— Все еще размышляете? раздался за ее спиной голос Лео. — Но ведь у вас нет особого выбора, и вы сами это знаете. Разумеется, если только хотите сохранить все, чего достигли.

Алекс осторожно слезла с изгороди, стараясь не подцепить занозу. Как же ей не хотелось встречаться глазами с этим человеком, который безо всяких угрызений совести разрушил ее жизнь!

Стоя в лунном свете — руки в карманах джинсов, голос вкрадчивый, глаза невинные, — Лео отнюдь не производил впечатление коварного злодея. Грег прав, подумала Алекс, именно тихони опаснее всего.

— Вы подкрались так тихо… Мне кажется, вы смогли бы ползать, как земляной червь, и при этом оставаться чистым, — презрительно заметила она.

— Неплохо сказано, — засмеялся Лео. — Я обязательно запомню вашу фразу. — И он нагло оглядел Алекс с головы до пят, с удивлением отметил выражение ее лица. — Что это вы? Уж наверное я не первый мужчина, который отдает должное вашей великолепной фигуре.

— Да вы не мужчина, а самый настоящий кровопийца!

— Не старайтесь вывести меня из себя, радость моя, я все равно не передумаю. Если вы не хотите, чтобы ваш Форрестер узнал о том, что вы из себя представляете, то решайтесь скорее. А для того, чтобы помочь вам… — Он полез в задний карман джинсов, достал оттуда сложенную газету и протянул ее Алекс. Она даже не шевельнулась, чтобы взять ее в руки, и тогда он просто бросил газету к ее ногам. — Освежите свою память. Кстати, это не единственный экземпляр. Еще увидимся.

Он издевательски поклонился и не спеша пошел прочь. Алекс следила за ним ненавидящим взглядом и, лишь когда он приблизился к дому, нагнулась и подняла газету. Это была копия, присланная по факсу.

При ярком лунном свете легко можно было разобрать как текст, так и фотографии. Глаза горят желанием, губы чувственно приоткрыты — лицо Алекс на фотографии занимало центральное место. Кажется, она рекламировала какое-то средство после бритья. Чуть ниже помещалась еще одна фотография: Алекс выходит из полицейского участка после того, как провела там целую ночь. Волосы растрепаны, а одежда измята так, словно она спала не раздеваясь. Но в ту ночь — и Алекс хорошо это помнила — она вообще не сомкнула глаз.

Морган с откровенным презрением воспринял ее заявление о том, что она якобы не знала, зачем он пригласил ее провести вечер в одном из его клубов. Но, даже оказавшись в Бэррингтон-клубе, Алекс далеко не сразу поняла, что там будет происходить, и не сразу до нее дошло, что ей предназначалась роль одной из высокооплачиваемых «девушек для развлечений».

Когда полиция нагрянула туда в поисках наркотиков, Морган как раз пытался убедить Алекс в том, что сбыт наркотиков не является основным источником его доходов. Естественно, полицейские арестовали Алекс вместе с остальными гостями, но, поскольку никаких доказательств того, что она имела какое-то отношение к Бэррингтон-клубу, не было, уже на следующий день ее отпустили. Однако было уже поздно — пресса принялась склонять ее имя на все лады.

Статья, переданная по факсу, была всего лишь отчетом о происшествии, но отчетом самым что ни на есть гнусным — то есть преисполненным всевозможных намеков и инсинуаций. Кое-кто из друзей Алекс советовал ей подать в суд, но она уже и так была сыта по горло своей скандальной известностью.

Те, кто общался с Алекс достаточно давно, поверили ее рассказу, но ведь Кэл-то узнал ее каких-то несколько дней назад! А тот факт, что она так быстро ему уступила, говорил отнюдь не в ее пользу.

Алекс обошла дом с тыла, надеясь, что Бак уже покинул кухню, которую считал своей суверенной территорией. По дороге она встретила нескольких рабочих, но, к счастью, Ройда среди них не было. Он все еще дулся на нее и уж наверняка не стал бы сочувствовать, узнав о ее нынешнем положении.

Когда Алекс добралась до своей комнаты, было всего девять часов вечера. Уложив свои вещи, она приготовила на завтра чистую рубашку и те джинсы, в которых она обычно путешествовала. Неужели она не провела здесь и недели? Даже не верится! Впрочем, можно сказать, что за один сегодняшний день она прожила целую жизнь!

