Она вгляделась в его лицо в поисках лжи, но увидела лишь честность.

Черт возьми, он очень легко может ей понравиться.

Айседора застегнулась и провела пальцами по волосам. Когда он их распустил? Она не помнила, но с другой стороны, большая часть времени, проведённого с ним на кушетке, слилась для неё в одно долгое, туманное мгновение. В её памяти остались лишь наслаждение и страстная жажда.

— У вас есть планы на завтра? — поинтересовалась она.

— Я должен встретиться с братом и обсудить его намерение вступить в брак.

— Вы ещё не решили, дадите ли согласие?

— Он выбрал себе в невесты наложницу, — пояснил капитан. — До знакомства с Эсманом, а возможно, и после она отдавалась многим мужчинам. Я не считаю её достойной.

— А мне казалось, что это Эсман её недостоин. — Айседора направляясь к двери. — Но вчера я увидела их в коридоре, и они оба выглядели безумно влюблёнными.

Лукан открыл для неё дверь, и удивлённые стражи вытянулись по стойке смирно.

Капитан поднёс к губам руку Айседоры, после чего сказал:

— Во всём Трайфине не сыскать женщины, способной сравниться с тобой. Страна, где родилась столь редкостная, страстная красавица поистине благословенна.

***

После ухода Айседоры Лукан два часа провёл за тренировкой, пытаясь избавиться от неудовлетворённости. В тяжёлые времена упражнения всегда помогали ему сосредоточиться, но сейчас никак не удавалось собраться с мыслями. Закончив, он принял ванну, отполировал свои ножи и мечи (все до единого) и попытался медитировать. Начиная с шести лет эти вечерние ритуалы стали неотъемлемой частью его жизни, однако сегодня разум совсем не желал успокаиваться и хоть на миг достигнуть умиротворения. Наконец Лукан забрался в кровать, зная, что сон придёт нескоро. Если вообще придёт.

Но не кольцо, а женщина изводила его и путала мысли. Кольцо было предметом, вещью, дарующей власть, причиной его приезда во дворец. Да, оно было важным. Очень важным для будущего принца мечей, для его страны и Круга.

Но его озадаченный разум занимала загадочная кузина императрицы, которую никак не получалось выбросить из головы. Айседора утверждала, что не желает внимания Лукана, но всё же реагировала на прикосновения с невиданной им прежде отзывчивостью. Она была умнее всех знакомых ему женщин, упрямее, капризней и едва ли не безжалостнее... и всё-таки иногда обнимала его с неожиданной нежностью, а когда говорила о любви Эсмана и Эльи, в её глазах светилась неподдельная ранимость, словно Айседора слишком хорошо знала, что такое любовь.

Тем не менее, для него она явно не припасла ни крупицы своей чуткости. Он не сумел уговорить её признаться даже в симпатии. Если на самом деле Лукан ей нравится, она наверняка об этом не скажет. Айседора достаточно упряма, чтобы оставить столь важную информацию при себе.

Каково обладать телом, сердцем и душой подобной женщины? Насколько сильной и сложной окажется связь с ней? Он сочувствовал мужчине, которого угораздит попасть под чары Айседоры. Провести жизнь со столь невероятной женщиной будет непросто. С другой стороны, ничто ценное не достаётся даром.

Как он и подозревал, заснуть ему не удалось. Тем лучше. Можно только догадываться, куда сегодня привели бы его сны.

Дверь в его комнату оставалась надёжно заперта, Франко удалился к себе ещё несколько часов назад, и, тем не менее, Лукан внезапно преисполнился уверенности, что в комнате кто-то есть. Он дотянулся до спрятанного под подушкой ножа и слегка повернулся, желая видеть всю комнату. Свечи не горели, но лившегося из окна лунного света хватило, чтобы разглядеть крадущуюся к нему фигуру.

Он расслабился и вернул нож на место. Лукан узнал бы покачивание этих бёдер где угодно. Даже в темноте.

— Как ты вошла? — шёпотом спросил он.

— Я здесь, — мягко ответила она. — Вопросы могут подождать.

— Да, полагаю, что могут.

Айседора подошла ближе, на мгновение замерла у края постели, потом, не говоря ни слова, начала расстёгивать пуговицы.

