«Это то, что Сиенна чувствует с Соланом?»

Ощущения, накатывающие на меня и окружающие меня, были почти невыносимы. Мои ночные фантазии о красивых охранниках в Центре были ничто по сравнению с тем, как Маркон влиял на меня. Физическое влечение было почти болезненным и определенно отвлекающим. Это были не просто феромоны, воздействующие на центры удовольствия моего мозга. Это было намного интенсивнее.

Впервые в жизни я захотела мужчину.

Я действительно жаждала его. А он хотел меня.

От этой мысли у меня закружилась голова. Или это запах риита так на меня влияет? В любом случае, я закрыла глаза и расслабилась в его объятиях, позволяя вести себя через эту лихорадку. Его горячее дыхание щекотало мое ухо, пока он посасывал мочку. Непроизвольный стон вырвался из моего горла, и я обхватила мужчину ногами. Его невероятно твердая выпуклость пульсировала, усиливая мое желание, а шелк моего покрывала восхитительно терся о чувствительную, обнаженную плоть под ним.

Мое тело, казалось, точно знало, как реагировать на него — я даже не осознавала, что мои бедра ритмично вторят его покачиваниям, пока низкий рык не загремел из глубины его груди. Почти как мурлыканье кошки, только в десять раз громче и в миллион раз сексуальнее.

И все же мы не целовались. Логическая часть моего мозга сделала последнюю слабую попытку вытянуть меня из этого наваждения, но остальная часть приказала ей заткнуться. Это было то, чего мне всегда не хватало. И это происходило сейчас.

Наконец, после, казалось, вечного ожидания, мягкие, но голодные губы Маркона скользнули по моему лицу и остановились на волосок от моих. Я задыхалась от нужды, от предвкушения. Подавив желание наклониться вперед и сократить мизерное расстояние между нами, я открыла глаза. Маркон жадно смотрел на меня. В его глазах пульсировали яркие вспышки: от ярко-зеленых, как изумруд, до цвета ночного леса.

— Пожалуйста, — прошептала я, умоляя прекратить мои страдания и поцеловать.

Его взгляд опустился на мою шею. На мгновение мне показалось, что я вижу, как формируются клыки, — один взмах его языка, и они исчезли. Его рот мгновенно запечатал мой.

Ощущение мужских губ не было тем, что я себе всегда представляла. Резкий запах духов смешался с чем-то сладким, как драконья ягода, — контраст произвел новый аромат, который я всегда буду ассоциировать с губами Маркона.

Его большие руки, шершавые от мозолей, нежно обхватили мое лицо, словно я была самым драгоценным сокровищем в мире. Мое сердце подпрыгнуло в груди, что кто-то — нет, не просто кто-то, Маркон — возможно, думает обо мне так. Я обвила его шею руками и со вздохом растворилась в поцелуе.

Поначалу его губы были настойчивыми, отчаянными, но быстро стали любопытными и пытливыми. Его язык легко скользнул по моей нижней губе, словно просился впустить его. Я с радостью приняла и встретила его язык своим. Я понятия не имела, правильно ли я это делаю, и мне было все равно. Все было слишком хорошо, чтобы беспокоиться об этом. Как танец.

Я последовала его примеру. Там, где двигался его язык, — двигался и мой. Его губы смягчались — я повторяла. Он кусал меня — я отвечала взаимностью. Я не могла насытиться им. А его блуждающие руки и тяжелое дыхание выдавали подобные чувства.

Маркон оторвался от меня и уткнулся лицом мне в шею. Он крепко обнял меня, держа так, словно не желал отпускать. Я опустила голову, снова и снова повторяя его имя, надеясь, что он поймет меня правильно.

* * *

— Натали?

Мои глаза открылись, и я ахнула при виде Джерека, огибающего угол кошу.

Когда его взгляд упал на меня и Маркона, он замер и уставился на меня.

— Черт! — прошипела я.

Стыд скрутил мои внутренности. Я оттолкнула Маркона и ниже натянула шелковое платье, защищая свое целомудрие. Маркон медленно повернул голову, потом целую вечность вставал во весь рост.

— Джерек, — прорычал он, а его голос был глубоким и хриплым.

Джерек моргнул несколько раз, и его взгляд скользнул между нами. По выражению его лица я не могла понять, о чем он думает. Это была одна из его проблем — он мог быть смущен, обижен, зол или просто любопытен — его невозможно было прочесть.

— Прости, — пробормотал он и поспешил назад тем же путем, каким пришел.

Я двинулась за ним, но Маркон схватил меня за плечо, прежде чем я смогла встать.

— Останься.

Мое тело жаждало подчиниться, но мозг гудел в замешательстве. Джерек был моим другом, если не сказать больше. Я считала само собой разумеющимся, что мы попробуем быть вместе после того, как решим нашу головоломку. Я понятия не имела, чувствует ли он то же самое, но между нами была легкость, которую я очень ценила. Когда мы говорим о нашем проекте или о чем-то связанном с наукой, мы теряемся в разговоре до самого утра. Не было сомнений, что Джерек — моя интеллектуальная пара.

