Земной корабль миновал одинокую звезду Джиссер так быстро, что система оповещения станции метеоритной погоды не успела среагировать. Гигантский корабль уже обозначился светлым пятном на экране, когда это еще только доходило до сознания наблюдателя. Зато системы корабля, судя по всему, работали исправно, поскольку яркая движущаяся точка затормозила и, продолжая замедляться, описала широкую дугу. Теперь она медленно двигалась обратно, явно намереваясь попытаться отыскать небольшой объект, породивший помехи на энергетических экранах.

Когда корабль очутился в пределах видимости, грозной тенью замаячив в белесом свете далекой желто-белой звезды, он оказался больше чего бы то ни было виденного под Пятьюдесятью Солнцами. Выглядел он кораблем из самых глубоких бездн пространства, чудовищем легендарного мира, и хотя он был неведомого типа, по историческим хроникам в нем все же можно было узнать линкор Земной Империи. Пророчества предсказывали этот страшный день, и вот он настал. Страж знал, что делать. По подпространственной связи он послал Пятидесяти Солнцам предупреждение, которого с тревогой ждали уже столько столетий. Затем тщательно стер следы своего здесь присутствия. Взрыва не было. Перегруженные атомные генераторы без труда разложили массивное здание метеостанции на составные элементы.

Леди Глория Лорр, главный капитан «Звездного Роя», не позаботилась сопроводить экспедицию, высадившуюся на астероид, но внимательно следила за всем по астровизору. В тот же момент, когда подзорный луч вырисовал на экране фигуру человека в здании неземной метеостанции — она прекрасно поняла колоссальное значение этого открытия и успела обдумать все возможные осложнения.

Раз метеостанция — значит, межзвездные путешествия; люди же могли происходить только с Земли. Причина их появления здесь самоочевидна: старая экспедиция, причем достаточно давняя, если сейчас они поднялись до межпланетных сообщений; а популяция, заселявшая много планет, не может быть многочисленной, Ее Высочество, — подумала леди Глория, — будет довольна.

Придя в хорошее настроение, она вызвала силовой отсек.

— Ваша молниеносная операция по заключению астероида в охранный энергетический кокон, капитан Глон, — сердечно сказала она, — достойна всяческих похвал и будет вознаграждена.

Человек на экране астровизора склонил голову.

— Спасибо, благородная леди. Кажется, мы сохранили атомные и электронные составляющие всей станции. К сожалению, интерференция энергии ее реакторов не позволила, насколько я понимаю, фотоотделу получить достаточно четкие снимки.

— Нам хватит человека, а это матрица, для которой не нужны снимки, — ее улыбка была столь же беспощадна, как и слова. Все еще продолжая улыбаться, леди Глория прервала связь и вновь принялась изучать сцену на астероиде, запечатленную подзорным лучом.

Задумчиво рассматривая до красного каления обожравшиеся поглотители вещества и энергии, она отметила про себя и висевшую на стене карту на которой было обозначено несколько бурь; одна из них захватывала весьма обширную зону. Ее огромный корабль не мог развить полной скорости, пока не станет известна точная локализация этой бури в пространстве.

С куда большим интересом она взглянула на статного молодого человека, на мгновение запечатленного подзорным лучом. Он был хорош собой — смелой красотой дикаря. Но прежде всего, конечно, он мог послужить источником информации, без которой на преодоление коротких расстояний внутри шарового скопления можно потратить целые десятилетия; без точного прогноза метеоритной погоды корабль не только не может разогнаться, но даже сохранить достигнутую скорость.

Увидев, что все покидают астероид, она энергичным движением выключила внутренний коммуникатор, коснулась нескольких кнопок и войдя в трансмиттер, вышла из приемной камеры, в полумиле от капитанского мостика.

Вахтенный офицер подошел к ней и отдал честь.

— Я только что получил из фотоотдела снимки, — хмуро доложил он. — Карту закрывает пятно энергетического тумана. Не повезло. Думаю, следует начать со здания со всем содержимым, оставив человека напоследок, — почувствовав ее неодобрение, он продолжил скороговоркой: — В конце концов, это обычная матрица человека. Ее восстановление теоретически сложнее, но практически ничем не отличается от вашего перехода через трансмиттер из рубки сюда. В обоих случаях происходит разложение на элементы, которые должны снова воссоздать исходную структуру.

— Но зачем оставлять его на самый конец?

— По техническим причинам. Неодушевленные предметы отличаются большей сложностью, тогда как организованная материя — не больше чем общедоступные углеводороды.

— Очень хорошо, — согласилась она, хотя и не была уверена, что карта важнее создавшего ее человека. Но если можно получить и то, и другое… Она решительно кивнула: — Продолжайте.

Леди Глория внимательно смотрела, как внутри просторной камеры возникает силуэт здания. Скользя на антигравитационных носителях, оно наконец утвердилось посреди огромной металлической палубы. Из кабины управления, качая головой, вышел техник и проводил ее вместе с полудюжиной подоспевших специалистов внутрь восстановленной метеостанции, обращая их внимание на несовершенства конструкции.

— На карте отмечено всего двадцать семь солнц, — сказал он. — Невероятно мало, даже если люди эти заселили только небольшой район пространства. Кроме того, взгляните, сколько здесь бурь, даже далеко за пределами солнечных систем и… — Он замолчал, уставившись в темный угол, в двадцати футах за аппаратурой.

Леди Глория проследила за его взглядом: там лежал человек. Тело его сотрясала дрожь.

— Я считала, — заметила она холодно, — что человека мы оставили на самый конец.

Ученый был явно смущен.

— Видимо, ассистент плохо меня понял. Это…

— Неважно, — прервала его леди Глория. — Немедленно отправьте его в Психологический Центр и скажите лейтенанту Неслор, что я вскоре там буду.

— Есть, благородная леди.