— Почему ты решить, что Дивэйн не возвращаться? — неожиданно спросил его Джонни. — Почему ты быть так уверен?

На этот вопрос Торби ответил не задумываясь:

— Дивэйн не подозревал, на что он нарвется в Вермийоне, он не знал, кто…

Джонни зловеще процедил, оборвав его на полуслове:

— Дивэйн не есть один, который многое узнать, когда напасть на Клей Орда. И ты многое еще узнать, паршивый трус!

Клей резко вмешался в разговор:

— Мы теряем время. Хет и Мог Тарверы в самом деле в любой момент могут оказаться здесь. Пошли в загон, поймаем лошадь для Торби.

Приблизившись к загону, они услышали стон, доносящийся из хижины. На полу лежал тяжелораненый Эдди Джейкс, которому Торби выстрелил в спину. Он упросил Клея и Джонни взять его с собой, иначе он наверняка умрет. Он сказал им, что Хет и Мог Тарверы вернутся не раньше утра. Когда раненый сказал, что именно он удержал Гайджеса от окончательной расправы над ними во время ночного нападения по дороге из Эш-Крика, и добавил, что, распознав в Дивэйне настоящего преступника, хотел бросить службу погонщика, они согласились взять его с собой в Вермийон.

Кроме этой исповеди, Джейкс посоветовал им как следует стеречь Дивэйна. Но если ему все-таки удастся сбежать, то он несколько раз рассказывал Джейксу о том, что южнее Форт-Рока есть каменистые, поросшие лесом горы, которые могут послужить идеальным убежищем, если ему, Дивэйну, придется когда-либо скрываться от преследования. Рассказывая об этом, Джейкс пытался хоть частично искупить свою вину.

Что касается Клея, кроме сочувствия, которое он ощутил к этому наверняка заблудшему человеку, он счел, что Джейкс станет прекрасным свидетелем в процессе Дивэйна, и потому, перевязав преступнику рану, он помог ему удобнее устроиться в седле.

Торби возмущенно протестовал, так как боялся, что раненый замедлит их передвижение. Но Клей быстро заставил его умолкнуть, и они тронулись. В пути Джейкс потерял от боли и высокой температуры сознание, так что им пришлось поддерживать его с обеих сторон, чтобы он не упал с лошади. Расположившись вечером на отдых, они вновь перевязали ему рану, на которую Джонни предварительно наложил только одному ему известную травку. Всю ночь они с Клеем сменяли друг друга на посту. По правде говоря, Торби тоже не очень хорошо спалось, он то и дело вскрикивал, метался, раскидывая руки. Однако в целом ночь прошла спокойно, и на рассвете они продолжили путь.

По прибытии в Вермийон Бэллард и Хенди сообщили им, что в городе все нормально и что они глаз не спускают с Дивэйна. Бэллард взял коня Джейкса и отвел его к вдове Дилон, которая вызвалась выходить раненого. Хенди вернулся на свой пост в барак, сторожить Дивэйна, а Клей с Торби прошли на кухню к Милли, чтобы свести концы с концами и подвести черту под взаимными счетами.

Хенди с нескрываемым удовольствием рассказал Дивэйну о том, что произошло в эти дни, и Джека Дивэйна обуял смертный страх. Одновременно его оставили все надежды на спасение, которые он лелеял в своей черной душе… Рик и Лонни Тарверы убиты, Торби вернулся в Вермийон живым и невредимым! Все хуже и хуже идут дела! Но все-таки Дивэйн сумел подавить страх.

Когда Милли, Клей и Торби уселись за стол, девушка сразу же спросила:

— Как это было? Пришлось схватиться?

Клей кивнул головой:

— Была стычка, Милли, но мы освободили Торби. Вот он, полюбуйтесь. По крайней мере, теперь можно поговорить втроем и свести счеты.

Она смерила Торби холодным взглядом, полным презрения. Компаньон завертелся на стуле:

— Я не мог иначе, Милли… Дивэйн направил на меня револьвер и заставил написать заявление о продаже доли.

