Жертва есть жертва.

Человек, лось, орк[2] , тролль – без разницы. Двуногая или четвероногая – не играет роли. Это было новое, чему она научилась и чего никогда не забывала. Все эти существа – всего лишь часть Природы. У каждого своя роль в бесконечном соревновании жизни и смерти, где есть преследователи и преследуемые, хищники и жертвы.

Мир людей знает ее как Потрошителя, но ее настоящее имя – Тикки, и сегодня Тикки на охоте.

Гул техники, изобретенной человеком, забивал ей уши. Она морщила нос и потирала пальцы, терпеливо дожидаясь финальной схватки, когда плоды ее многочасового планирования, разведки и подготовки сойдутся в кульминационной точке – и произойдет убийство. Она тщательно выслеживала свою жертву. Она изучала ее следы и привычки. Теперь цель уже близка – капканы расставлены. Скоро жертва вступит на ее охотничью территорию, и тогда придут ответы на все вопросы. Исход будет однозначным, и все сомнения развеются.

Это так же просто, как охота на природе.

Лифт не двигался. Тикки стояла в кабине. Пульт был открыт, обнажая массу проводов, соединяющих его с портативным тестером, которым пользуются ремонтники. Прибор, подсоединенный к взломанному пульту, давал возможность убедить центральный компьютер здания, что с лифтом все в порядке. Еще несколько проводов соединяли цветные кабели с маленьким, величиной с ладонь, монитором, висящим рядом с тестером. На мониторе, связанном с охранными видеокамерами, просматривалось пространство за дверями кабины.

Здесь было два лифта: один занят, один – нет. Тот, в котором находилась Тикки, получил команду стоять с закрытыми дверями на уровне подземного гаража.

Момент убийства приближался.

И вот на экране возник черный лимузин «Ниссан-Алтима V» – он вкатился в гараж и притормозил. Тут же слева от Тикки что-то слабо звякнуло.

Это соседний работающий лифт опускался на ее уровень – в подземный гараж. Она принялась отсчитывать секунды… одна, две, три. На шкале тестера зажглась лампочка. Послышался слабый шум. Глядя на монитор, Тикки видела, как дверь соседнего лифта скользнула в сторону. Группа из пяти человек вышла из кабины. Тот, кого она дожидалась, был стройным азиатом почтенного возраста: редкие седые волосы, изборожденное морщинами лицо, худые руки. Его звали Риокаи Наоши. Он был одним из немногих больших боссов якудза, приговоренных к уничтожению.

Высокое положение Риокаи не спасет его. Тикки знала, что якудза могущественны и у них много бойцов. Какая разница? Это не повод, чтобы отказываться от работы. У каждого зверя – свое оружие, просто у некоторых оно несколько мощнее, чем у всех остальных. Удачливый хищник сначала обезвреживает жертву, устраняет опасность, которая от нее может исходить, и лишь тогда наносит смертельный удар.

Риокаи и его спутники двинулись к лимузину.

Тикки захлопнула крышку тестера.

Когда дверь лифта отошла в сторону, она уже держала в руках мини-пушку «Виндикейтор», громоздкое оружие с шестью вращающимися сменными стволами. Выходить из засады необязательно: лимузин – вот он, в каких-нибудь пяти метрах чуть левее лифта. Риокаи, два его телохранителями две модно одетые дамы как раз двигались вдоль лимузина. Внезапно один из телохранителей оглянулся, бросил взгляд в сторону Тикки – но было уже поздно.

Тикки нажала на спуск, и все они оказались на линии огня.

«Виндикейтор» взревел, вращающиеся стволы начали плеваться струями пламени, щелчки скорострельного оружия слились в оглушительный рев. Бронебойные снаряды рвали борта лимузина, громили стекла, пробивали шины, кромсали в клочья нежные тела людишек, разбрасывая их, словно мясистые листья. Стеклянная крошка и кровавые брызги густо усыпали асфальт. Тела дергались, корчились, падали. Последние движения пятидесятиоборотного магазина «Виндикейтора» Тикки посвятила своей главной цели – телу Риокаи. После этого труп превратился в законченную падаль – в жалкое месиво. Ну что ж, весьма удовлетворительно.

В ее контракте на сегодняшнюю акцию было оговорено, что убийство должно выглядеть именно так – шумным, наглым и чудовищно жестоким.

Дело сделано.

Она нажала на кнопку тестера. Лифт опустился в служебный отсек подвала. Отсюда она смоется по коммуникационным тоннелям.

Все идет по плану.

Все идет как по маслу, если говорить человеческим языком.

Последним из области реального была рука Дженнифер, которая внезапно стиснула его локоть, и ее тихий полузадушенный всхлип.

Потом начался кошмар.

Громовой рев наполнил воздух, огонь бил в глаза, потом пришла боль, океан боли, еще больше, чем мог, по его представлениям, выдержать один человек, агония, мука без конца и без края. Мука, рвущая его на части, проламывающая череп, кромсающая тело. Какой-то частичкой сознания он понимал: никто, не может вынести такое и выжить. Он чувствовал, что сама боль, как осязаемая физическая сила, может опрокинуть его, раздавить, разложить его тело на атомы.

То, что произошло потом, было за пределами человеческого восприятия. Несмотря на агонию, он двигался, и двигался быстро – будто мчался по длинному темному тоннелю. Все быстрее и быстрее. Пока скорость не стала зазывать его плоть, выламывать конечности, скручивать тело.

Тоннель становился светлее – он сверкал, ослеплял. Его бросило в раскаленную белизну, опаляющую преисподнюю белизны, охватывающую все.

Без конца…

Около двух часов пополудни старая дорога, ведущая к северу через горы Блю-Ридж в штате Северная Каролина Конфедерации Американских Штатов, была пустынна. Вдалеке в черноте ночи вычерчивали петли молнии, да среди холмов артиллерийской канонадой разносился гром.

Раман стоял на обочине. Мерцали стальные шипы, торчащие из черного браслета на его правой руке. Он разглядывал выпученные глаза человека, висящего на острых как бритва длинных шипах. Этот человек, как и его напарник, валяющийся неподалеку, был в униформе патруля штата и погиб из-за собственного легкомыслия. Кровь стекала из ран, и на укатанном грунте у его ног образовалась лужица. Вскоре глаза остекленели, тело безвольно обвисло. Это убийство, по мнению Рамана, могло повлечь за собой массу неприятностей, но оно было неизбежно.