— Дайлан прислал его?.. — В голосе Лока послышалась тревога. У его младшего брата было оригинальное чувство юмора, и Лок давно уже привык к его розыгрышам.

— Да, сэр, — Дженкинс дотронулся до плеча парнишки. — Вдохни поглубже, Кон. Это мистер Мак-Кин.

Ложка замерла на полпути ко рту, козырек слегка приподнялся, обнаружив прядь темных волос, грязную щеку и молочные усы. Парнишка тоже быстро оглядел Лока: густые волны темно-русых кудрей, падавшие на брови, шерстяная рубашка, грубые рабочие башмаки…

— Вы не очень-то похожи на брата, да?

— Слушай, будь повежливее все-таки, — урезонил парнишку Дженкинс. Он бросил извиняющийся взгляд на Лока. — Морская болезнь. Почти весь переход головой в ведро. Никогда такого не видел. Так и не стало лучше до самого конца.

— И что — вы должны были доставить его ко мне? — спросил Лок, все еще думая, что речь идет о каком-то розыгрыше.

— Да, ваш брат сказал, что с ним делать — это вы сами поймете. Это все, что мне известно. А теперь, извините меня, сэр…

— Но… — Неожиданная миссия, свалившаяся на него, была ему ни к чему, однако он прикусил язык. Если он может справляться с сотней-другой рабочих на верфях и создать себе репутацию справедливого хозяина, то неужели этот зеленый юнец будет проблемой?

— Ну, хорошо, капитан. Я займусь им.

— Ну, тогда я пойду, сэр! — Дженкинс снова дотронулся до плеча парнишки. — Слушайся мистера Мак-Кина, понятно?

Невнятное бормотание в ответ капитан удовлетворенно воспринял как согласие и, кивнув еще раз Локу, вышел.

Лок стянул с себя свое гороховое пальто и уселся на скамейку, через стол, напротив, от парнишки. Кон (так его вроде звали) не обращал на него никакого внимания, полностью поглощенный едой. Неутомимый едок с надеждой осмотрел стол — может быть, что-то еще осталось? Ага, вот оно — очередь дошла до здоровенного блюда с фруктами и пирожками. Лок бросил взгляд на тоненькую, даже, пожалуй, слишком, талию и решил прервать процесс.

— Подожди-ка, парень. Сперва несколько вопросов.

— Отстань ты! — Тон его не обещал ничего хорошего. — У меня внутри пусто, как у пьяницы в бутылке.

— Никак не набьешь утробу? Что, соленая конина тебе была не по вкусу?

Кон дернул головой, одарив Лока презрительным взглядом топазовых глаз. Что-то знакомое и в то же время далекое, никак не соответствующее обстоятельствам их встречи, мелькнуло в этом лице.

— Попробуй, поешь этого дерьма, когда тебя до кишок выворачивает.

Лок нахмурился, но не только из-за нахального тона этого юнца. В голове у него что-то вертелось, какие-то смутные воспоминания и ассоциации. Дворец в Кантоне, такие же вот горящие, с характерным миндалевидным разрезом глаза, изящно очерченные скулы, девушка по имени Су Линь… девушка?

Сердитым жестом Лок сорвал с Кона кепку. По плечам разметалась копна густых, неровно подстриженных волос цвета морского котика. В его глазах вспыхнул упрек:

— Что за игры? Ты не парень!

Розовый кончик языка высунулся наружу, деловито подбирая остатки пищи с коротенькой верхней губки; широко расставленные, как у фавна, глаза не мигая, уставились на Лока.

— Вы уверены, а, сэр?

Лок, потеряв терпение, вскочил и, схватив Кона за рукав ее потрепанного свитера, почти поднял над столом:

— Ну, знаешь, если мы сейчас с тобой разденемся и познакомимся друг с другом как следует, то в содомии нас, во всяком случае, не обвинят, а?

Темноволосая головка почти уткнулась в плечо Лока, однако голосок ее прозвучал спокойно-покровительственно, как будто это она вдвое больше охватившего ее мужчины, а не наоборот:

— Один подонок на «Элизе» попробовал.

— Ну и что? — осведомился Лок.

Кон сделала вид, как будто старается вспомнить.

— Ну, на какое-то время походка у него изменилась. А потом он уже скоро смог брать самые высокие ноты. — Кон красноречиво взглянула на Лока: — Вам, думаю, не улыбается карьера тенора. А, мистер Мак-Кин?

