Это был хитро задуманный удар, нанесенный в подводящий момент и в чувствительное место. Стройная спина Милли надломилась и сгорбилась. В это мгновение правая рука Клея молниеносно дернулась, и в ней оказался большой черный кольт:

— Входи в комнату, Дивэйн! И без фокусов!

Дивэйн только пожал плечами и вошел. Клей подошел к двери, запер ее, зашел за спину противнику и вытащил у него из кобуры револьвер.

— А сейчас поговорим насчет компаньонства и про эту бумажку насчет продажи доли. Да еще кое о чем потолкуем…

Ухмылка Дивэйна потеряла какую-то долю презрения и самоуверенности, и он раскрыл рот:

— Ну и амбициозный же у вас приятель, Милли. Прикажите, чтобы он вышел из игры, потому что у меня в руке козырей куда больше, чем я показал.

Но вместо Милли ему ответил Клей. Он взял его за шиворот, повернул лицом к себе и посмотрел прямо в глаза:

— Значит, так. Ты думаешь, что твоя карта сильнее? Только не очень хвастайся ею, потому что здесь играю я… Итак, во-первых, что с Марком Торби?

Дивэйн опять самодовольно ощерился:

— Это и есть один из моих козырей, приятель. Марк Торби у моих друзей, и останется там до тех пор, пока я не вернусь. А если меня не будет три дня, они очень рассердятся и я не исключаю, что, скорее всего, вздернут мистера Торби на первом попавшемся суку. Это наверняка заинтересует мисс Милли.

Услышав, как глубоко вздохнула Милли, Клей грубо произнес:

— Прекрасная замена — Дивэйн идет за Торби. Раз он стал изменником и продался тебе, то наверняка заслужил петлю. Пусть твои друзья не тянут, вешают его, я скажу им спасибо. Но здесь я и еще несколько друзей покойного Бада Лоренса повесим тебя… Итак, похоже, твой первый козырь бит, а, Дивэйн?

Уголки губ Дивэйна обвисли, и он бросил взгляд на Милли.

— Та-ак… Значит, такой обмен трупами вполне устраивает вас, молодая леди? Я всегда думал, что вы и Марк Торби… Впрочем, у меня были причины верить этому…

— И это твоя большая ошибка, Дивэйн, — оборвал его Клей. — Ты думал, что проберешься сюда, продиктуешь свои условия и отправишься восвояси, а вместо этого у тебя на шее затянулась петля. А теперь пошли, повидаешься с друзьями Бада Лоренса.

— Нет, нет, Клей! — воскликнула Милли. — Нет, мы не можем оставить Марка! Он…

— Почему не можем? — отрезал Клеи. — Торби ни на ото не годится, и никогда ни на что не годился. Это обыкновенный лживый щенок, который продал вас и сбежал отсюда. Он предал вас, он подставил вас этому типу и тем самым утратил право на существование.

— Нет, Клей. Может быть, его заставили написать заявление о продаже, и кроме того… когда-то он… когда-то мы с ним…

Клей посмотрел на нее. Милли была смертельно бледна.

— На днях вы дали мне право, Милли, по собственной воле принимать решения по любым вопросам, если в силу обстоятельств вы, как женщина, не сможете справиться в трудной ситуации.

— Да, — кивнула она головой, — но это совсем другое, дело. Я требую, чтобы вы отказались от этой мысли, Клей! Прошу вас…

Клей с грустью посмотрел на нее в пожал плечами:

— Хорошо, поговорим на эту тему позже. А сейчас… — Он замолчал, окинул взглядом Дивэйна и продолжил: — Сейчас я выставлю тебе счет за другие дела. Одно дело — убийство Бада Лоренса и угон его каравана, и совсем другое — махинации в Эш-Крике, где ты пытался продать Консидайну товар, силой отобранный у меня и у Джонни Буффало.

Лицо Дивэйна абсолютно ничего не выражало. Оно было неподвижно, как у игрока в покер, и ничего нельзя было прочитать в его жестких и пустых глазах. Ничего не выдал и его голос, когда он открыл рот и произнес:

— Не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите.

— Нет, ты знаешь, ты прекрасно знаешь! Ложь и отпирательство не спасут тебя. Значит, Тарверы не работают на тебя? Значит, Чак Гайджес и Эдди Джейке грабили не по твоему указанию? Значит, ты не имеешь ничего общего с попыткой похитить мулов, купленных Милли Эвелл для открытия новых троп в Юту? Тогда ты пригрозил ей, что эти мулы никогда не попадут в Вермийон. Хватит блефовать, Дивэйн!

