— Как там? — Она явно вздрогнула. — Этот памятник вселяет ужас. Разорванная собака испытывает страшную боль в лапах пантеры. Меня это угнетает. — Ее лицо скривилось от отвращения. — Такая жестокость! Не понимаю, почему такой памятник поставили в Парке Мира.

Кай поменял ногу и нагнулся вперед, пока не почувствовал боль в мышцах бедра. «Я помню, как дядя Дэн привел меня в парк и объяснил, что собака представляет Гончих Келла, спасающих Мелиссу Штайнер из западни Куриты. Патрик Келл пожертвовал собой, обеспечив Мелиссе побег. Памятник поставили в парке как напоминание людям о том, что большой успех требует больших жертв».

Кай посмотрел на нее.

— Я понимаю вас, но не согласен с вами. Думаю, что ребенок, которого защищает собака, канат, поднимающийся в небо и символизирующий неминуемое спасение ребенка, — производят благоприятное впечатление. — Он удержался и не стал хвастаться связью своей семьи с этим памятником. — Во время гонки я чувствовал себя разодранным, как эта собака, но заставил себя бежать, так как знал, что не погибну и должен добежать до финиша, показав результат, на который способен.

— Я вас понимаю. Она стянула с себя спортивный костюм, оставив лишь майку, плотно обтягивавшую тело. На ее обнаженных руках отчетливо выделялись мышцы, а подтянутый живот говорил о том, что она была опытной бегуньей. Она отбросила одежду на скамейку.

— Здесь спокойно?

Повернувшись кругом, Кай наклонился к скамье, растягивая ахиллесово сухожилие и икроножные мышцы правой ноги.

— Для вас или костюма?

— Костюма. — Кай слегка ухмыльнулся.

— Не беспокойтесь. Криминальные элементы посчитают ниже своего достоинства трогать его. Температура окружающей среды нулевая, и они сейчас охотятся за вещами из более толстого материала. Спортивный костюм ИННА не стоит того, чтобы попадать в тюрьму, размещенную вон на том серебристом шарике над нами.

Она проследила за его взглядом, устремленным на луну, парившую меж двух неровных горных вершин вблизи горизонта.

— Побег оттуда потребует больше сил, чем изготовление лазерного пистолета из куска натриевой соли. — Она обернулась к Каю. — Как они называют ее?

Кай встретился прямо с ее взглядом.

— Преступники называют ее Последняя Любовница, а местные жители просто Справедливость. Она хмыкнула:

— Так неприветливо... Кай рассмеялся:

— Без шуток.

Она многозначительно покачала головой:

— Без шуток. — Мгновение она наблюдала за ним, затем одобрительно кивнула. — Не многие после занятий могут растягиваться так, как хотели бы. У вас хорошо получается.

— Не хочу стать согбенным стариком. Она сочувственно кивнула.

— А что, есть семейная предрасположенность? Как поживают ваши старики?

Улыбка осталась на лице Кая, но он стал стремительно перебирать в голове ближайших родственников. «Дедушка Аллард в порядке. Широко известно, что у него редкая, неизлечимая форма болезни Арцгеймера. Но именно поэтому никто не станет пытаться похитить его и выудить у него информацию. Долгие годы он прослужил в Службе внешней разведки и поэтому мог бы стать важным источником для вражеских агентов. Отец моей матери спятил задолго до своей смерти. Наслушавшись рассказов о его делишках и насмотревшись на то, что вытворяла Романо Ляо — я все еще не могу свыкнуться с мыслью, что она моя тетка. Романо — явная шизофреничка, она готова на все, лишь бы извести мою мать. Надеюсь, что я — больше Аллард, чем Ляо. Иначе это было бы слишком печально».

— Один старик мертв, а у других нет проблем. Я просто не хочу ничего оставлять на волю случая. — Он снова вытер лицо полотенцем и засунул его в сумку. — Желаю радости в беге. Через пять поворотов наткнетесь на тропинку, ведущую к подножию холма, приятную и вполне безопасную. За ней находится склон, из-за которого Холм, Разбивающий Сердца и выглядит как трасса для скоростного спуска.

Недоверие чувствовалось в ее голосе:

— А потом?

— Старший брат этого холма.

