– Наше правительство, если угодно принять такое название, – продолжал Попугай, – состояло из трех Говорящих Книг и Хенгиста Хайрама Джанкетбери, и какое же это было хорошее, справедливое и доброе правительство! Как я вам уже говорил, меня сделали хранителем слов, и в мои обязанности входило примерно раз в сто лет отправляться в наружный мир и потом докладывать у себя о том, что там творится. Ну вот, мы с Дульчибеллой только что гостили у моего кузена в Индии. Ему принадлежит магараджа Джайпура. Мой кузен ужасный сноб, имеет международный паспорт, «роллс-ройс» и все такое, но он держит меня в курсе положения дел на Востоке. Как бы там ни было, мы вернулись из поездки – и, что бы вы думали, мы застали дома?

Дети затаили дыхание.

– Мы обнаружили, – продолжал Попугай таинственным, скорбным и торжественным голосом, – что василиски подняли мятеж. Мало того: они выкрали три Говорящие Книги Правления. Можете вы представить себе что-либо более устрашающее, кошмарное и чудовищное?

– Нет! – ответили ребята, и они говорили искренне, так как в устах Попугая все это прозвучало страшнее некуда.

– Правильно, – одобрил Попугай.

– Только, пожалуйста, – попросила Пенелопа, – прежде чем рассказывать дальше, не объясните ли вы нам, что такое «василиск»?

– Да, Попугай, будь добр! – поддержали ее Саймон и Питер.

– Н-ну, – Попугай замялся, – хотя наш девиз в Мифландии «Живи и дай жить другим», я, должен сознаться, всегда недолюбливал василисков: шумные, вульгарные, самодовольные – вот их характерные черты. К тому же неаккуратные, вечно выдыхают пламя и поджигают все вокруг. Словом, опасные создания. Наружность? Ну, на мой взгляд, самая нерасполагающая. Приблизительно с вас ростом, петушье тело, драконьи хвосты и чешуя вместо перьев. Конечно, в своих красных, золотых, зеленых чешуйках они выглядят очень живописно, но кому что нравится. Я лично считаю их вид вызывающим и вульгарным.

– А зачем они выдыхают пламя? – спросил Питер.

– Право, не знаю. Просто их такими выдумали. Но они очень опасны, поверьте мне. Ха-Ха все собирался построить для них специальный огнеупорный замок. Первый замок, в котором их поселили, они спалили в первые же сутки. Теперь они живут в замке, где Ха-Ха проживал до того, как переехал в Кристальные пещеры. Полагаю, рано или поздно они и его сожгут.

– Но разве не опасно иметь их под боком? – спросила Пенелопа.

– Не опасно, если регулировать их численность. Мы никогда не допускаем наличия более сотни василисков зараз.

– Каким образом вам это удается? – полюбопытствовал Саймон.

– Один из наших законов – столько-то единорогов, столько-то мандрагор, столько-то василисков и так далее. Без этого закона мы давно затоптали бы друг друга. Понимаете, в Мифландии площадь ограничена. Кстати, василиски всяческими способами пытаются увеличить свои ряды, вечно являются к Ха-Ха с какой-нибудь жалобой: то будто бы некому на них стирать, то еще что-нибудь. В общем, все обстоит не так просто. Дело в том, что василиски вылупляются из яиц, которые несут два Золотых петушка – тупые птицы, с ними и поговорить не о чем. Сидят себе весь день и бессмысленно твердят «кукареку». Но раз в сто лет они кладут яйцо.

– А я думала, только куры несут яйца, – в замешательстве пробормотала Пенелопа.

– Куры несут яйца, из которых вылупляются обыкновенные цыплята, – поправил ее Попугай, – а Золотые петушки несут яйца, из которых вылупляются василиски.

Объяснение это так озадачило Пенелопу, что она решила не задавать больше вопросов.

– Как только Золотой петушок снес василисковое яйцо, его работа окончена. Тут он испускает парочку хвастливых «кукареку» и передает все это дело жабам.

– Жабам? – воскликнула Пенелопа.

– При чем тут жабы? – не поверил своим ушам Саймон.

– Как при чем? Они, разумеется, высиживают яйца, – ответил Попугай. – Больше они ни на что не пригодны – безмозглые, трусливые создания. Высиживать яйца – только это они и умеют. Знаете что, если вы будете меня все время прерывать, я никогда не кончу.

– Простите, – с раскаянием проговорил Саймон.