Ну, до чего же наглая девка! Лок не мог удержаться от смеха. Это был какой-то скрипучий, странный смех. Лок вообще редко смеялся, но все-таки это был смех, притом искренний, от всего сердца.

— Черт побери, смелости в тебе, пожалуй, побольше, чем разума, нахалка ты этакая!

Лок отпустил Кон и снова сел, покачав головой. Насколько можно было разобрать под слоем грязи на ее лице, его черты были не такие уж восточные, как ему сперва показалось, но он достаточно помотался по Тихому океану, чтобы распознать в ней кровь полинезийских предков. Она с Сандвичевых островов, а там туземки начали одаривать своими симпатиями чужеземных моряков еще со времени первого путешествия Кука в 1778 году, так что в ней наверняка много намешано. Во всяком случае, в чопорном Бостоне она выглядела как соловей в берлоге. Он швырнул ей салфетку.

— Вытри рот, крошка. И не вешай мне лапшу на уши. А то — вот сейчас штаны-то спущу.

— Вот и тот парень тоже собирался. — Она говорила это с серьезным лицом, но в глазах у нее бегали озорные огоньки. Сделала легкую гримасу и снова взялась за пирог. — К счастью, не все такие любознательные.

Лок недоверчиво потряс головой.

— И что ты хочешь сказать, за пять месяцев на «Элизе» никто так тебя и не распознал?

— Ну, капитан, наверное, знал. — Она пожала плечами. — Легче было думать, что он не знает.

Она отрезала себе кусочек пирожного, но помедлила отправлять его в рот.

— Я же была… больна. Никому до меня особого дела не было, и уж тем более — этой старой перечнице. Дайлан сказал, что так проще будет.

При упоминании имени брата брови Лока мрачно опустились.

— Значит, это, была его идея, понимаешь? Он сказал, ты сумеешь хорошо позаботиться обо мне. — Она спокойно отправила кусок в рот.

Лок поперхнулся. Господи! Неужели Дайлан прислал эту островитяночку ему в любовницы? Он всегда подшучивал насчет его жизни отшельника, но это уж слишком даже для его братца! У Лока уже был печальный опыт неосторожной романтической связи. Его страстное увлечение дочкой китайского мандарина оставило рану, которую он вовсе не хотел бередить.

Да к тому же и времени у него нет на все это. Он представил себе, как отреагировали бы столпы бостонского общества, если бы он появился в компании этой бронзовокожей вахини, а ведь от них его бизнес зависит! Нет, нет, навестить при случае нетребовательную и уступчивую вдовушку на Энн-стрит — этого ему вполне достаточно. Ничто, никто, особенно же женщина, не должны стоять на его пути к успеху, — и мести.

Кон сладко прижмурилась, смакуя кусочек сладкого пирожного, и чуть ли не мурлыкала от удовольствия. В ней ощущалась какая-то невинная чувственность, которая могла возбудить воображение любого мужчины и разгорячить его кровь. Наверное, это и привлекло Дайлана.

Лок отогнал от себя картину, созданную слишком пылким воображением. Господи, да она же совсем ребенок! Только его беспардонному братцу могла прийти в голову такая безумная идея. Ну ладно, с ним он еще посчитается, но что ему сейчас делать с этим цыпленочком?

— Кстати, а, сколько тебе лет? — резко спросил ее Лок.

— Двадцать, — пробормотала она с полным ртом; ее грязная мордашка светилась гастрономическим восторгом. Лок бросил на нее скептический взгляд. Свитер был явно слишком велик, так же как и матросские брюки, явно принадлежавшие ранее кому-то другому — под ними совсем не ощущалось тех округлостей, которые должны были бы быть у женщины в таком возрасте.

— Если тебе двадцать, то мне уж никак не тридцать один! Иначе я готов свою шляпу съесть!

Особенно не раздумывая, она воткнула свою кепку ему прямо в полуоткрытый рот:

— А как насчет моей? Начинай жевать!

С каким-то сердитым рыком он шваркнул кепкой об стол, но она только весело расхохоталась. Что-то она так веселится — как будто заключенный, выпущенный на свободу? Лок сжал челюсти: он не позволит делать из себя посмешище.

— Следи за собой, крошка! Дело серьезное.

— Вы абсолютно правы, — сразу посерьезнев, она указала куда-то ложкой. — Пожалуйста, скажите, что это?