Краска гнева залила лицо Джеймисона, и он нахмурился:

– Ну сколько я должен каяться? Признаюсь, в тот вечер я выпил и потому вел себя несколько грубо. Я же тебе объяснял, что с ума по тебе сходил. Чего ты еще ожидала, когда сначала строила мне глазки, подавала мальчику надежду, а потом отвергла в последний момент?

Кори вдруг почувствовала, что готова убить его.

– Мне же было шестнадцать лет, я была совсем ребенок. Я и понятия не имела о том, что ты называешь «подавать мальчику надежду». А если ты считаешь попытку изнасилования несколько грубым поведением, то прости, но нам не о чем разговаривать.

– Но ведь вся школа знала, для чего ходят в О'Мелли, – вызывающе сказал Джеймисон. – А ты сразу согласилась встретиться там со мной. Разумеется, я подумал, что ты на все решилась.

– Я не представляла, что такое бар О'Мелли, и ты прекрасно это знал. – Губы ее искривила горькая улыбка. – Я знала только то, что замечательный Тодд Джеймисон, лучший футболист и герой школы, пригласил меня на свидание. – Она печально покачала головой, вспоминая девочку-подростка с сияющими от восторга глазами. Какой же дурочкой она была!

На лице Тодда мелькнула надежда.

– Ну вот, сама призналась, что была ко мне неравнодушна. Давай вспомним прежние времена. Я могу сделать так, что те чувства опять вернутся. Поедем сегодня ко мне, Кори.

Ее глаза широко открылись.

– Ты в самом деле считаешь, что можно забыть все, что ты мне сделал? Допустим, что-то можно объяснить тем, что в тот вечер ты изрядно выпил, но то, что последовало за этим… Ты прекрасно знал, сколько горя мне причинит твоя ложь! Ты почти погубил меня, ты это хоть понимаешь?

– Но ты задела мою гордость, – возразил Тодд с упрямством испорченного ребенка. – Все парни вздыхали по тебе, и когда я объявил, что мы идем с тобой в бар О'Мелли, они чуть с ума не посходили от ревности. Не мог же я им сказать, что ты тогда меня бросила. Вот бы они повеселились на мой счет!

– И вместо этого ты дал им понять, что я самая доступная девица в нашем городе и самая неразборчивая. Наверно, ты был очень убедителен, Тодд. С тех пор стоило только позволить какому-нибудь мальчишке угостить себя мороженым, как он уже тащил меня в ближайший мотель. Все парни, с которыми я хоть раз ходила на свидание, начинали уверять, что они со мной переспали.

– А на самом деле? – хрипло спросил Джеймисон, крепче обнимая ее. – Я просто бесился, слушая их рассказы о том, что они с тобой вытворяли. Я же не знал, удалось им добиться своего или нет.

– Ну, ты и дрянь! – сказала Кори. – Может, тебе напомнить, что вы с Селией помолвлены?

Он покачал головой.

– Я же сказал, что ты для меня как наваждение. Стоит тебе поманить пальчиком, и я моментально брошу ее и побегу к тебе. Ведь ты мне даже снишься по ночам!

– Представляю, что это за сны, – с отвращением сказала Кори. – Лучше не ставь под вопрос слияние компаний Джеймисонов и Беттанкуров. Скорее снег выпадет в июле, чем я изменю отношение к тебе. Так что отстань от меня.

Нагло улыбаясь, Джеймисон ответил:

– Ничего, если терпеливо ждать, я добьюсь того, чего хочу. Ты не будешь сопротивляться вечно, Кори. Достаточно посмотреть на тебя, чтобы понять, какая ты пылкая и страстная. Ты полагаешь, что кого-нибудь может обмануть невинный вид, который ты на себя напускаешь? Все помнят те истории, которые о тебе ходили. Жалко, ты не слышала, что говорят о тебе в раздевалке нашего загородного клуба. Никто не сомневается, что ты просто выжидаешь, пока не подцепишь Марка Хеллмана. – Он еще ближе наклонился к ней. – Хеллман старый, он тебе скоро надоест. А когда надоест, я буду поблизости.

Прежде чем она успела ответить, музыка прекратилась. Кори вырвалась от Тодда и пошла, сжигаемая гневом.

– Кори?

Она повернулась к Марку Хеллману. Щеки ее горели, фиалковые глаза сверкали. С вызовом глядя в его худое лицо, она резко спросила.