– Итак, василиски надумали украсть Великую Книгу Заклинаний, надеясь, что она научит их получать по василисковому яйцу в день. Они вошли в сговор с жабами, существами безответственными, легко поддающимися чужому влиянию, и сообща похитили не только Золотых петушков, но и три Великие Книги Правления. Когда мы с Дульчибеллой вернулись, они засели в замке и выдавали василисковые яйца со скоростью… скоростью…

– Пулеметной очереди, – подсказал Саймон.

– Именно, – подхватил Попугай. – При последнем подсчете у них было уже двадцать пять яиц. По одному в день. Василиски заполонят всю Мифландию, если мы что-нибудь не предпримем. Вернее, если я чего-нибудь не предприму. Дело в том, что в последние двести лет Ха-Ха сделался очень болезненным, забывчивым и все больше полагается на меня. Но я без Великих Книг как без рук. Мы с Дульчибеллой собирались отправиться в замок и сделать попытку образумить василисков, но тут среди ночи на нас напали эти невежественные, мерзопакостные, беспардонные жабы, упаковали в оберточную бумагу и бросили в виде вульгарного свертка в воду. Меня, Попугая! Кровь моя кипит при одной мысли об этом. Погодите, дайте мне только добраться до этих жаб!

– А как мистер Джанкетбери? – спросила Пенелопа. – Что с ним, бедненьким?

– Он в отчаянии. Последний раз, когда я его видел, он в полной растерянности сидел в своей пещере, с истерической драконшей Табитой на руках.

– Драконшей? – Питер почувствовал, что в голове у него шумит.

– Табита, последняя из породы драконов, – пояснил Попугай. – В своем роде существо милое, но совершенно бесполезное. Она позволила василискам забрать и драконьи яйца тоже, ну а когда поняла, что натворила, естественно, ударилась в истерику. Никакой выдержки у этих драконов.

– Вам не кажется, что надо вернуться назад как можно скорее? – озабоченно спросила Пенелопа. – то есть пока не вылупились василиски?

– Именно, – ответил Попугай. – Но без чьей-либо помощи мне не вернуться.

– Мы вам поможем! – горячо воскликнула Пенелопа. – Мы все сделаем, правда, Питер? Правда, Саймон?

– Еще бы! – с готовностью откликнулись мальчики. – Все сделаем, только скажите.

– Как вы добры. – Попугай смахнул слезу. – Как любезны!

– Честно говоря, я бы очень не прочь пойти с вами, – заявил Питер с воинственным видом, – и задать вашим василискам хорошую взбучку.

– Да, – подтвердил Саймон, – и мерзким жабам тоже.

– А нельзя ли и нам в Мифландию? – спросила Пенелопа. – Может, мы пригодимся.

– Мои драгоценные юные друзья, – растроганным тоном произнес Попугай. – Вы так добры, так отзывчивы. Конечно, вам можно туда. Я буду вам чрезвычайно признателен за помощь.

– Отлично! – Питер вскочил на ноги. – Решено. Как туда добираться?

– Поездом, – ответил Попугай.

– Поездом? – повторили дети в изумлении.

– Да, – подтвердил Попугай. – Сначала в горы шла только пешая тропа, потом, около тысяча восьмисотого года, туда проложили железную дорогу – узкоколейку, разумеется. Рельсы как раз проходили мимо входа в пещеру, так что нам пришлось посвятить паровоз в нашу тайну. Честно говоря, я забыл, где расположен вход, – я обычно пользуюсь другим, – но паровоз знает. Вернее, паровозиха. Мадам Гортензия, французского происхождения, но очень надежная. Сейчас она уже на пенсии, живет около селения Диакофта…

– Ой, я же ее видела! – Пенелопа от возбуждения прямо взвизгнула. – Она стоит в нашей деревушке. То есть в деревушке, ближайшей к нашей вилле. Вы имеете в виду симпатичный маленький паровозик, на такой платформе около станции?

– Совершенно верно, – подтвердил Попугай. – Как она выглядит?

– Чудесно, – ответила Пенелопа. – Она прелесть.

– Дизелю мы входа не показывали, – заметил Попугай. – Нынешние дизели не вызывают доверия, но старая мадам Гортензия совсем другое дело. Теперь таких не делают. Если мы отправимся туда сегодня же, она отвезет нас ко входу в Мифландию. Дальше мы пойдем пешком вдоль реки.