Около одиннадцати Алекс легла в постель, хотя и не надеялась уснуть. Окно было открыто, и она слышала, как расходящиеся по своим коттеджам гости желают друг другу спокойной ночи.

В глубине души она все еще надеялась на то, что Лео смягчится. Но нет — глупо, подобно страусу, прятать голову и полагать, что спрятался целиком! Да и как можно переубедить или разжалобить человека, который предложил ей столь одиозную сделку?

Лежа в постели, Алекс слышала, как Марго и Грег поднимаются наверх, хихикая, как школьники. Кажется, их отношения улучшаются с каждым днем. После того как они заперлись в своей комнате, в доме наступила тишина — по-видимому, Кэл так и не вернулся.

То ли через минуту, то ли через час — Алекс утратила чувство времени — дверь в ее комнату осторожно открылась. Вздрогнув от неожиданности, она выпрямилась на постели и увидела перед собой Кэла. Он осторожно прикрыл за собой дверь и на какое-то мгновение прислонился к ней спиной — именно так прошлой ночью поступила и сама Алекс! В полутьме она не могла разобрать выражение его лица.

— Чего ты хочешь? — глухо спросила она.

— Тебя, — хрипло отвечал Кэл. — Думаю, что и ты меня хочешь.

Он двинулся к Алекс, расстегивая на ходу рубашку. Сдернув ее с плеча и кинув на пол, он взялся за брючный ремень.

— Я не желаю слышать «нет», поэтому можешь не трудиться открывать рот.

Алекс молчала, не в силах вымолвить ни слова. У нее и в мыслях не было говорить «нет»! Да при одном только виде раздевающегося Кэла она мгновенно вспыхнула от желания! Воспоминание об этой — последней — ночи она сохранит на всю жизнь.

Она не могла понять, что он испытывает в глубине души, поскольку Кэл по-прежнему умело скрывал свои чувства. Присев на край постели, он зажал лицо Алекс между ладоней и поцеловал ее в лоб. Находиться на краю бездны и при этом ощущать его нежность было так тяжело, что ей хотелось плакать. Обвив руками сильную шею Кэла, Алекс сама притянула его к себе. Сейчас у нее было только одно желание — вновь слиться с ним воедино. О том, что будет после, ей не хотелось и думать.

Он заставил ее поднять руки, стянул с нее ночную сорочку и принялся целовать обнаженное тело. Особенно легко он пробежался кончиком языка по ее упругим соскам, причем прикосновения были настолько дразнящими, что ей тут же захотелось большего. Постепенно опускаясь вниз, он продолжал целовать ее живот и бедра, пока наконец не дошел до самого интимного поцелуя…

Алекс захлестнул океан эмоций. Губы безвольно шептали какие-то слова, пальцы нежно зарывались в его волосы. Через какое-то время он выпрямился и лег между ее раздвинутых бедер. Окружающая темнота вдруг завертелась перед глазами и, словно воронка, увлекла ее в бездонную глубину блаженства…

Через какое-то время она пришла в себя оттого, что почувствовала легкий сквозняк. Оказалось, что Кэл пошевелился и немного отодвинулся.

— Не уходи, — прошептала она.

— Я не собираюсь уходить. По крайней мере сейчас. — Кэл приподнялся на локте, глядя на нее с такой страстью, что у Алекс защемило сердце. — И я не собираюсь никуда тебя отпускать. Что бы ты там ни говорила о недостатке своих чувств ко мне, ты просто откровенно лжешь. Мы испытываем друг к другу одинаковые чувства. — Он нежно погладил ее по щеке. — Ну скажи, что это так!

Какие бы последствия ни имело ее признание, дальнейшее упрямство становилось невозможным. Алекс даже охрипла от волнения, когда наконец произнесла:

— Я люблю тебя, Кэл.

Он глубоко вздохнул, и выражение его лица стало чуть менее напряженным.

— Тогда в чем же дело?

Настал ее черед вздыхать.

— Ты должен кое-что обо мне узнать. Возможно, ты переменишь свое мнение обо мне. — Она заколебалась, не зная, как начать, а затем нашла неожиданное решение. Соскочив с кровати, она подбежала к комоду и, выдвинув ящик, достала копию газеты. — Вот, прочти.