Я приподнял бровь.

– Я очень надеюсь, что это неправда, потому что иначе это не сулит мне ничего хорошего позже.

Это вызвало у него улыбку, и он наклонился вперед, чтобы оставить мягкий поцелуй на моих губах.

– Покажи мне, как ты двигаешься, детка, – сказал он, а затем шлепнул меня по заднице, выбираясь из воды.

Я следил, как он возвращался, чтобы убедиться, что он добрался до земли в целости и сохранности, и когда он бросил доску на песок, подхватил полотенце и сел, я сел на свою доску и помахал. Когда он ответил мне тем же, я лег и развернул доску, чтобы отплыть и дождаться идеальной волны.

Не так часто я могу повыпендриваться перед Эйсом, но это единственное место, где я великолепен, и собираюсь убедиться, что он останется сидеть с отвисшей челюстью.

Господи, серфинг точно не мое.

Пока я сидел на доске на берегу, я уперся пятками в песок и свободно обхватил руками свои колени, а мой взгляд смещался с разбивающейся пены к тому месту, где остановился Дилан, балансируя на доске. И он абсолютно в своей стихии, подумал я со смешком.

Когда Дилан предложил это в первый раз, я насторожился, но после его усердного убеждения и, зная, насколько сильно он любил это спорт, я сдался, подумав: «Насколько сложно это может быть?» Ответом на этот вопрос стало: охренеть как сложно. Я пробыл в воде чуть больше тридцати минут, но когда меня сбивало с доски, закручивало в волне за волной, и я поднимался на ноги, то оказался повержен, а я довольно спортивный парень. Поэтому, уставившись на мужчину, который только что помахал мне, я обнаружил, что поднялся на ноги, каким–то образом понимая, что Дилан собирался серьезно надрать кому–то задницу.

Я видел, как он погреб дальше, чем заставлял меня, а затем, когда гладкий валик воды вырос перед ним, он, казалось, заскользил по самой его вершине, переходя на гребень, а затем завалился в другую сторону, перед тем как волна разбилась и откатилась к берегу. Он повторял свои действия снова и снова, заходя все дальше и дальше, пока я едва мог различить его, и я солгу, если скажу, что чертовски не нервничал.

Я набросил полотенце на свои плечи и ждал, даже не осознавая, что задержал дыхание, когда Дилан наконец–то повернул доску в сторону пляжа, а затем, как будто вылетевшая пуля из дула, он сорвался с места.

Он полностью лежал на доске, его руки двигались, скользя в воде, пока он выравнивался у огромной волны, которая выстраивалась позади него. Когда она толкнула Дилана вверх и вперед, я увидел, как он схватился за рейлы, прямо как говорил мне, затем его ноги поднялись и оказались под ним, а когда волна начала закручиваться, он плавно скользнул вниз и перешел под гребень.

Я обнаружил, что стоял по лодыжку в воде, мои глаза приклеились к волне, следили, ждали, и да, окей, я немножко молился, пока «бам» – он не вылетел с другого конца, прокатываясь по разбивающейся волне на серфе оставшийся путь до берега. И твою же мать, я был впечатлен. Мой мужчина – сексуален, и пока я шел в ту сторону пляжа, где он поднимал доску под руку и сбрасывал влажные волосы со своего лица, я никогда не хотел его больше.

– Чтоб меня, – сказал я, подходя к нему, не мешкая обхватил его лицо и смял его губы своими. Я жадно скользил языком вдоль его и сместил свою руку на его затылок, вплетаясь во влажные пряди, когда углублял сильнее поцелуй.

Когда я, наконец–то, отстранился, губы Дилана изогнулись, и он оглядел пустынный пляж.

– Прямо здесь? И сейчас?

– Это было…Ты охренительно–невероятен, ты знаешь об этом? Это было потрясающе. И серьезно, адски сексуально. Думаю, мне нужно вытряхнуть тебя из этого гидрокостюма.

Дилан рассмеялся, снимая ремешок с лодыжки.

– Ну, я же обещал тебе выходные полные солнца, серфинга и секса…

– Я буду очень рад одному из списка.

– О? Хочешь вернуться к волнам?

Я перемесил руку между бедер Дилана и обхватил его, нежно сжимая.

– Не совсем то.

