Охотничий домик был изолирован от других построек. Он находился примерно в сотне ярдов от проезжей дороги, идущей извилистой лентой. По ней проезжало сравнительно мало машин, а соседи Сейбина к нему редко заглядывали, зная, что он любит одиночество.

В домике находился любимый попугай Сейбина, которого он всюду возил с собой.

День за днем машины проезжали без задержки мимо, а в домике, скрытом за высокими соснами, неистово кричал попугай над безжизненным телом хозяина.

Лишь в воскресенье, одиннадцатого сентября, когда у реки уже собралось изрядно рыболовов, они заподозрили неладное. Уж очень странными были вопли попугая на фоне мертвой тишины в домике.

Первым на разведку отправился ближайший сосед Сейбина. Он поднял один из оконных ставней, увидел руку трупа на полу и неистово кричавшего попугая:

«Попка хочет кушать! Проклятье! Попка хочет кушать! Ты, дурак проклятый, знаешь, что Попка голоден?»

Тогда сосед разбил окно и забрался в домик. Убедившись, что совершено преступление, он подошел к телефону и вызвал полицию.

Как ни странна, убийца поступил с птицей весьма милостиво. Дверца клетки была оставлена открытой, на полу стоял тазик с водой, а возле клетки возвышалась горка зерна. Зерно еще оставалось, вода же полностью высохла.

Мейсон посмотрел поверх газеты на Деллу Стрит и сказал:

– Хорошо, Делла, пригласи его в кабинет.

Чарльз Сейбин поздоровался с Мейсоном за руку, затем посмотрел на газету, лежащую на столе, и заметил:

– Я полагаю, вы знакомы с обстоятельствами смерти моего отца?

Мейсон утвердительно кивнул, и, дождавшись, когда его посетитель устроится в кресле, спросил:

– Что вы хотите от меня?

– Несколько вещей, – ответил Сейбин. – Во-первых, я хочу чтобы вы защищали мои интересы, чтобы вдова моего отца, миссис Элен Вейткинс Сейбин, не погубила наше дело. Мне известно, что по завещанию большая часть собственности отца переходит ко мне, и что я назначаюсь его душеприказчиком. Но я не смог обнаружить завещание среди его бумаг. Я опасаюсь, что оно находится у нее. Она из тех женщин, которые способны уничтожить документ. Я не хочу, чтобы она стала его наследницей.

– Вы недолюбливаете ее?

– Очень.

– Ваш отец овдовел?

– Да.

– А когда он женился на этой женщине?

– Около двух лет назад.

– От этого брака у него есть дети?

– Нет. У нее есть сын от первого брака.

– Брак был удачен? Ваш отец был счастлив?

– Нет. Он был _о_ч_е_н_ь_ несчастлив. Слишком поздно сообразил, какую совершил глупость. Но он не хотел публичного скандала и не решался начинать бракоразводный процесс.

– Продолжайте, – попросил Мейсон. – Объясните более подробно, чего вы хотите от меня.

– Я открою свои карты, – сказал Чарльз Сейбин. – Моими юридическими делами занимаются Куттер, Грейсон и Брийт. Я хочу, чтобы вы связались с ними.

– В отношении вашего наследства? – спросил Мейсон.

Сейбин покачал головой.

– Моего отца убили. Я хочу, чтобы вы, в содружестве с полицией, нашли виновного. Это первое. Второе... Вдова моего отца с ее требованиями не по зубам Куттеру, Грейсону и Брийту. Я хочу, чтобы ею занялись вы. Вчера после полудня я получил уведомление от полиции. Для меня это было очень суровым испытанием. Я могу вам гарантировать, что это дело необычное, оно прямо выводит меня из себя.

Мейсон взглянул на осунувшееся лицо молодого человека и сказал:

– Я понимаю вас.

– Разумеется, – продолжал Сейбин, – вы хотите задать мне вопросы. Прошу вас приступить немедленно, так как я заинтересован в том, чтобы наша беседа была как можно короче.

– Прежде всего, я должен иметь представление о фактах и получить подтверждение своих полномочий.

Чарльз Сейбин достал из кармана бумажник.

– Это, как вы понимаете, я предусмотрел, мистер Мейсон... Здесь чек для оплаты предварительного гонорара и письмо, удостоверяющее, что вы действуете в качестве моего адвоката и как таковой имеете доступ ко всему, что осталось после моего отца.

Мейсон протянул руку за письмом и чеком.

– Я вижу, – сказал он, – что вы человек предусмотрительный.

– Стараюсь, – ответил Сейбин. – Проверьте чек, считаете ли вы предварительный гонорар приемлемым?

– Вполне, – улыбнулся Мейсон. – Достаточно щедро.

Сейбин почтительно склонил голову.

– Я всегда с интересом следил за вашей деятельностью, мистер Мейсон. Мне думается, вы обладаете исключительными юридическими способностями и потрясающей дедукцией. К сожалению, у меня нет ни того, ни другого.

– Спасибо, – ответил адвокат. – Прошу заранее учесть, что если вы хотите, чтобы я оказался для вас полезным, вы должны предоставить мне полную свободу действий.

– Что вы имеете ввиду? – спросил Сейбин.

– Я хочу иметь право поступать так, как найду нужным при любых обстоятельствах. Если полиция предъявит кому-то обвинение в убийстве, а я с ее выводами не соглашусь, я хочу иметь привилегию защищать подозреваемое лицо. Одним словом, я хочу расследовать дело по-своему.

– Почему вы ставите такие условия? – удивился Сейбин. – Мне думается, я плачу вам достаточно.

– Дело вовсе не в оплате, – покачал головой Мейсон. – Если вы действительно следили за моими процессами, то должны были заметить, что, как правило, развязка наступает уже в зале суда. Я могу заранее решить, кто виноват, но доказать вину преступника мне удается лишь в ходе перекрестного допроса.

– Ну что ж, – согласился Сейбин, – мне ясны ваши доводы. Я нахожу их достаточно убедительными.

– И, – добавил Мейсон, – я хочу услышать от вас все то, что, по вашему мнению, может помочь расследованию.

Сейбин уселся поудобнее в кресле.

– Говоря о жизни моего отца, – начал он бесстрастным тоном, – нужно учитывать кое-какие моменты. Прежде всего, его брак с моей матерью был очень счастливым. Она была удивительной женщиной. Она бесконечно доверяла отцу и всегда оставалась уравновешенной. Поэтому он ни разу не услышал от нее недоброго слова, она не разрешала себе распускаться и не давала чувствам заглушить рассудок. А ведь несдержанность часто портит жизнь тем людям, которых любишь... Естественно, отец судил обо всех женщинах по моей матери. После ее смерти он почувствовал себя страшно одиноким. Его теперешняя жена работала у нас экономкой. Она была расторопна, предприимчива, незаменима, она все заранее рассчитала, все предусмотрела и довольно легко втерлась к отцу в доверие. Понимаете, у него не было опыта общения с женщинами. Начать с того, что по своему темпераменту она ему не пара. Даже в ее характере он и то не разобрался. Как бы там ни было, она ухитрилась его женить на себе. Разумеется, вскоре он уже был в отчаянии.