Сейчас ей уже трудно было вспомнить первые месяцы, проведенные в Канаде. Она не жила, а существовала, словно на автопилоте, работая официанткой в маленьком кафе и снимая крошечную квартирку с сидячей ванной. В душе ее царили мрак и пустота, и дни тянулись тягостной чередой.

Из шокового состояния Анджелину вывела старая знакомая, которую она случайно встретила в переполненном посетителями кафе. От нее девушка узнала о том, что мать и отчим погибли в автомобильной катастрофе на следующий день после возвращения в Калифорнию.

Это был еще один смертельный удар. Анджелина проревела несколько дней, безумно горюя по матери и с ненавистью думая о Рубене. Но потом слезы кончились, и девушка вновь ощутила, что может жить, способна думать о будущем, чувствовать и строить планы…

— Эй! Ты что, грезишь наяву?

— А? Что? — Анджелина подняла глаза и увидела, что они уже подъезжают к отелю.

— Твой босс наверняка удивится, почему ты не позвонила и не сообщила ему, где находишься, — спокойно заметил Кристофер. — Я и сам удивляюсь, что ты этого не сделала.

На самом деле все было предельно просто: Анджелина ни разу за весь вечер не вспомнила о Дуайте, потому что другой, — прекрасный и жестокий, близкий и тем не менее совершенно недоступный мужчина, — сидел рядом и смотрел ей в лицо.

— В этом не было необходимости, — натянуто улыбнулась она. — Я не отчитываюсь за свои поступки ни перед Дуайтом, ни перед кем бы то ни было другим.

— Это что, воинствующий феминизм? — спросил Кристофер — Что-то не припомню за тобой такой тяги к независимости.

Девушка лишь горько усмехнулась про себя. Какая уж тут независимость! Единственное, о чем она мечтала эти два года, — так это принадлежать Кристоферу. Но это было невозможно.

Если бы она своевременно узнала о смерти отчима, то, вероятно, связалась бы с покинутым женихом и все ему рассказала. Но сообщение об автомобильной катастрофе настигло ее только через месяц. Анджелина тут же связалась с семейным адвокатом и с изумлением обнаружила, что мать и отчим, согласно завещанию, составленному еще при заключении брака, оставили ей все свое имущество.

Изумленное лицо адвоката, получившего распоряжение передать все движимое и недвижимое имущество мисс Уолфорд, составлявшее колоссальную сумму, на благотворительные цели, до сих пор стояло у Энджи перед глазами. И хотя часть этих денег принадлежала матери, девушка почувствовала облегчение лишь тогда, когда ни единого пенни не осталось на ее счету.

Отныне Анджелину не тяготили деньги, запятнанные грязью и кровью, и никто из сообщников Рубена не мог шантажировать ее, говоря, что она пользуется тем, что нажито преступным путем.

— Ну, вот мы и приехали. Ба, кто нас встречает! — насмешливо сказал Кристофер, останавливаясь у дверей отеля. — Ни дать ни взять наседка, потерявшая цыпленка!

Энджи бросила взгляд в окно и увидела встревоженное лицо Дуайта.

— Как насчет поцелуя на прощание? — поинтересовался Крис.

— Ты просто свинья! — прошипела она.

Дуайт подбежал к машине и торопливо распахнул переднюю дверцу. Кристофер вышел и, облокотившись о капот, наблюдал за их встречей.

— Где ты пропадала? — воскликнул Дуайт. Его лицо пылало. — Я ждал тебя к обеду. Потом решил, что ты вернешься к ужину…

— Извини, пожалуйста, — начала Анджелина, но он не слушал ее.

— Я не знал, что и думать! Еще немного, и стал бы обзванивать больницы и морги!.. Неужели так трудно было позвонить и сказать, где ты?

— Боюсь, часть вины лежит на мне, — подал голос Кристофер и с самой доброжелательной улыбкой пояснил: — Мы задержались на ужине… у моих друзей. Не так ли, Энджи?

Что за удивительная способность — говорить правду так, что она сразу же кажется неуклюжей ложью, с ненавистью подумала Анджелина. Ох уж эти профессиональные штучки!..

— Все правильно, — подтвердила она. — Нас ждали, там был накрыт роскошный стол… Было бы просто невежливо уехать раньше времени…

— А телефона там не было? — насупившись, поинтересовался Дуайт.

