Маскировка «Йен-ло-йонга» отличалась от камуфляжа цвета снега и льда других роботов. Прежде он находился на планете Кестрел — родовом владении Аллардов. Подобно оперению сокола, он был раскрашен в крапчатый темно-коричневый цвет с синеватыми отливами на груди. Над левой половиной груди вздыбился гребень полиции Кестрела, обрамленный черным узором.

Низкорослый сержант чуть вздрогнул.

— Вы знаете, я видел его в самом первом бою.

— Ты был на Солярисе двадцать лет тому назад? — с улыбкой недоумения спросил Кай. Крепыш покачал головой:

— Ну что вы, там я не был. Я смотрел фильм «Боевой робот против Питера Армстронга», когда его впервые показали. В то время я служил в гарнизоне на Кор-Кароли и помню, что видел «Грифона» Армстронга. Кажется, он называл его «Марс».

— «Аре», — мягко поправил его Кай.

— Да, «Аре». — Сержант виновато пожал плечами. — Фу ты, всегда путаю имена древних богов! «Йен-ло-йонг» — тоже небось из богов?

— Китайский бог царства смерти, — прошептал Кай. — Правитель девяти адов. Сержант широко заулыбался.

— Ах, так. Вот почему голофильмы того боя были разрекламированы как «Битва богов». Теперь-то мне ясно. Я поставил на вашего отца, потому что другие парни играли против на очень выгодных для меня условиях. Когда ваш папаша разделался с Армстронгом, я изрядно нажился. Получил вдвойне, ведь он прибил Армстронга.

Задор коротышки раздражал Кая. «Я помню время, когда тайком просмотрел голофильм с тем боем и начал хвастаться, что мой отец убил человека. Пожалуй, тогда мне было лет шесть, и я как-то сослался на голофильм, чтобы испугать парня из школы в одной из тех стычек, которые начинались с хвастовства „мой отец может искалечить твоего“. Парень так расстроился, что его пришлось отослать из школы домой. В ту ночь отец очень долго беседовал со мной. И когда, сидя рядом, мы вместе смотрели тот фильм, я почувствовал его дрожь. Он поведал мне, что ощутил, когда взорвалась броня на груди робота Армстронга. Отец хотел заставить пилота катапультироваться и избежать гибели, но когда огонь охватил командирскую кабину и языки пламени вырвались на двадцать метров, сердце отца сжалось. „Убить человека не так легко, и никогда не стоит это делать“, — сказал он мне. Я был слишком мал, чтобы полностью понять все, но с того дня многое познал и ничего не забыл. По своей сути убийство является провалом всех других методов воздействия. Если иногда убийство является единственно возможным способом защитить себя, то это все равно не оправдывает убийцу».

Сержант похлопал по опоре «Йен-ло-йонга» с такой любовью, с которой другой, возможно, относится к любимой собаке или лошади.

— Я никогда не думал, что когда-нибудь увижу этого малыша так близко. — Он обернулся к Каю. — Если вы не возражаете, я лично позабочусь о вашем боевом роботе. Конечно, вы понимаете, став как бы вашим техником.

Кай ответил на улыбку сержанта, отвлекшись от своих мрачных мыслей и чувств.

— Буду рад, если ты позаботишься о нем. — Кай бросил взгляд на «Центурион». — И уверен, что и он не станет возражать.

Техник кивнул и снова погладил робота по стопе.

— Не беспокойтесь, сэр. Старина Марти Рамбл и «Йен-ло-йонг» станут закадычными дружками. У меня он забегает как новенький. — Он повернулся, чтобы закрепить трап, спускавшийся из командирской башни «Центуриона» до пола. — Первым делом поднимитесь и посмотрите, на что он способен. Я пойду на вышку целеуказания. Оповестите меня, когда будете готовы действовать.

Кай быстро поднялся по лестнице. Из командирской рубки он рукой подал знак Рамблу отойти и щелкнул по переключателю втягивания лестницы, которая заскользила, наматываясь на барабан, расположенный под платформой кабины робота. Лобовое стекло скользнуло вниз и защелкнулось в держателе. В плотно закрытой кабине изменилось давление, и Кай ощутил, как заложило уши.