Лукан отогнул одеяло, предлагая присоединиться к нему, Айседора забралась в кровать и растянулась рядом с ним.

— Ты спишь голым, — заметила она, дотронувшись до его бедра и начиная ласкать.

— Да.

Айседора нежно коснулась губами мужского горла, потом приподнялась, чтобы окинуть Лукана взглядом. И перед тем, как поцеловать в губы прошептала:

— Это хорошо.

Айседора всем телом прильнула к Лукану и закрыла глаза, упиваясь ощущениями, даруемыми ночной прохладой, хрустящими простынями и касаниями плоти к плоти.

Вчера, вернувшись в свою комнату, она погрузилась в здоровый сон, а сегодня не смогла заставить себя даже лечь в кровать. Вместо этого бродила туда-сюда, разговаривала сама с собой и в итоге чуть не расплакалась.

Пусть ей это не нравилось, но она нуждалась в Лукане. И была взрослой женщиной, которая не боится взять желаемое.

Она обняла его одной рукой и скользнула пальцами вдоль спины. Прекрасной спины со впадиной на пояснице, по крепким, сильным ягодицам и мускулистым бёдрам. В его теле отсутствовал даже намёк на какую-либо мягкость. Капитан просто-таки источал мужественность и завораживающую жёсткость. Айседора смело погладила восставшую плоть и задрожала, представив, как та двигается внутри неё. Именно эта фантазия помешала ей сегодня заснуть. И привела сюда.

— На тебе нет ни единого шрама, — прошептала Айседора, продолжая исследовать руками его плоть.

— Нет.

— Воин без шрамов. Как такое возможно?

— Никто не смог ранить меня в сражении.

Пока она изучала твёрдый рельеф его тела, Лукан ласкал её мягкие изгибы. Но поскольку они стремились к этому моменту больше суток, прелюдия не затянулась надолго.

Айседора закинула ногу Лукану на бедро, инстинктивно пытаясь сблизиться. Он перекатил её на спину, раздвинул ноги, сделал выпад, и мечты, которые мешали ей заснуть и заманили в его кровать, стали реальностью.

Занимаясь с ним любовью, Айседора выбросила из головы все мысли, полностью отдавшись на волю инстинктам и желаниям тела. Бёдра двигались в неспешном ритме, и ничто больше не имело значения. Ничто. Она мяла в кулаках простыни, потом обвила Лукана руками и ногами. Он задвигался быстрее, заставив её задыхаться. Один глубокий толчок, и она разлетелась на осколки. Закричала от силы оргазма, а потом... почувствовала разрядку любовника, когда тот, весь напружинившись, выплеснул в её гостеприимное тело дарящую жизнь жидкость.

Они ещё долго не размыкали объятий, восстанавливая дыхание и ожидая, когда сердцебиение вернётся к обычному ритму. Потом Лукан скатился с неё, но обнимать не перестал.

— Я уже начал сомневаться, придёшь ли ты когда-нибудь, — запыхавшись, произнёс он.

— Я не собиралась, — начала Айседора, — и даже признавшись себе, что хочу тебя...

— Что тогда? — подстегнул капитан, когда она замялась.

— Не хотела идти в компании вооружённых стражей. Решила, что если уж приду, то только добровольно и сама выберу время.

Он приподнялся на локте и посмотрел на неё сверху вниз.

— Как ты вошла?

— Через потайной ход.

Его тревога была очевидной... и неподдельной.

— Покажи его.

Айседора подняла руку и погладила упавший ему на лицо чёрный локон.

— Позже. Не переживай, никто не войдёт сюда следом за мной. Об этих ходах знает лишь маленькая горстка людей. И чтобы умерить твою и заодно свою тревогу, я вставила в трещину в камне деревянный колышек, теперь с той стороны дверь не откроется.

Несмотря на темноту, она разглядела его улыбку.

— Очень хорошо. Теперь я тебе нравлюсь?

— Нет, — прошептала Айседора.

— Почему?

Капитан хотел правду, поэтому она ответила честно. На сей раз.

— Я не могу позволить себе увлечься тобой.

Мгновение он раздумывал над её ответом, но решил не развивать тему дальше.

— Проведёшь со мной ночь?