— Разумеется, был, — с лучезарной улыбкой сообщил Кристофер. — Просто мы с Энджи настолько увлеклись, что забыли обо всем…

Анджелине захотелось залепить ему по сияющей физиономии.

— Дуайт, пойдем, я тебе все объясню…

— Короче говоря, — сухо сказал тот, выпрямляясь. — Завтра в пять утра мы выезжаем на раскопки. В половине пятого попрошу быть в холле — и без опозданий.

— Да, конечно, но я хотела с тобой поговорить…

— Спокойной ночи! — неумолимо объявит босс и, повернувшись к ней спиной, двинулся прочь, всем своим видом выражая оскорбленную гордость.

— Что ты наделал, чудовище! — словно фурия, набросилась Анджелина на Кристофера. — Я никогда не видела Дуайта таким взвинченным. Как ты мог!..

— Женщина — это трофей, который достается сильнейшему, — спокойно откликнулся тот. — Если твой босс окажется слабее, то получит то, что заслуживает, вот и все.

— Ты же его совсем не знаешь! — горячо воскликнула девушка. — Это чуткий и внимательный, редкой доброты и отзывчивости человек…

— Что-то не пойму: ты описываешь мужчину или коккер-спаниеля? — помрачнев, спросил Кристофер. — Разумеется, если твоим идеалом любовника является комнатная собачка…

— Я уже говорила тебе, и не раз, — сухо прервала она его. — Дуайт мне не любовник и никогда им не был.

— Но очень хочет стать, — жестко добавил тот, и на это Анджелине нечего было возразить. — А ты хочешь сделать карьеру с его помощью. Сейчас ситуация складывается как нельзя более подходящая — командировка в далекую страну, совместное проживание в одном отеле… Не правда ли?

— Ты отвратителен, — раздраженно бросила девушка.

— Ха! Правда глаза колет, вот как это называется, — прищурился Кристофер. — Я вовсе не собираюсь мешать твоей карьере, Энджи, просто… просто хочу предостеречь этого малого от роковой ошибки… Меня ты обманула…

— Я тебя не обманывала! — с дрожащими от обиды губами воскликнула она.

— Вот как? Даже когда дала согласие стать моей женой, тогда как была обручена с другим? — саркастически приподнял бровь он.

— Рубен обманул тебя! — Анджелина посмотрела ему прямо в лицо. — То, что он наговорил тебе, — стопроцентная ложь.

— Да? — переспросил Кристофер. — Ну, ну, давай, Энджи, продолжай. У тебя это прекрасно получается…

— Я говорю правду, — настойчиво повторила она.

— И эта твоя правда заключается в словах из прощального письма: «Прощай, я не гожусь на роль твоей жены»? — с горечью процитировал Кристофер. — Звучит не слишком убедительно, Энджи!..

Что она могла ему ответить? Рассказать всю правду? Но если Крис не любит, а скорее, даже просто ненавидит ее, то это предоставит ему отличный предлог, чтобы навсегда вычеркнуть ее из своей жизни. А вот если он все еще питает к ней какие-то чувства, что будет тогда?.. Он сочтет все это не слишком удачной выдумкой и продолжит мстить? Или заявит, что ничего не боится, снова предложит стать его женой и… поставит под удар свое благополучие и карьеру?..

Кошмар, от которого она, казалось, избавилась навсегда, снова накатывался на Анджелину.

Я должна выстоять, с тоской сказала себе она. Если бы только знать, как Крис поведет себя, узнав правду…

Она не могла рисковать его благополучием, даже если для этого пришлось бы пожертвовать своим счастьем.

— Сочиняешь для себя алиби? — хмыкнул Кристофер, усаживаясь за руль. — Не трать понапрасну силы — я все равно тебе не поверю.

С грохотом захлопнув дверцу, он направился в подземный гараж, а Анджелина осталась стоять на месте, раздавленная и опустошенная.

Он презирает меня, и имеет на это все основания, пытаясь удержать подступающие к глазам слезы, подумала она. У него нет ни капли сомнения в том, что у меня есть любовник. Но, возможно, это заблуждение — единственный шанс удержать его на расстоянии.

Больше всего на свете Энджи боялась, что Крис будет продолжать преследовать ее. Но в то же время при мысли о том, что сейчас они расстались навсегда и больше никогда не встретятся, сердце ее разрывалось от боли утраты.