— Спасибо за предупреждение, — бросила она через плечо, направляясь по беговой тропе. Кай наблюдал за ней, пока ее силуэт не пропал из вида, затем шлепнул себя ладонью правой руки по лбу! «Идиот: судя по всему, она здесь недавно и еще мало кого знает, а ты даже не додумался спросить, как ее зовут, и тем более не договорился о встрече сегодня вечером».

Он бросил взгляд на ее смятую куртку и пожалел о том, что не захватил ручку и бумагу, чтобы оставить записку. Немного раздосадованный на себя, он пошел в сторону военного городка, где располагался небольшой домик, в котором Кай жил вдвоем с другим лейтенантом, служившим в гвардии. Остановившись на вершине холма, он осмотрел окрестности в поисках девушки, но тщетно. Покинув благоприятное для наблюдения место, он вернулся домой, ругая себя за бестолковость и нерасторопность.

— Кровь Блейка, Кай!

Беван Пелоци, одеяние которого состояло лишь из полотенца, обернутого вокруг тонкой талии, глухо колотил по дверному косяку. Из душевой все еще валил пар. Глухой голос Бевана немногим отличался от журчания воды, постоянно капавшей из крана:

— Как ты мог упустить такую женщину? Кай бросил на светловолосого товарища, с которым делил жилье, испепеляющий взгляд.

— По ней как-то не было заметно, что она хочет продолжить знакомство.

— Это всегда так сначала.

— Мне бы твой огромный опыт общения с женщинами, Беван. Дай мне только шанс, и я подтянусь.

Завитки влажных волос, свисавшие на лоб Бевана, не скрывали его насупленных бровей.

— Я всегда мечтал о такой девушке...

— И поэтому на твоем лице улыбка, — саркастически заметил Кай, — и румянец на коже...

— Какой наблюдательный парень! — Беван скорчил рожу. — Почему, к дьяволу, ты не вернулся сюда, не написал записку, не отправился в парк и не оставил ее там? Воспользовался бы моим аэромобилем. Ты же знаешь, где я храню ключи.

Кай отвернулся от зеркала и поднял бровь.

— Дорогой друг, я конечно же думал об этом все утро. — Кай бросил взгляд в пустой ящик рядом со столом. — Я бы сделал все в точности, как ты советуешь, если бы гостья, которая приходила к тебе вчера вечером, уже не забрала твои ключи, чтобы пойти и закупить всю ту дрянь, которой утром напичкала омлет.

Беван беспомощно пожал плечами.

— Не думаешь ли ты, что я не оценил по достоинству твою помощь в поглощении этой дряни? — Он хлопнул рукой по подтянутому животу. — Почему женщины хотят откормить меня?

— По-видимому, они хотят, чтобы ты настолько сбавил скорость, чтобы они успевали подцепить тебя. Пелоци расцвел в улыбке, как подсолнечник.

— Так много женщин, так мало времени...

Кай отвернулся к зеркалу. «Так много женщин, так мало выдержки...» Он одернул воротничок своего зеленого френча и застегнул его.

— Беван, он смотрится ровно? Пелоци закрыл левый глаз и кивнул:

— Не переводи разговор на другую тему, Кай. Как долго ты будешь отсутствовать?

— Что ты имеешь в виду? Сколько времени я проведу с кузеном Памелы, чтобы ты смог побыть с ней наедине?

Беван пропустил колкость и тоскливо уставился в пространство.

— Памела! Эта девчонка действительно понимала толк в...

— Стряпне? — вставил Кай, невинно улыбаясь.

Он отошел от зеркала и сел на край своей кровати. Резко открыв красный с золотым кантом ящичек, он взял одну из серебряных шпор, лежавших на подушечке из красного бархата. Шпора имела простую V-образную форму с шипом без колесика.

— По крайней мере, Памела не нашпиговывала специями омлет, — философски заметил он, закрепляя черной кожаной лентой шпору на каблуке левого ботинка.

Прислонившись к дверному косяку, Беван сморщил нос.

— И это говорит воин, надевающий на свои ботинки шпоры.

Кай пропустил мимо ушей ответный выпад.

— Почему ты перестал с ней встречаться? Беван пожал плечами:

— Она стала меня раздражать. Думаю, что ты все равно нравился ей больше, чем я.

— Неудивительно. — Кай засунул концы брюк в отвороты своих черных ботинок. — Я уделял ей больше внимания, чем ты.