрировала полемика о роли Швейцарии во Второй мировой войне. Неучастие в столь важных международных институтах всегда будет являться неблагоприятным обстоятельством”.

Одновременно англо-саксонский альянс решает и еще одну задачу: подорвать позиции конкурентов на международных финансовых рынках. В последнее время центр тяжести действий “большой тройки” швейцарских банков все больше перемещается из Цюриха и Базеля в Лондон и Нью-Йорк. А банковская система Швейцарии хранит огромную долю мировых частных капиталов, но преимущественно не американских: бизнес США Старому свету с его регулярными войнами всегда не слишком доверял. И сейчас США через Швейцарию наносят удар по финансовой системе совокупного европейского конкурента.

В начале года “Файнэншл таймс” дала совершенно новый разворот событий, задавая вопрос: а почему бы не задуматься о собственности, экспроприированной коммунистами? Если Швейцария должна вернуть золото жертвам нацизма, то тогда бывшие соцстраны должны вернуть собственность пострадавшим от национализации или их наследникам.

Но тогда подобные требования могут предъявить ВСЕ, кто потерял свои акции, дома, фабрики в Болгарии, Румынии, Албании … и в СССР и России! А в случае их отказа от реституции — почему бы не затруднить или резко притормозить процесс интеграции “новых демократий” в западноевропейские структуры?

Однако в подходе британской газеты явно просматривается, помимо описанных экономических и политических европейских игр, крупный стратегический расчет, включающий по сути пересмотр итогов Второй мировой войны. Получается, что в Евразии нет победителей и побежденных. Виновны все — и нейтральные страны (дававшие кредиты Германии, хранящие и наживающиеся на “грязном золоте” жертв), и мнящая себя победителем “тоталитарная Россия”, и Франция с ее профашистским режимом Виши, и Ватикан и Международный Красный крест (отмеченные в связях с фашистской Германией) — поток разоблачений в СМИ нарастает. Виновны даже отчасти США и Великобритания — в “легковерности” и “попустительстве” в отношениях с европейскими государствами, в том, что не обеспечили компенсации жертвам нацистов (из доклада Айзенстата). Виновны государства, виновны режимы. И сегодняшние США и Англия берут на себя роль верховного трибунала по определению жертв и выставлению счетов от их имени.

А России вместо роли главной силы, обеспечившей победу над фашизмом во Второй мировой войне, отводится роль подсудимой за тоталитаризм в ряду прочих подсудимых. Одновременно из этого ряда, что крайне важно, исключается Германия, которая уже покаялась, денацифицировалась и “расплатилась по счетам”.

Итак, за дымовой завесой кампании по “нацистскому золоту”, ведомой прежде всего США, проглядывают намерения пересмотра итогов Второй мировой войны под “нравственным соусом”, с выводом из числа “незамаранных стран” большей части нейтралов и прежде всего своих экономических и иных конкурентов.

Сама возможность такого пересмотра истории весьма рискована. Европа становится континентом с непредсказуемым прошлым. Сколь непредсказуемым? Как глубоко может идти масштабная историко-политическая ревизия? Кто может быть ее следующим объектом? Почему бы им не стать странам “ужасного коммунизма”? Бывшим союзникам и спасителям, то есть? Тезис о “красно-коричневых” отрабатывался давно и прежде всего в России. А от абстрактной идеи данного тождества можно перейти к практике — приравниванию не только режимов, но и их жертв. Дальше — к приравниванию репараций и источников покрытия.

Все начнется, конечно, с источников покрытия — приравняют “золото Рейха” и “золото КПСС”. А потом — есть золото или нет — поставят вопрос ребром: “деньги на бочку — или!..” Возникнет и вопрос о дополнительной декоммунизации (если коммунизм — это одно и то же, что нацизм, а денацификация проведена — то…).

А если нужны репарации (плата жертвам) и декоммунизация (вмешательство в состав политической элиты страны), то о каком паритете победительства может идти речь? Ревизия неизбежно распространяется на новый круг политических субъектов… А отсюда — один шаг до пересмотра Ялтинских и Потсдамских соглашений.

