Освещение стало менее ярким. Ли стоял и хмуро глядел на то, как тела покойников выкатывают из помещения для брифингов. Вокруг него все заговорили хором, перебивая друг друга.

— …поцелуй смерти…

— …я говорю вам, капитан этого космического лайнера кланяется, что все произошло именно так — звездолет промчался мимо него со скоростью в миллион миль в час, и он при это замедлялся поймите это, замедлялся. И случилось это два дня тому назад.

— …Вампиризм! Вот как я собираюсь назвать это…

Именно это слово употребил и Ли, когда вкратце докладывал о своем посещении госпиталя по наручному коммуникатору, и закончил свое сообщение так:

— А теперь я намерен поужинать, Джим.

— О'кэй, Билл. — Голос редактора местного корпункта звучал через коммуникатор, как механический. — Должен тебе сообщить, что девять тысяч газет прибегают к материалам, поставляемым Всепланетным Агентством и касающимся этой загадочной истории. Так вот, сравни это с четырьмя с половиной тысячами, которые покупают новости у «Универсала», занимающего второе место по тиражу…

Как мне кажется, тебе удалось и сегодня выдвинуть достаточно правдоподобную версию случившегося. Муж и жена, обычная молодая пара, вышедшая на вечернюю прогулку. Какой-то дьявол на них набрасывается, откачивает их кровь в специально подготовленную для этого емкость, отсасывает их жизненную энергию по специальному силовому кабелю или еще чему-нибудь в таком же духе — люди, я знаю, поверят этому. Главное — ты полагаешь, что это может случиться с кем угодно, так что, люди, будьте бдительны! Ты предупреждаешь о том, что в наше время межпланетных скоростей, этот вампир может объявиться в любой момент в любом уголке земного шара и совершить следующее свое убийство.

Как я уже сказал, все это — весьма добротный материал. Эта история будет самым жареным из всего того, что даст печать сегодняшнего номера. О, между прочим…

— Короче!

— Полчаса назад звонил какой-то парень, хотел с тобою встретиться.

— Парень? — Ли нахмурился.

— Зовут его Патрик. Похож на старшеклассник, ему лет шестнадцать. Нет, это пожалуй, только первое впечатление. Восемнадцать, может быть, даже двадцать, очень смыленный парнишка, такой самоуверенный, самодовольный.

— Теперь вспоминаю, — сказал Ли. — Студент. Интервью для газеты колледжа. Звонил мне сегодня в обед. Один из тех, кто умеет очень убедительно втирать очки. Прежде, чем я это понял, он уже уговорил меня отужинать с ним в ресторане «У Константина».

— Точно. Я только хотел напомнить тебе об этом.

— Ли пожал плечами.

— Я пообещал. — сказал он.

Когда он выходил на залитую послеполуденным солнцем улицу, в голове у него не было ни единой сколько-нибудь стоящей мысли, касающейся этой встречи. Ни малейшего предчувствия.

Людские толпы на улице вокруг него все более сгущались. Огромные здания выплеснули на тротуары первую волну пятичасового прилива. Дважды Ли почувствовал, что его цепляют за локоть, до него не сразу дошло, что это вовсе не случайное столкновение с кем-то в толпе.

Он обернулся и встретился взглядом с парой темных, нетерпеливых глаз на смуглом морщинистом лице. Невысокий мужчина размахивал прямо перед ним пачкой бумаг. Ли заметил, что на бумагах было что-то написано. Мужчина при этом лепетал что-то, Ли едва удалось разобрать.

— Мистер, сто долларов за эти… Потрясающая история…

— О, — только и произнес Ли.

Интерес его сразу пропал. Однако затем его замешательство прошло, он посоветовал чисто из вежливости:

— Отнесите эти бумаги в корпункт «Всепланетной». Джим Брайен заплатил вам столько, сколько на самом деле стоит эта история. Он пошел дальше, почти уже убежденный в том, что дело улажено. Затем вдруг снова почувствовал, что его настойчиво тянут за рукав.

— Возьмите! — продолжал бормотать невзрачный мужчина. — Бортовой журнал профессора Унгарна, все о космолете, который прибыл со звезд. О дьяволах на его борту, которые пьют кровь и зацеловывают людей до смерти!

— Пшел прочь! — бросил раздраженно Ли, и вдруг остолбенел — и физически, и умственно.

Он так и застыл на месте и только легонько покачивался, потрясенный мыслью, от которой мороз прошел по коже.

Газеты с этими подробностями о «крови» и «поцелуе смерти» еще не продавались на улицах, и не будут продаваться в течение еще минут пяти, если не больше.

Мужчина продолжал:

— Только посмотрите. Вверху на каждом из этих листов бумаги отпечатанная золотом фамилия профессора Унгарна, и здесь все о том, как он первый раз заприметил корабль в восемнадцати световых годах отсюда и как этот корабль покрыл расстояние за несколько часов… И одному ему известно, где он находится, и…

Ли слушал все это, а в его специфическом репортерском сознании уже закружился целый водоворот мыслей, которые затем вдруг, как по команде, выстроились в прочную, стройную цепь; и в этом его строгом логическом построении совершенно не оказалось места для такого бессмысленного совпадения. Человек этот не мог просто так, случайно, подойти именно к нему на этой запруженной людьми улице.

— Дайте-ка мне взглянуть на эти бумаги, — сказал Ли.

Бумаги беспрепятственно перешли из рук мужчины в его собственные руки, но Ли даже не взглянул на них.

— Никак не возьму в толк, в какую это игру вы пытаетесь меня втянуть,

— сердитым тоном произнес он. — Поэтому мне сначала хотелось бы услышать от вас ответы на три моих вопроса, и не вздумайте тянуть резину с ответами на них. Вопрос первый: почему вы выбрали именно меня, не зная ни имени моего, ни профессии, вообще ничего, прямо вот так, на заполненной людьми улице города, в котором я целый год не был до этого? — Он смутно воспринимал то, как незнакомец, запинаясь, пытался растолковать ему что-то, речь его была мало вразумительной. Но он не обращал на это внимания и продолжал не допускающим ни малейших возражений тоном:

— Вопрос второй: профессор Унгарн прибывает с орбиты Юпитера через три часа. Каким же тогда образом вы в состоянии объяснить наличие у вас бумаг, которые он должен был написать менее, чем два дня тому назад?