Но Маркон…

Он превратил мои внутренности в кашу. С того момента, как я увидела его подтянутую крепкую фигуру, я захотела его. До сих пор я даже не знала, что это значит, но это произошло. Физическое влечение притягивало меня к нему, как частицы феррита к магниту. И я не могла забыть, что он рискнул собственной жизнью, чтобы защитить меня.

Но Джерек…

Джерек… Что-то про него в глубине моего сознания не давало мне покоя. Мое воспоминание о произошедшем на сцене вдруг стало четким. Страбон прыгнул ко мне, направив зубы и когти на мое горло. Полусогнутое тело Маркона врезалось в бок Страбона, и они оба повалились в грязь. А Джерек отступил от меня, оставив на произвол судьбы.

— Что случилось? — спросил Маркон, садясь рядом со мной и обнимая за плечи.

— Ничего. Я просто… — я издала недоверчивый смешок. — Всю свою жизнь я должна была заботиться о себе самостоятельно. Мои родители не могли дождаться срока, чтобы побыстрее избавиться от меня. Все в Центре, кроме других сирот, думали, что я либо слишком большая, либо слишком умная, а обычно и то и другое. Даже когда нас отправили в рабство, некому было спасти нас, кроме нас самих, — я поймала взгляд его завораживающих глаз. — Спасибо тебе, Маркон. Спасибо, что спас меня от того, что хотел сделать Страбон.

— Это честь для меня, — от его улыбки у меня перехватило дыхание, а потом она исчезла. — Но у меня еще столько дел.

— Неужели?

— Я должен компенсировать моральный ущерб за твое похищение.

* * *

Глаза Маркона потемнели, и он опустил взгляд на колени. Я пыталась забыть обо всем этом, притвориться, что этого никогда не было, но это задержалось прямо под поверхностью, как сильное течение, готовое выбросить меня в море. Только после того, как он заговорил, я поняла это.

— Горстка более буйных воинов Трайна решила начать неожиданный рейд, услышав от Альфы, что Солан «украл» вас троих с нашей территории. Они были так горды, когда привезли тебя, — голос Маркона отдавал горечью. Его кулаки сжались так сильно, что я подумала, что из них начнет капать кровь.

Меня охватило сильное желание утешить его, сказать, что все в порядке. Но это было не так. Переживание тех дней закрепило страх и безнадежность, которые я испытала. Воспоминания о том, как Арлин тащат из клетки, толкая и крича, а затем ее перепуганные крики и плач, как они… У меня сжалось горло.

— Я велел ему немедленно отпустить тебя, но он не послушался, — продолжил Маркон, хотя мне хотелось, чтобы он прекратил вспоминать. — Когда Альфа категорически отказался, я бросился в Долину, чтобы позвать Солана, но мы, должно быть, где-то разминулись. Когда я вернулся в нашу деревню, Трайн уже лежал в грязи, окровавленный и разбитый, — мрачное выражение его лица заставило мое сердце дрогнуть. — Клянусь, Натали, до моего возвращения я понятия не имел, что он укусил твою сестру против ее воли. Если бы я только знал…

Он замолчал, а я все еще не могла заставить себя утешить его.

«Возвращение сюда было ошибкой», — мысли кружились в моем мозгу, как мухи после наступления темноты. Мое нутро скрутило в клубок эмоций, которые я не могла контролировать, а тем более определить. Я упорно трудилась, чтобы заглушить страх и ярость, которые испытала от рук брата Маркона, но они вырвались из глубин моей души непрошеными и нежеланными. У меня зачесалась кожа, а глаза начало жечь от слез. Я всегда считала себя выше такого иррационального поведения.

Сейчас я была не выше этого.

Наконец, я встретила полный сожаления взгляд Маркона. Больше всего на свете мне хотелось погрузиться в его переливающиеся глубины и продолжить начатое, но сама мысль, что кто-то прикоснется ко мне в этот момент, заставила меня болезненно сжаться.

Мне нужно было выбраться отсюда. Сейчас же.

— Мне нужно некоторое пространство, чтобы разобраться во всем этом, — тихо сказала я, опуская смущающую правду, что мне так же нужно разобраться в этих раздражающих вещах, называемых эмоциями. — И время.

Время вдали от отвлекающего присутствия Маркона.

Глава 14

Маркон

Всю ночь я ворочался, мечтая о нежной Натали, отвечающей на мои прикосновения. Все закончилось не так, как я надеялся накануне вечером, но ей просто нужно время. Я докажу ей, что мне можно доверять. Я сделаю все, чтобы компенсировать то, через что ее заставил пройти мой брат. Она придет в себя.

— Ты выглядишь бодрым, Маркон, — сказал Рикор, когда догнал меня.

Я глубоко вдохнул свежий горный воздух.

— Сегодня прекрасный день. Племя счастливо, и мы приближаемся к объединению с племенем Долины. Конечно, я бодр.

Он бросил на меня косой взгляд, когда мы остановились, наблюдая за суетой в деревне.

— Да. А я-то думал, это потому, что ты улизнул с терранкой прошлой ночью.

«Черт!»

— Э…

Рикор наклонился ближе и понизил голос:

— Прости, что говорю это, но ты уверен, что это разумно? Варгам не очень нравится Альфа племени, который возится с чужачкой, особенно учитывая аргумент объединения с мразями Долины, да и пришельцы намерены истребить нас.