И так ведь эти договоры уже находятся в некоем несоответствии с реалиями существующей единой Германии, появлением новых государств и границ в Европе, притягиванием стран Восточной Европы к полюсу НАТО. Не возникнет ли у новых победителей “фашизма и коммунизма” соблазна закрепить двуединую победу новыми документами, отразив в них самые смелые свои мечты?

Осложняющим обстоятельством будет то, что Россия (в отличие от Германии) не подписывала договора о капитуляции (тем более — безоговорочной). Делить ее на части, перекраивать ее элиту и совершать прочие трансформации можно, видимо, лишь пользуясь особым моментом ее слабости. Но правовой основы подобному — нет, а без этого победа эфемерна. Значит — нужно “обеспечить основу”. Например, сначала демонизировав “новую криминальную Россию”. Затем — устроив в ней “тарарам”. Потом — увязав этот “тарарам” с золотом (нацистским и коммунистическим) и с криминалом. Потом — “победив дракона” и навязав ему необходимую капитуляцию.

Подобный ход событий может показаться неправдоподобным. Но мало ли что казалось неправдоподобным пять-шесть лет назад! А потому, положа руку на сердце, спросим себя: разве криминальный очаг здесь не формируется? — Формируется! Разве связь этого очага с той же Швейцарией не прослеживается? — Прослеживается! Разве удар по неким деньгам не может вызвать их бегства на неподударные территории типа России? — Может и должен! В этом очевидная логика перемещений больших криминальных денег! Разве такие перемещения могут пройти без политических результатов? — Конечно, не могут! Разве политические результаты уже не подготовлены всем, что происходит в России в эти годы, тем, что мы неоднократно называли “веймаризацией”? — Безусловно, подготовлены!

Отдельный сюжет касается особо муссируемого аспекта фашистской темы — антисемитизма. В этой части замысел тоже достаточно очевиден. В самом деле, не окажется ли, что в будущих документах, ревизующих Ялту, кто-то нарисует такую “модель”, что ВСЕ ялтинцы окажутся последовательно добиваемы один за другим? Мысль, на первый взгляд противоречащая реальности. Но только на первый взгляд. И в этой связи — о роли еврейских организаций в описываемой нами игре.

Здесь зацикливание на антисемитизме очевидно для всех. А вот конечная цель такого зацикливания — требует особого рассмотрения. Вначале кажется, что все просто. Если вся проблема фашизма сводится только к антисемитизму и еврейскому геноциду, к которым фашизм и приравнивается, если оказывается, что антисемитизм — единственный родовой признак фашизма, то к вине “тоталитарной России” “удачно” подверстывается и тема сталинского анисемитизма. Все же остальное фашистское поле упаковывается в один ярлык тоталитаризма с общей виной фашистов и коммунистов, побежденных и победителей, палачей и жертв.

Тем самым заранее реабилитируют любые мыслимые формы фашизма, кроме их антисемитской компоненты, которая вначале как бы изымается. В связи с этим заметим, что президент Хорватии Туджман изъявляет готовность извиняться перед Израилем за усташей и еврейский геноцид, но отнюдь не собирается извиняться за сербский.

Учитывая, что внеэтнические и даже внерасовые формы фашизма всегда существовали параллельно нацизму, и что тема евгенического фашизма в последние месяцы исподволь отмывается в СМИ (пример тому — серия сообщений о распространенной практике стерилизации умственно и физически неполноценных людей во многих странах мира, включая США, в 30-70-х годах, а также восторженные описания евгенических перспектив клонирования для выведения “нового человека”), данная кампания, начатая темой нацистского золота, вполне может рассматриваться как примерка и прививка на массовое либеральное сознание не чего-нибудь, а новых неофашистских доктрин XXI века, пока как бы свободных от “антисемитской заразы” и потому для кое-кого чуть ли не соблазнительных.