Леа Дуэ

Леа Дуэ

Красная орхидея

(Хроники огненного шипа — 2,5)

Перевод: Kuromiya Ren

Красная орхидея дразнила ее из далекого выступа на древнем дереве. Ванда впилась пальцами ног в грубую кору, потянулась к следующей ветке. Она должна была надеть леггинсы, но не ожидала, что найдет в конце лета это скрытное растение.

Жители деревни называли это место Зеленью, каменистый участок леса у гор. Ванда жила с отцом на окраине деревни в хижине, что была далеко в лесу. Но она не звала ее домом.

Она поднялась на следующую ветку, потом еще на одну. Орхидея выглядывала из укрытия в четырех футах над ней, гнездышка, где пересекались три ветки, полного грязи и обломков. Какому-то дракону-прядильщику понравилось растение, и он поднял его сюда — их колония покрывала ветви сверху крепкой паутиной.

Ей нужно было двигаться быстрее, если она хотела вовремя доставить растение на рынок. Она схватила край платья сзади, протянула его между ног и запихала коричневую ткань за пояс. Сойдет.

Глубоко вдохнув, она подняла ногу и поставила ее на маленький выступ на стволе. Еще два таких выступа — один опаснее другого — подняли ее достаточно высоко, чтобы она могла забрать цветок. Она сжала рукой и ногой дерево, как могла, и стала рыть собранную там землю, пока хватка корней не ослабла.

Что теперь? Она не могла спуститься с растением в руке. Она оставила корзинку на земле, но огляделась, словно другая могла появиться из ветвей для нее. Грэм помогла бы, но она была в домике. Она бы все равно просто рассмеялась бы. Она не понимала, как кто-то мог платить большую цену за нечто недолговечное, но принц Мазереона относился к орхидеям так, как многие мужчины к охоте. И Грэм не хотела снова переезжать.

Но Ванда решила увести Грэм от жителей, народа, которые сбежали от короля, любящего магию. Пока помогало то, что она была скрыта глубже в лесу. Папа согласился, иначе Ванда не нашла бы время среди дел, чтобы собирать цветы.

Вариантов не было, она высыпала содержимое из мешочка на поясе — два сморщенных яблока и горсть орехов — и осторожно опустила орхидею внутрь вместе с землей. Она с трудом поместилась, красные лепестки выглядывали сверху и возмущенно дрожали, пока она подвигала мешочек за спину вместе с кинжалом.

Теперь спуститься.

Она не видела выступы в коре из-за платья вокруг ног, так что скользила пальцами ног по стволу, пока не нашла, за что уцепиться. Кора впивалась в ее платье, и она пару раз замирала и высвобождала ткань. Когда край вырвался из-за ее пояса, она успела миновать половину пути. Ветки тут были крупнее, и она ускорилась, надеясь отнести растение на рынок до того, как торговец покинет поселение. Если она не пересечется с Гринли, растение умрет — она плохо ладила с цветами — и они останутся на еще одну зиму в лесу.

Она добралась до нижней ветки, опустилась на живот и приготовилась спрыгнуть на землю, но спешила, пальцы соскользнули, и она упала на попу, нога выгнулась с болью.

Она упала не впервые. Ладони жгло, и она отряхнула их о платье.

Орхидея!

Она вскочила, зашипела от боли в лодыжке и повернула голову, чтобы увидеть красные лепестки.

Кто-то рассмеялся, и Ванда застыла. Она сжала кинжал и выставила его перед собой, осмотрела тени, но никого не увидела. Не желая заходить дальше, пока не нашла источник смеха, она повернулась по кругу на земле, усеянной листьями.

Через миг на поляну прошел юноша, темнокожий, широкоплечий и в наряде для верховой езды. Но лошади поблизости не было.

— Неплохое приземление, — его улыбка показала кривой зуб спереди. — Ты в порядке?

Она отпрянула на шаг, но выпрямилась и посмотрела ему в глаза.

— Я просто проходил мимо и потерял лошадь.

Она вскинула брови. Он потерял лошадь?

Он потер шею.

— Не я виноват. Он был мешком костей, пугался из-за пустяков. Не видела его? Черный. Примерно такого роста, — он поднял ладонь на уровне глаз, приподнял на пару дюймов выше.

Кем был этот человек?

— Я не видела твоего коня.

Ей нужно было проверить, остался ли цветок целым после падения.

Она смотрела на него, пока ощупывала пояс, пока не нашла мешочек. Она подвинула его вперед, посмотрела туда — почти все лепестки были на месте, корни оставались в сумочке.

Юноша проследил за ее взглядом, его глаза расширились от удивления при виде цветка.

Может, он ударился головой, когда потерял коня.

— Мне пора, — она отошла на шаг.

Он не заметил, так пристально смотрел на орхидею и ее лицо. Взгляд метался, губы растянулись в улыбке.

Она отошла еще на шаг.

— Постой, — он протянул руки, словно подходил к пугливой лошади. — Не уходи. Мне нужна твоя помощь.

— Кто ты такой?

— О. Можешь звать меня… Баз. И потерялась не только моя лошадь. Я не знаю, где я, или как вернуться в деревню.

Деревня. Он был тут новеньким или просто проходил мимо.

— Ты можешь мне помочь?

Она не ответила сразу. Но скрестила руки, стараясь не задеть орхидею, и разглядывала его. Черные волосы, короткие, как не любили в деревне, темно коричневые и простые штаны и туника, сапоги до колен, которые плотно прилегали к его мускулистым ногам. Он был без оружия. Но он не знал, что в этом лесу были драконы? Она еще не видела лезвиехвоста, но опасных хватало и без этого. Он просто проходил мимо, но зачем?

