– В последний раз нормальную еду я еле месяца два назад. Так на лапше быстрого приготовления сижу и пельменях.

– После таких кулинарных изысков гастрит придется лечить.

– А что делать?

– Будем вместе спать, буду тебя кормить.

– Я за еду не продаюсь. – что-то не вижу и намека на его лице, что он сейчас шутит.

– Я понял, что в этом мире правят деньги.

– За деньги тоже продаваться не буду. – я даже вилку отложила.

– Что же ты сейчас делаешь? Так что давай не будем лукавить. – его слова меня задели. – Чего покраснела? Если любишь правду, значит будем говорить только правду без вранья. Называть слова своими именами.

– Как хотите. – я продолжила есть.

– Я много чего хочу от тебя. Перечислить?

– Давайте сменим тему?

– Жаль. Мне она нравилась. О чем поговорим? О погоде?

– Жарко. Дождя нет и не предвидеться. – пробормотала я. Настроение он мне испортил. Но готовил все равно вкусно.

– Все рано или поздно заканчивается. Так что не вижу поводов так волноваться. Мне приходилось работать и в Астрахани, где температура была под сорок пять, и мошкара донимала. Здесь только смог. Так что еще терпимо.

– А кем вы работаете?

– На стройке квартиры делаю. Еще с ребятами по вечерам калымим частным образом. Но сейчас из-за жары все разбежались. Так что можно сказать у меня отпуск.

– У меня тоже два дня уже. Обидно что время простаивает. – я вздохнула.

– Иногда и отдыхать нужно. У тебя уже круги под глазами.

– На том свете отдохну. А десерт еще будет?

– Будет.

– Тогда добавку просить не буду.

Десерт был творожный с фруктами. Было вкусно. Пока я отходила от сытного ужина, он еще и посуду помыл. Хотя, сегодня я была у него в гостях. Все правильно.

– Пойдем кино смотреть.

Комнату родителей было не узнать. Единственное, что от нее осталось – это бежевые обои и светлый ламинат. Мама в последнее время увлекалась фен-шуем. Все было выставлено в строго определенном порядке. Каждая статуэтка была на своем месте и только попробуй что подвинуть. У нее на стенах висели картины с восточным мотивом, да и мебель была соответствующая. Комната напоминала картинку из глянцевого журнала. Сейчас же здесь лежал серый палас. На нем стоял большой черный диван с подставкой для ног. В углу комнаты был шкаф. Около окна стоял стол и холодильник. Напротив дивана висел домашний кинотеатр с мощными колонками. Зачем такое чудовище было покупать в обычную квартиру, для меня осталось загадкой. Здоровенный диван, огромный телевизор. Как там по Фрейду? Комплексы? Я села на край дивана. Олег поставил диск и занавесил окно. Сразу стало темно. Как будто наступила ночь. И страшно. Фильм ужасов. Еще и действительно страшный. Олег напугать умел. К тому же в фильме было много муравьев и тараканов, которых я ненавидела. И боялась.

– Так страшно? – его шепот раздался около моего уха. Я подскочила. Открыв глаза, испугалась еще раз когда муравьи начали на экране пожирать кого-то из героев. – Не любишь букашек?

– Терпеть их не могу. – прошептала я.

– Так иди сюда. Вместе не страшно. – он прижал меня к себе. Не хочу. Но он очень крепко меня держал. Мне было страшно, а он сидел довольный. Еще по спине меня гладил. Стоило только вновь посмотреть на экран, как я опять испугалась. – Какая ты оказывается трусишка.

– Зачем смотреть такую жуть?

– Не такая эта и жуть. – посмеиваясь, ответил Олег. – За то какие моменты можно пережить! Например, когда упрямая красотка так к тебе и льнет. А до этого и рядом стоять не хотела.

После его слов захотелось отодвинуться, но он держал крепко.

– Может хватит? – тихо попросила я.

– Что именно? – его губы накрыли мои. Не вырваться.

– Отпусти. – я пыталась вырваться, но это было невозможно. Глупо было надеяться, что он не оставит свои попытки в отношении меня. Когда он меня отпустил, я смогла вздохнуть свободнее. – Вот и зачем так было делать?

– Потому что мне нравятся твои губы. Они сладкие на вкус. – ответил он. А я не знаю куда смотреть. С одной стороны тараканы, с другой чудище бородатое.

