От мрачных раздумий его отвлек звонок мобильного телефона.

- Игорь, привет. Это Селюков. Могу тебя порадовать. Тут звонил Порошин из Москвы, сказал, что задержана какая-то Самарцева...

- Задержана?!!! - вскрикнул от радости Игорь. - Вот молодцы...

Воистину, третье мая две тысячи первого года было днем потрясений.

Игорь купил билет на Москву, помаялся немного в Пулково, но уже через три часа вышел в аэропорту Шереметьево. Сгорая от нетерпения узнать подробности дела, он взял такси и, не заезжая домой, поехал к Порошину.

9.

... Когда он подъехал к районному центру, уже начинало темнеть. В Уголовном розыске сказали, что Лев Константинович пошел домой. Дьяконов поехал к нему.

... - Эге, легок на помине! - хриплым голосом произнес Порошин. - Ну заходи, гостем будешь... А мы как раз ужинать собрались... Я-то тебя ждал завтра... Но кое-что приготовил...

- Что? - усталым голосом спросил Игорь.

- А ты догадайся...

- Не могу, не томи...

- Лева, приглашай гостя к столу, - послышался из-за двери голос хозяйки. - Пельмени стынут...

- Пусть стынут, - ответил, зевнув, Порошин. - У меня для Игоряхи есть другое, давно обещанное угощение. Дюжина темного пива и прекрасные креветки... А пельмени потом поедим...

- Не заслужил я этого угощения, - пробормотал Игорь. - Сам пей. Упустил я убийцу...

- Зато я не упустил. И угощения заслужил. А тебя, как старого друга, с которым брали Стерлядкина, приглашаю со мной эту трапезу разделить. Не алкаш же я, в самом деле один дюжину пива уничтожать, да и вредно мне, к тому же. Маша не пьет, дети не пьют... Так что, выручай...

- Ты не упустил?!!! - вытаращил глаза Дьяконов.

- А кто по-твоему задержал Самарцеву? - усмехнулся Порошин. Кто сидел каждую ночь в засаде? Не я ли? А он мне тут баки заколачивает... То, что не решается умом, решается терпением и выдержкой... Как же мне опостылело там сидеть, знал бы ты, у меня радикулит и шейный и поясничный... И печень барахлит, и еще...

- Ну, рассказывай, - схватил его за рукав белой рубашки Игорь. - Не томи душу...

- А вот нет, - лукаво улыбнулся Порошин. - Принято начинать с плохого, так что первым рассказывай ты...

Дьяконов угрюмым тоном рассказал Порошину о том, что произошло с ним в Санкт-Петербурге. Порошин слушал как-то рассеянно, но когда дело дошло до потасовки в аэропорту, громко расхохотался. Игорь помрачнел и окончание своего повествования договорил уже совсем скорбным тоном.

- Все, - подвел итог он. - Теперь твоя очередь...

- Я сначала выпью пива за самого себя, а уж потом все расскажу. Иди, садись за стол, частный детектив...

Игорь сел за обильно накрытый стол рядом с тремя сыновьями Порошина. Все они были так же упитанны, как и отец, и голосом были похожи. Лев принес четыре бутылки "Афанасия" и поставил на стол.

- Угощайся, из холодильника. А креветки варятся... По моему личному рецепту, с приправами...

Игорь отхлебнул пива и просительно поглядел на старого друга.

- Ладно, слушай. И они пусть слушают, у меня от жены и детей секретов нет... Короче, плохо искал наш Родион Петрович, не все взяли наши кладоискатели. А я потом туда вернулся и ещё кое-что нашел. Отнес, куда положено, а сам понял, что должны они туда вернуться. Видать, что-то их спугнуло... Сидел несколько ночей, и вот гляжу - идет она... Ну я тихонько подошел сзади и... цап-царап... Она от ужаса чуть не обмочилась там... Извини, Машенька, - заметил он укоризненный взгляд жены. - Я на неё пушку наставил и вежливо попросил мне все рассказать, иначе тут же уложу, как я сказал, при попытке к бегству...

- И что?

- А что ей оставалось делать? Жизнь-то у неё одна... Как и у всех... Раскололась, как миленькая, наша крутая Алла Андреевна...

- Ну? И что же она рассказала?