Прежде чем опуститься в командирское кресло, Кай снял длинные шерстяные брюки, оставшись в шортах. Прохладный воздух с легким шипением задул снизу вверх по ногам. Он щелкнул переключателем стартера атомного реактора, расположенного в груди робота, и ощутил дуновение теплого воздуха, поступавшего в кабину. Он хорошо знал, что скоро в кабине наступит такая жара, что нечем станет дышать.

Закрепив ремни безопасности, он вынул из небольшого карманчика с левой стороны хладожилета шнур питания и защелкнул в муфте на левой стороне командирского кресла. Полсекунды потребовалось, чтобы привыкнуть к ощущению, словно по телу поползли миллионы червей, когда в жилете начал медленно циркулировать терморегуляционный раствор. Он улыбнулся, вспомнив фразу инструктора: «Холодные ласки червей лучше жарких объятий огня».

Открыв панель с правой стороны командирского кресла, Кай вытащил четыре коротких кабеля и блестящую бумажную ленту. Он содрал с бумаги подушечки-липучки биосенсоров и прицепил по одной к бедрам и предплечьям. Круглые концы кабелей он подсоединил к четырем подушечкам биосенсоров, а штепсельные концы протянул вверх сквозь петли в хладожилете, сцепив вместе и оставив свободно болтаться у горла.

Потянувшись вверх за голову, Кай достал из ящичка над командирским креслом нейрошлем. Шлем надевался таким образом, что его основная тяжесть ложилась на наплечники жилета. Кай повернул шлем, подгоняя так, чтобы кольцо встроенных в шлем нейросенсоров удобно прижалось к черепу. Пришлось чуть-чуть повозиться, но он добился своего. «Придется снова стричь волосы...»

Он вставил концы биосенсоров в четыре гнезда на шлеме у горла. Для проверки он пару раз повернул голову и убедился, что гексагональная лицевая пластинка шлема располагалась прямо по центру. Он затянул велкроновые петлицы, которые удерживали шлем на месте. Подготовившись к следующему шагу, вытянув руку, он прикоснулся к ярко светящейся кнопке на пульте управления.

В нейрошлеме раздался синтезированный голос компьютера:

— «Йен-ло-йонг» слушает. Кто вышел на связь с правителем девяти адов?

— На связи Кай Аллард-Ляо.

Мгновение в наушниках стояла тишина, прежде, чем компьютер ответил:

— Голос соответствует образцу. Каков непреложный закон?

Кай тяжело сглотнул:

— Честь матери и отца.

— Допуск подтверждаю. Кай Аллард-Ляо, помни, что родители гордятся тобой.

Кай отпрянул назад в кресле, едва следя за тем, как ожили, засветившись, мониторы боевой машины и компьютер привел в готовность все системы вооружений. «В программе компьютера не было таких напоминаний!» Он припомнил, что отец захотел «еще разочек» забраться в командирскую кабину, когда они встретились перед тем, как старший Аллард отправился на церемонию по случаю окончания Виктором академии. «Мне следовало догадаться, что он что-то задумал, когда настоял на том, чтобы самому отвести „Йен-ло-йонга“ на шаттл, который доставил меня сюда. С тех пор я не был в нем».

Горло перехватило. «Он разрешил мне взять с собой „Йен-ло-йонга“ и использовать его во время службы — дьявольский подарок. Но здесь сокрыто... что-то еще». Срывающимся голосом Кай прошептал клятву:

— Я не обману твою веру в меня... Никогда! Он включил радио:

— «Центурион» вызывает пост целеуказания. Как слышно? Прием.

Рамбл ответил, словно запыхавшись:

— Слышу вас, лейтенант. К целеуказанию готов. Вы все запустили?

— Все системы запущены.

— Порядок. Развернитесь по курсу ноль-восемьдесят, двигайтесь в направлении на юг. Для начала просто пройдитесь шагом, затем прибавьте до средней скорости. Цели для орудийной стрельбы не очень сложные. Главным образом остатки от стальных конструкций, напичканные сенсорными датчиками: Они появятся на экранах мониторов.

— Понял. — Кай нажал на две кнопки, расположенные справа на пульте управления. — Посылаю результаты проверки блоков питания — механики и артиллерии, соответственно.

В голосе Рамбла послышалось недоумение:

— А это можно сделать?

— Да. Эту программу специалисты использовали на Солярисе специально для слежения за действиями роботов в бою. Благодаря ей они делали ставки, зная о внутренних повреждениях, невидимых для остальных зрителей. Включаю питание.