— Я думаю, ты лжешь, — прервала его Милли. — И лжешь давно и по разным поводам. Поэтому слушай теперь внимательно. Хотя ты и не заслужил этого, я попросила Клея спасти тебе жизнь и привести сюда. Он рисковал собственной головой и головой Джонни, чтобы вызволить тебя. Тем самым я полагаю, что все вероятные и допустимые долги выплачены, и все обязательства и отношения между нами отныне прекращаются. Отныне и навсегда все, что случится с тобой, будет исключительно твоим личным делом, и из всех неприятностей и скандалов впредь ты будешь выпутываться сам. Не рассчитывай больше никогда ни на мою помощь, ни на помощь моих людей. Что касается твоей доли в деле, я решила выкупить ее.

Не обращая внимания на протесты Торби, она попросила Клея немедленно выехать в Кастеллу и одолжить у оптовика Планта сумму денег, необходимую для выкупа доли. Так что неутомимый Клей опять вскочил в седло и направился в Кастеллу с посланием Милли к Планту. Бэлларду и Хенди он напомнил, чтобы они глаз не спускали с Дивэйна и Торби, пока он не вернется, и попросил их помочь Джонни подготовить караван в Бликерсфорд, потому что с его отправкой они и так порядком задержались.

Вслед за Клеем Вермийон покинул и Джонни, уводя за собой караван, а Бэллард и Хенди затолкали Торби в спальню и пригрозили, что в упор расстреляют его, если он вздумает выбраться оттуда. Потом они уселись на порог и принялись рассуждать о том, не проще ли было бы прикончить Дивэйна без лишних и никому не нужных формальностей. Тут к ним подошла Милли и заявила, чтобы они и думать не смели о подобных вещах, потому что она в письме просила Планта известить шерифа о том, чтобы он приехал и забрал Дивэйна, заодно с Джейксом поместил бы его в ближайшую тюрьму — до окончания следствия и суда.

Когда двери захлопнулись, Торби только злобно глянул на связанного Дивэйна, улегся на свободную кровать и заснул, хотя Дивэйн и пытался завязать разговор. Пока он спал, Дивэйн лихорадочно размышлял, как можно использовать его для побега, попутно проклиная Клея Орда, который возник именно тогда, когда он уже было счел, что обеспечил себе богатство и спокойную старость. И вот оказалось, что Торби и двое оставшихся в живых Тарверов — единственные его карты, да вдобавок еще далеко не козырные. А ведь когда-то они были настоящими тузами! Когда-то четверка Тарверов, для которых он не жалел денег, оказывала ему неоценимые услуги. Ведь это они организовали засаду и убийство отца Милли, Джима Эвелла, а также другие грабежи и насилия, в том числе и налет на поезд с мулами. Когда-то они были отличными союзниками, с помощью которых он мог прибрать к рукам всю власть, и вот теперь их нет… Только вот этот трусливый Торби… Его он приучил к выпивке и картам, он был нужен ему, чтобы вплотную подобраться к деду Милли. И вот теперь этот гаденыш Торби презирает его! Но все-таки стоит попытаться использовать его, потому что ничего другого не остается. И поэтому чуть позже, когда Торби проснулся, он принялся уговаривать его помочь в побеге, суля ему все, что только могло прийти в голову. Но Торби остался нечувствительным к головокружительным обещаниям и только тупо смотрел в окно с бессильным бешенством подлого труса, у которого рухнули далеко идущие планы. Только когда Дивэйн умолк, он повернулся и злобно прошипел:

— Ладно, Дивэйн! Я сделаю, что в моих силах. Я ненавижу тебя, но Орда ненавижу еще больше и потому сделаю все, чтобы отомстить ему.

Он решился на это только после того, как увидел в окно Милли Эвелл, которая теперь была для него навсегда потеряна.

Обрадовавшись новому повороту колеса Фортуны, Дивэйн тут же принялся шепотом давать ему указания.

Похудевший, усталый, на изможденном коне, Клей едва разгибая ноги, спешился и вошел в контору Планта. Тот воскликнул с удивлением:

— Орд!.. Я рад вас видеть вновь. Как дела в Вермийоне?

Когда Клей поведал ему обо всем, приятное расположение духа было утрачено оптовиком. Но, прочитав письмо Милли, он без колебаний согласился помочь девушке рассчитаться с Торби. Он был рад, что она порывает с ним всяческие отношения, и сердито напомнил, что он, Плант, говорил еще отцу Милли, что Торби ни как деловой партнер, ни как человек гроша ломаного не стоит. Поражаясь преступлениям Дивэйна, он обещал немедленно известить шерифа и ближайшего судью, так что кто-нибудь из них наверняка приедет в Вермийон и заберет бандитов.