– Марк, что ты видишь, когда смотришь на меня?

Он непонимающе уставился на нее.

– Что ты сказала? Кори, мне кажется, будет лучше, если я провожу тебя домой. Ты сама на себя непохожа.

Она громко засмеялась.

– В самом деле? Хорошо, я спрошу иначе. Как по-твоему, что я за человек, Марк?

– Ну… – он беспомощно развел руками. – Ты умная, мягкая, с чувством собственного достоинства. Ты обладаешь спокойным обаянием и очень рассудительна. – Он покачал головой. – Что же сегодня произошло? Ты скажешь мне наконец?

Кори смотрела на него с грустью и недоумением. Ей казалось, что Марк знает ее, как никто в Сомерсете. Но он был так же далек от действительности, как и Тодд. Неужели мужчины видят в ней только то, что хотят увидеть? Корн вдруг ощутила себя страшно одинокой.

– Потому что та женщина, которую ты описал, это типичная жертва, – ответила она Марку. – А мне надоело чувствовать себя убогой, надоела жалость людей, которым плевать, кто я на самом деле. Я с шестнадцати лет изо всех сил стараюсь соответствовать образу «настоящей леди», как его понимают в Сомерсете. Долгие годы я старалась выглядеть бесцветной и невыразительной, серенькой, как воробышек, а меня до сих пор считают чуть ли не беспутной девицей.

– Ну что ты, успокойся, – Марк разговаривал с ней, как с больной.

Господи, как будто все сговорились. Целый день одни неприятности. Долго подавляемые эмоции вырвались на волю, и Кори испытывала чувство странной легкости, от которого у нее кружилась голова. Подействовали, конечно, и три коктейля, неосмотрительно выпитые ею за вечер. Казалось, она не себя контролирует, а наблюдает за новой Кори Ледфорд со стороны.

Если бесконечная осмотрительность не может изменить мнение окружающих о ней, зачем же тогда стремиться к недостижимому? Почему не попробовать наслаждаться жизнью и вести себя так, как от нее ожидают? Раз люди считают ее роковой женщиной, она покажет им, насколько они правы. Она покажет им, какой может быть, если захочет.

Оказалось, что это до смешного просто. Достаточно было изобразить загадочную, обольстительную улыбку или метнуть искоса призывный взгляд, и любой партнер по танцам реагировал, как ракета, на пульте управления которой нажали кнопку «Пуск». Очень скоро вокруг Кори собрался кружок возбужденных молодых людей, которые соперничали, добиваясь ее внимания. Она заметила шепотки и неодобрительные взгляды других женщин, но ей было все равно, пока она не встретилась глазами с Селией Беттанкур.

Селия стояла в нескольких шагах от нее и с видом собственницы держала под руку Тодда Джеймисона, но ее неприязненный взгляд был прикован к Кори и кружку ее поклонников. Селия старалась говорить непринужденным тоном, но так, чтобы все поблизости слышали:

– Забавно, как эта девица без роду и племени пытается поднять свой социальный статус. Но что с нее взять, ведь она прожила всю жизнь со своей сумасшедшей теткой.

При этом намеренном оскорблении Кори ослепил гнев. Селия уже перешла всякие границы! На лицах людей, стоящих поблизости, было написано смущение. Грубость была настолько откровенной, что даже преданные поклонники богатой наследницы были шокированы.

Возможно, Кори и сдержалась бы, но Селия задела тетю Элизабет. Это было уже слишком.

Она прищурилась и остановила взгляд на Джеймисоне. По его разгоряченному лицу и неуверенным движениям видно было, что Тодд, хотя и выпил изрядно, после их разговора добавил еще. Мгновение Кори колебалась. То, что она собиралась сделать, было против правил. Но в этот момент Селия, посмотрев на нее из-под опущенных ресниц, презрительно рассмеялась.

Ну что ж! Как там Тодд говорил? Что достаточно поманить его пальчиком? Прекрасно, сейчас проверим, мрачно сказала себе Кори.

Она улыбнулась, вложив в улыбку призыв и обещание, потом томно взмахнула рукой и поманила Тодда к себе. Сначала ей показалось, что он не обратил внимания. Он не двинулся с места, и на лице его было рассеянное, бессмысленное выражение. Но вдруг он резко стряхнул руку Селии со своего рукава и рванулся вперед.