- Она спокойно жила с Самарцевым, как вдруг в Саблино, неподалеку от их дачи, она повстречала человека, очень похожего на её бывшего мужа Данилова. Она так и ахнула. Он сделал ей знак, чтобы она его не узнавала, а потом сгинул на долгие годы. Она жила в постоянном страхе, будучи уверенной в том, что Данилов жив и находится где-то поблизости, только Бога молила, чтобы ухлопали его где-нибудь. Только Бог не сжалился над ней. Прошло лет восемь, она шла на дачу с электрички... А сзади услышала знакомый голос. "Узнаешь?" - спросил он. - "Узнаю", - прошептала она, вся в ужасе, хотя он очень сильно изменился, поседел совершенно, отпустил усы, носил очки, вообще стал каким-то другим. Но все же, вроде бы он, и опасаться его надо. Знала ведь Аллочка, кем был её муженек, ему убить, что высморкаться, человек, находящийся на грани между подонком и маньяком... "Вякнешь урою", - пообещал... Они с ним встречались на квартире в Москве, которую он снимал. Общались, короче, а уж в качестве кого общались, это их дела... И он поведал ей, что в подвале дома, в котором они живут, зарыты ценности на огромную сумму. Как он о них узнал и почему до того не объявлялся, он не говорил. А расспрашивать такого человека было опасно. Договорились они при удобном случае ценности вытащить и поделить. Но она стала сомневаться, её ли это муж, больно уж он изменился. Хотя знал обо всех её делах все досконально, до мелочей... А окончательно убедилась она в том, что это не он, когда увидела его босиком. У того-то мизинца на левой ноге не доставало, а у этого все было на месте. Он врубился, что до неё дошло, но карт своих не раскрыл. Именовался он, как сам ты прекрасно знаешь, Виктором Артемьевичем Литовченко. Алла Андреевна ввела его в дом, познакомила с мужем, тот стал вроде бы, другом семьи. Человек он, сам знаешь, веселого нрава и очень эрудированный по части литературы и других изящных искусств, за умным словом в кармане не полезет. И все было бы у них o,key, если бы как назло, Самарцев вечно не торчал дома. Как говорится, находился на творческой работе, за пределы участка ни на шаг, попробуй тут, отыщи что-нибудь? Время ведь нужно... Вот в тот раз не выгорело, Литовченко исчез, а появился, как известно, в начале марта, когда Самарцев должен был поехать в санаторий. И тут все планы нарушил подслеповатый художник Гордеев. Он узнал в Литовченко Данилова, с которым когда-то сидел в одной камере в пересыльной тюрьме и решил позвонить тебе. Но его убили во время звонка...

- Кто убил?!!!

- Кто убил? - усмехнулся лукаво Порошин. - Да Веревкин и убил. Вот уж случай помог этой парочке кладоискателей... Зашел с похмелюги и пырнул обидчика ножом... Так что на дороге ты встретил настоящего убийцу Гордеева, дорогой друг Игоряха... Кстати, вчера в лесу неподалеку от места, где был убит Веревкин, одна женщина нашла кнопочный нож и принесла нам. На нем отпечатки пальцев Веревкина. Доказано, что Гордеев был убит именно этим ножом... Так что, именно Веревкин его и убил... А потом водоворот событий увел нас от самого простого решения вопроса.

- Так, - ошалело глядел на Леву Игорь. - А кто же его?

- А ты сам-то не догадался?

- Нет...

- Да ну тебя к лешему, гребаный частный детектив! - разозлился Порошин. - Я простой провинциальный опер, и то давно сообразил...

- Женщина ведь, вроде бы, убивала.

- А что, кроме Самарцевой женщин больше нет на свете? Выйдем на секундочку, покурим на воздухе, - предложил он.

Они вышли на крылечко, закурили.

- Ну так что, не въехал, Шерлок Холмс из Очакова? - хитро улыбаясь, спросил Порошин, дымя сигаретой.

- Эти пропавшие Сашка и Зинка? - высказал предположение Игорь.

В ответ Порошин только недовольно поморщился.

- Неужели... Галина Семеновна...? Какие ещё могли там быть женщины...? - от изумления раскрыл рот Игорь.

- Я ничего не говорил, ничего не говорил... И ты ничего не слышал сделал Порошин суровое лицо и прижал указательный палец к губам. - Но собаке собачья смерть, это правило, и не нам его нарушать. Короче, ни Самарцева, ни Литовченко никакого отношения к смертям Гордеева и Веревкина не имеют...