— Во время налета на поезд я находился в Кастелле, так что просто-напросто не мог в нем участвовать. Сейчас же я только что вернулся из поездки в Юту, так что все эти ваши рассказы об убийствах и налетах для меня являются новостью. Чак Гайджес подтвердит вам…

— Ты даже врать не умеешь, Джек Дивэйн! — оборвал его Клей. — Ты выехал из Кастеллы до того, как мы с Милли принесли туда весть о налете на поезд. И если ты тогда же, немедля, отправился в Юту и только сегодня вернулся из длительного путешествия, то откуда тебе стало известно о налете на поезд, если ты не сам организовал его? Ведь мы ни словом не обмолвились о налете! Вот видишь, твое алиби никуда не годится. Ну а что касается Чака Гайджеса, он больше никогда никому ничего не сможет подтвердить, потому что он мертв. Он нарвался на пулю во время попытки организовать на меня засаду в конторе Тода. Кроме того, твой человек Тод навсегда оставил эти края. И за то, и за другое ты должен благодарить меня. А сейчас, чтобы тебе стало совершенно ясно, как здорово ты влип, я расскажу немного о себе. Меня зовут Клей Орд. Сэм и Стелла Хьюстон были моими приемными родителями. Они взяли меня в свой дом и вырастили, а ты позорно обманул их и ограбил, Дивэйн, ты подтолкнул их к ранней смерти. Я давно ищу тебя и готов не задумываясь уничтожить, как без малейшего колебания убивают бешеную собаку. Вот такие у меня козыри. Так где же твои карты, а?

В самоуверенности Джека Дивэйна появилась солидная брешь, и он облизал языком внезапно пересохшие губы, но сдаваться все еще не собирался. Он попытался держаться беззаботно и опять схватился за спасительную, по его мнению, идею:

— Не понимаю, о чем вы говорите. Вам следовало бы уяснить, что Марк Торби пока еще жив, но просуществует он всего три дня, если я не вернусь благополучно в этот срок.

— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал Клей, взял его за плечо, развернул лицом к двери и подтолкнул. — Сейчас я провожу тебя напротив, в холостяцкий барак, и ребята подержат тебя там, пока я не улажу все дела. Ступай! Надеюсь, ты не станешь бежать: это был бы слишком хороший повод, чтобы прихлопнуть тебя на месте. Пошел!

Когда Клей втолкнул Дивэйна в комнату барака для холостяков, Хенди, Бэллард и Джонни Буффало удивленно выкатили глаза, потому что меньше всего ожидали такого оригинального появления Дивэйна. Бэллард первым вышел из оцепенения и вскочил со своей кровати:

— Дивэйн, Боже мой! Клей, где ты его нашел? Как?

— Расскажу вам об этом позже. Главное, он теперь в наших руках. Он только что ввалился на кухню к Милли, раздутый, как индюк, но сейчас вроде как маленько остыл. Свяжите его и присматривайте за ним хорошенько. Он не должен сбежать.

— Только через мой труп, — торжественно пообещал Бэллард и неожиданным ударом ноги свалил Дивэйна ничком на соседнюю кровать. Тут же подскочил Хенди и радостно воскликнул:

— Давай-ка веревку, Джонни!

Бэллард перевернул крепко связанного Дивэйна на спину и угрожающе посмотрел ему в глаза:

— Много троп я прошел с Бадом Лоренсом, Дивэйн! Это был лучший человек, которого я знал в жизни, но ты и твоя банда убили его. Я никогда не забуду этого.

— Я тоже, Дивэйн, — печально добавил Хенди.

Джонни Буффало ничего не сказал, но уставился на Дивэйна таким откровенно кровожадным взглядом, что у того мурашки заползали по спине.

— Я скоро вернусь, ребята, — сказал Клей, вышел из барака и вернулся на кухню, где, печально сгорбившись и уставившись недвижными глазами в стену, сидела Милли. Он закрыл дверь, прислонился к косяку и, когда она подняла голову и их взгляды встретились, произнес:

— В этом деле я дерусь за вас, Милли, а вы вяжете мне руки. Это нехорошо.

— Да, некрасиво получается, — согласилась она. — Но здесь ведь… Ох, Клей! Нельзя допустить, чтобы они повесили Торби. Друзья, о которых говорил Дивэйн… Наверняка это Тарверы, а ведь они дикие и злые, как волки. Они наверняка…