– Хмм. Заманчивое предложение, но я, кажется, припоминаю кое–что еще, с чем нужно разобраться в эти выходные.

Я уронил руку, чтобы мы могли вернуться обратно, собрать свои вещи и направиться в палаточный лагерь, который расположился на обрыве с видом на океан.

Да. Палаточный лагерь. С палатками, парой спальных мешков и ничем больше. Я уже возил Дилана на выходные по своему выбору, туда, где был кондиционер, удобные кровати и горячая вода, но это была его идея побега, поэтому я буду впитывать это в себя ради своего мужчины.

Или лучше, впитаю в себя своего мужчину.

Когда тропинка сузилась, Дилан пошел впереди меня, что было более чем удачно, учитывая вид, который открывался мне, и когда он, наконец–то, вышел на поляну, то пошел в сторону джипа, который мы арендовали, и пихнул свою доску назад. Я последовал его примеру, а потом мы развесили наши полотенца на открытой задней двери.

Мы арендовали один из частных палаточных лагерей, который предлагал крошечный блок удобств: туалет и холодный душ, и хотя я не горел идеей зайти под ледяные струи, я знал, что альтернативой станет зуд от соли, когда она высохнет на моей коже.

– Повернись, – попросил Дилан, подходя к тому месту, где стоял я, разглядывая небольшое кирпичное здание напротив нашей палатки.

– Повернуться?

– Да. Повернись, чтобы я мог расстегнуть тебе молнию.

– Ой, я могу…

– Я знаю. Но все равно повернись. Там будет холодно, до посинения задницы, и я решил, что лучшим способом согреться будет пойти туда возбужденным.

Я склонил голову в бок и изучал его мерцающий взгляд.

– Ты всегда принимаешь подобные решения перед холодным душем в лагере? – спросил я, отворачиваясь от него.

– Хмм…ну, последний раз, я ходил в поход на «Изгиб Дьявола» с Дереком…

Моя голова дернулась к нему, и когда я перехватил его взгляд, он сверкнул самой нераскаивающаяся улыбкой, которую я когда–либо видел.

– Лучше бы это была шутка.

– Нет. Это не шутка. Последний раз я ходил в поход…

– Да–да, я понял эту часть, и…

– И ты перебил. Повернись, пожалуйста, я не закончил, – когда Дилан шлепнул меня по заднице, я зарычал на него. – Как я и говорил. Последний раз я ходил в поход на «Изгиб Дьявола», когда Дерек и его Аристократ находились посреди ремонта своего любовного гнездышка. Это было, когда я забирал свои последние вещи, а тебе пришлось остаться из–за работы, помнишь?

Дилан выделил эту часть, лизнув языком мою лопатку.

– Паршивец.

– А ты все еще ревнуешь к Дереку.

Я поднял его левую руку, и солнце поймало блеск одного из черных бриллиантов на его помолвочном кольце.

– Я, несомненно, довольно четко заявил свои права на тебя. Но если ты передумал…

– Да ни за что в жизни, – ответил он, поднимая руку к моему подбородку, чтобы заткнуть грубым поцелуем. – Ты теперь не отделаешься от меня, красавчик. А сейчас давай забирайся в тот чертовски–ледяной душ, и я согрею тебя, когда ты вернешься обратно.

Несколько часов спустя, понаблюдав за закатом в объятиях Эйса, я развел для нас костер перед палаткой и поставил парочку стульев. Рыбалка не значилась в программе, поэтому мы приготовили немного хот–догов, а потом вечер возглавило слишком большое количество жженого зефира.

Перелистывая страницу журнала, который держал, я оглянулся на Эйса, занимающегося тем же самым, и небольшая улыбочка пересекла мое лицо.

– Никогда бы не подумал, что увижу самого Эйса Локка, листающего журналы для невест,– сказал я.

– Свадебные журналы, – он замолчал и снова посмотрел на обложку. – Одна фигня, кажется.

– Так, какое платье ты себе выбрал? Мне нравится с низким вырезом и органзой…

Скомканный кусок бумаги врезался в мое лицо с боку, и я рассмеялся.

– Чего? – спросил я. – Ты тоже о нем подумал? Или мне стоит выбрать платье с драпировкой на плечах и из тюля? У тебя спина сексуальнее, чем у меня…