– Отпусти. Пожалуйста.

– Когда наиграюсь, тогда и отпущу. Расслабься. Ничего я тебе не сделаю. – и опять его губы накрыли мои. Противно. Слюняво. Отвратительно. Так и хотелось вытереться. – Холодная как лед. Ты всегда такая?

– Всегда.

– Ничего, я тебя растоплю.

– Не надо меня топить. Мне и так хорошо.

Но он меня не слышал. Опять грудь лапать начал. И чего он к ней привязался? Разве не понятно, что я не хочу. Ничего не хочу. Ладно, налапается и отвалит. Я просто замерла. Нужно только переждать. Напастись терпения.

– О чем думаешь? Как в анекдоте нужно ли побелить потолок или нет?

– Думаю, когда ты меня отпустишь.

– И что ты тогда сделаешь? Сбежишь?

– Мы с вами не обговорили время до каких часов гуляем.

– Валь, давай менее официально. – он пошел ставить другой диск. На этот раз была какая-то романтика.

Незамысловатый сюжет. Такое смотреть по крайней мере приятно. И лапать перестал. Что по руке гладит, это даже приятно. Что-то я пропустила момент, когда в его объятьях оказалась. А потом так тепло и уютно стало. И глазами сами по себе закрылись.

Запищал будильник. А у меня обычно музыка играла. Такого писка не слышала со школьных времен, когда нас с Полиной в школу поднимал будильник в виде домика. Так и казалось, что сейчас войдет в комнату папа и скажет, что пора вставать. Мама часто была на сменах, поэтому кормить нас завтраком была папиной обязанностью.

– Ты просыпаться собираешься? Тебе на работу надо. Это у меня выходной, могу хоть целый день спать. А тебе пора вставать. – Хриплый голос раздался рядом с моим ухом изрядно напугав. Я резко открыла глаза и перед  носом увидела чью-то бороду. Кто? Что? Где? Вопросы неслись на одной скоростью с рефлексами. Я отскочила в сторону и свалилась с дивана.

– Ты так каждое утро просыпаешься? – спросил меня Олег. – Падаешь с кровати?

– Ты меня напугал! – выдохнула я. Сердце так и готово было выпрыгнуть из груди. – Что я здесь делаю?

– Ты уснула. Предлагаешь, мне нужно было тебя под стол укладывать спать? – ответил Олег, разминая шею. – Пойдем, я тебя завтраком накормлю.

– Я не завтракаю.

– Потому что нечем. Вот и не завтракаешь.

– Я не люблю.

– Хватит со мной спорить. – он уже ушел на кухню.  Я же ушла умываться. И как получилось, что я уснула?

– Еще один жаркий день. – вздохнула я, смотря в окно.

– Если бы шел дождь, ты жаловалась бы на дождь. Да? Почему не радоваться уже тому, что ты проснулась живая, относительно здоровая?

– Почему относительно?

– Врачи говорят, что абсолютно здоровых людей нет. Есть недообследованные. А у тебя подозрение на гастрит. Поле того дерьма, что ты ела – это вполне естественно.

– Только не надо мне лекцию читать о правильном питании.

– Ешь давай. – он поставил передо мной тарелку с овсянкой.

– Я кашу особо не люблю. – поглядывая на овес в молоке, ответила я.

– А ты попробуй, прежде чем капризничать. – посоветовал Олег. Вздохнула. Действительно не люблю я молочные каши, даже на халяву. Но спорить с ним не хотелось. Каша таяла во рту, напоминая банановый десерт, а не молочную овсянку.

– Ничего вкуснее не пробовала.

– Я тебе говорил, что со мной дружить надо. Добавки?

– Если можно.

– А говорила, что кашу не любишь.

– Я же не знала, что она такая вкусная.

– Не попробовала бы и не узнала. Так часто бывает. – сказал он. Интересно, это намек? Я намеки игнорирую и не понимаю.

– Спасибо за завтрак. – сказала я, допивая чай и ставя тарелку в раковину. Решила, что вечером вымою, а то уже начинала опаздывать. Хотела уйти, но Олег нагло схватил меня за талию. – Мне некогда.

Я попыталась скинуть его руки, но он держал меня крепко.

– Что за игры? – я строго посмотрела на него и тут же отвела глаза. Не могу я смотреть в его глаза: страшно становится.