На следующее утро миссис Кармоди разбудили доносившиеся снизу звуки. Чувствуя, что допустила тактическую ошибку, она торопливо оделась и спустилась в столовую. Увидев завтракающих Вейнрайта и Филлис, женщина поняла, что так и есть.
В гробовом молчании она села за стол и придвинула тарелку с кашей. Заметив, что перед Филлис лежит открытая записная книжка, миссис Кармоди попыталась завязать разговор.
— Делаешь уроки? — спросила она самым дружелюбным тоном.
— Нет! — резко ответила девушка, закрывая записную книжку и вставая из-за стола.
Миссис Кармоди сидела совершенно неподвижно. «Только не надо волноваться, — думала она. — Самое главное — как-нибудь подружить с этой девчонкой. Ведь она знает много такого, что очень и очень пригодилось бы: всякие сведения о ферме, о доме, о продуктах, деньгах…» Внезапно завтрак превратился в пустую, никому ненужную формальность. Отодвинув недоеденную каше, встала и прошла на кухню, где Филлис уже мыла тарелки.
— Давай я буду мыть, — предложила она, — а ты — вытирать, — и добавила: — Не стоит портить такие красивые ручки мытьем посуды. — Кинув на девушку быстрый, оценивающий взгляд, она сделала следующий ход: — Мне так стыдно, что я проспала. Я ведь приехала сюда работать, а не отдыхать.
— Ну, это вы еще успеете, — ответила девушка, к огромному, пусть и тайному удовольствию миссис Кармоди.
Теперь с молчанием покончено.
— Как у нас насчет продуктов? — поинтересовалась миссис Кармоди. — Вы покупаете их в каком-нибудь одном магазине? В своем письме твоя мать не упоминала о таких деталях.
Произнеся эту фразу, она на мгновение умолкла, сама испугавшись упоминания подделанного ее письма, но сделав над собой усилие продолжала:
— Ах, твоя бедная мать! Она прислала мне такое усталое письмо. Я так плакала, читая его…
Боковым зрением миссис Кармоди увидела, как задрожали губы девушки, и поняла, что победила. В этот миг торжества она чувствовала, что каждое произнесенное слово, каждый жест, каждый оттенок настроения будет теперь под ее контролем.
— Но об этом мы и потом можем поговорить, — быстро закончила она.
— У нас есть счет в магазине Грэхэма в Агане, — сквозь слезы ответила Филлис. — Вы можете туда позвонить. Товар они доставят прямо сюда.
Быстро, чтобы Филлис не заметила, как радостно загорелось ее глаза, миссис Кармоди пошла в столовую за остальными тарелками. Счет! А ее так беспокоила проблема получения доступа к деньгам: необходимые юридические шаги, уверенность, что потребуется сначала хорошо зарекомендовать себя на ферме, так и в глазах общественности. А тут просто: счет! Если только теперь этот самый магазин Грэхэма примет ее заказ… Но Филлис продолжала говорить, и миссис Кармоди уж заставила себя внимательно слушать.
— Миссис Кармоди, я хотела бы извиниться за то, что не ответила на вопрос, который вы мне задали за столом. О моей записной книжке. Видите ли, дело в том, что всех в округе всегда очень интересует, что говорит мой прадедушка. Вот поэтому за завтраком, когда он чувствует себя еще довольно бодрым, я задаю ему разные вопросы. А ответы — записываю, чтобы ничего не перепутать. Я делаю вид, что хочу когда-нибудь написать книгу о его жизни. Но не могла же я вам все это объяснить в его присутствии!
— Ну конечно нет, — успокоила ее миссис Кармоди.
Если местный жителей интересует, что Вейнрайт о них говорит, то они хорошо отнесутся к любому, кто сможет передать им самые последние новости. Что ж, надо держать уши открытыми. Возможно ей и самой стоит завести такую записную книжку…
Тут она заметила, что девушка еще не кончила свой монолог:
— Я также хотела вам сказать, что мой прадедушка действительно обладает даром предвидения. Вы мне, конечно, не поверите…
Глаза Филлис горели неподдельным энтузиазмом, и миссис Кармоди совсем не собиралась с ней спорить. Особенно в первый же день приезда.
— Ну почему же? Разумеется, поверю! — сказала она. — Я не из тех скептиков, которые не видят того, что у них под носом. Я могу трезво взглянуть на факты. Во все века существовали люди, наделенные странными и не всегда понятными способностями. Кроме того, я же собственными глазами видела, как мистер Вейнрайт прошел через запертые ворота…
И осеклась, таким реальным стало это совершенно невероятное происшествие в ее собственном изложении.
— Ну конечно я тебе верю, — неуверенно закончила она.
— Что я хотела сказать, — продолжала Филлис, — пожалуйста, не обижайтесь, если дедушка скажет вам что-то обидное. Он постоянно говорит о событиях, которые, с его точки зрения, уже произошли. Ну и конечно, он всегда упоминает вашу сестру, если вы женщина, или брата — если мужчина. Но самом деле он имеет в виду именно вас.
Имеет в виду именно вас…
Эти слова запали женщине в душу. Она вспоминала их и после того, как Филлис отправилась в школу, и после того, как в магазине Грэхэма приняли ее заказ от имени фермы Вейнрайта, сказав только: «А-а… Миссис Кармоди, да, мы о вас уже знаем». Было уже около двенадцати, когда она, собравшись с духом вышла на веранду, где как раз сидел мистер Вейнрайт, и наконец задала вопрос, который все это время не давал ей покоя:
— Мистер Вейнрайт, вчера вы упомянули, что встретили в Кемпстере мою сестру. Ч-что она там делала?
Она ждала ответа с волнением, которому сама удивлялась. У нее даже мелькнула мысль, что она, вероятно, выглядит круглой дурой, задавая такие вопросы.
— Она выходила из здания суда, — ответил старик, вынимая изо рта трубку.
— Из здания суда?! — поразилась миссис Кармоди.
— Она не стала со мной разговаривать, — задумчиво продолжал мистер Вейнрайт, — так что я не знаю, зачем она туда ходила. Наверное, какое-нибудь ерундовое дело. С кем из нас такого не бывает, — вежливо закончил он.
Кент заметил, что они остановились.
— Вот и гостиница, — сказал водитель, показав на двухэтажное деревянное здание с небольшой верандой. — Теперь я должен вас покинуть: у меня есть еще работа. А что было дальше, я расскажу как-нибудь в другой раз. Или спросите еще кого-нибудь, все равно кого. Эту историю у нас в деревне знает каждый.