— Ты не такая, как я ожидал, — сказал он.

Она отказалась спрашивать, о чем он.

— Скажи, кто ты, и я отведу тебя в деревню.

Он опешил.

— Я сказал.

— Ты сказал имя, это ничего мне не говорит.

Он нахмурился.

— Я тут с… другом. Он целитель, ищет редкие растения. Вижу, одно ты нашла сама.

Она прикрыла орхидею ладонью.

— Ты знаешь, что это?

— Красная орхидея. Они не растут с другой стороны горы.

— Ты из Мазереона?

— А ты нет?

Технически — да, но деревня была так близко к границе, горы отделяли ее от всех поселений королевства, что она была больше связана с Маглин, откуда большая часть жителей и сбежала.

Она не ответила ему.

— И где же твой друг-целитель, ищущий редкие растения?

— Я потерял и его, — его губы дрогнули, словно он хотел улыбнуться.

Она скрестила руки. Он что-то скрывал. Она уже потеряла слишком много времени, но она не поведет его никуда, пока он не объяснит.

Она ждала.

— Ты упрямая. Это мне нравится, — он шагнул ближе.

Подняв кинжал, она отпрыгнула на здоровую ногу.

— Ого, — он поднял руки, как делал до этого. — Не переживай. Я рад тебя видеть. И удивлен. Мне говорили, в лес никто не ходит.

Она не ответила. Пусть увидит, какой упрямой она могла быть.

— Мой друг пошел за моим конем. Я думал, что успею за ними, но эти дурацкие сапоги… — он переминался. — Я нашел тропу, и она привела меня сюда.

Тропа к дому Грэм. Ей нужно было увести его, пока он не зашел дальше.

— Деревня в той стороне, — она указала кинжалом. — Я отведу тебя так далеко, как только смогу.

— Спасибо, эм…

— Ванда, — она забрала шарф, который бросила на другой стороне дерева. — Многие зовут меня Алой.

Он смотрел, как она встряхивала длинный алый шарф, который ей дала Грэм. Она обмотала им голову, укрыла краями шею и плечи.

— Ванда. Тебе идет, — он поравнялся с ней.

Почему ей казалось, что он откуда-то ее знал?

* * *

Когда Ванда проснулась следующим утром, она посмотрела на орхидею в треснутом глиняном горшке на подоконнике. Баз мило болтал по пути, но двигался медленнее, чем ей хотелось бы, хоть ее нога и болела. Как только она довела его до тропы деревни, она попрощалась. Она поймает Гринли на рынке сегодня.

С кухни донесся грохот, а потом невнятное восклицание. Она понюхала и скривилась. Мятный чай и подгорелая каша. Снова.

Она натянула черные леггинсы и тунику без рукавов — платье нужно было постирать после вчерашнего карабканья — и присоединилась к папе на кухне.

— Пахнет неплохо, — она налила чай и опустилась на стул.

— Пахнет ужасно, и ты это знаешь, — папа закончил сметать осколки в угол, а потом опустил две миски каши с комками на стол. — Но мы съедим это, как всегда.

Она быстро ела, запила все благодарно чаем.

— Дерево загружено, — сказал папа. — Ты возьмешь тот цветок?

— Да, — она не сказала ему о Базе. Она могла его никогда не увидеть, никто не оставался тут надолго. Его друг найдет растения, и они уйдут на восток в Мазереон. Она надеялась, что тоже так сделает. Но убежит не в Мазереон, а туда, где Грэм не будут ненавидеть из-за ее прошлого. В безопасное место. Может, далеко на юг, в Итурию. Она слышала, что лето там было настоящим. И там можно было весь год ходить босиком.

Папа встал.

— Я запрягу команду.

Команда. У них был всего один мул, но папа все равно использовал слово, которое смешило ее в четыре года. Она смотрела на него в окно, он шел медленно, но уверенно, к амбару.

Она прошла в свою комнату, завязала волосы лентой, укутала голову шарфом. Светлые каштановые волосы, почти того же оттенка, что и ее кожа, отросли до ее плеч. Следующим летом она сможет продать еще косу, если не заберет папу с Грэм отсюда раньше. Если Гринли заплатит за эту орхидею так же хорошо, как за прошлую, она сможет увезти их до зимы.

Папа вздохнул, когда она забралась в телегу.

— Говори.

— Нужно так одеваться для поездки в деревню?

— Всегда, — у Грэм было мало, но она отдала шарф Ванде два года назад на ее шестнадцатый день рождения. Она отрезала его от шелка на своем плаще, залатала пару пятен, вышила на краях маленьких драконов-прядильщиков черным, их носы соединялись с хвостами предыдущих, короткие крылья были расправлены. Папа не нравилось, как жители смотрели на нее с тех пор, как она начала носить шарф.

Он не спорил. Никогда. Он щелкнул поводьями, и мул послушно пошел к деревне.

Ванда притихла. Папа снова вспоминал. Как только они миновали лес, она направила его мысли к цветам на холмах и зверях, напоминающих ему о доме. Настоящем доме. Когда он женился на ее матери, он ушел и не оглядывался. Он не винил Грэм за ее кочующий образ жизни, но она знала, что ему не хватало дома.

Рынок был полон жизни, когда они подъехали к площади. Ванда встала, прикрыла глаза от солнца, разглядывая толпу. Дамы в коричневом стояли у телеги с капустой и репой. Седовласый мужчина стоял в узком переулке между пекарней и торговцем свечами. С бледной кожей он выделялся даже в тени. Молодая женщина с ребенком в руках смотрела на цены на прилавке мясника.