А война тем временем и не думала заканчиваться, даже, наоборот, разгорелась до небывалых размеров. В. Овчинников, выследив друга своего врага, известного в городе боксера, отвез его на свою базу и приказал пытать. Эти жестокие пытки закончились смертью боксера. Тогда к ногам убитого привязали рельс и сбросили в воду. Весть об этом, естественно, не могла обойти стороной Трифонова. И он начал мстить.
Начались бешеные гонки на машинах по Екатеринбургу со стрельбой и взрывами гранат. Палили друг в друга из пулеметов и автоматов так, что не могли не задеть и прохожих. Одну женщину убили. Это было уже вызовом властям, которые бросили все силы на поимку преступников. Но те тоже почувствовали, что дошли до предельной черты. И решили на время залечь на дно. Часть товарищей Трифонова улетела во Владивосток, сам главарь спрятался в другом укромном месте. Следственная группа Прокуратуры РСФСР во главе со следователем по особо важным делам Александром Добрыниным начала их активные поиски. 20 классных сыскарей, криминалистов, экспертов участвовали в этих поисках и в конце концов напали на след.
Бандиты "засветились" во Владивостоке, убив одного моряка-контрабандиста. И вроде все сделали чисто, труп утопили, но промашку допустили, когда машину убитого снимали с учета в ГАИ. Делал это один из бандитов, внешне похожий на убитого. Вторую промашку они допустили, когда заявились на квартиру любовницы моряка, якобы по его просьбе, забрать от нее навсегда вещи. Вот тут сыскари сели им на "хвост" и пасли их до тех пор, пока они, уверенные в своей полной безопасности, не вызвали во Владивосток своего вожака - Алексея Трифонова. Его ждали на торжественном банкете в ресторане не только его друзья, но и Добрынин со своими людьми. Но это были не последние аресты в этом деле. Часть арестов прошла в Екатеринбурге и в Москве. Всего был задержан 21 человек. Две группировки прекратили свое существование, но криминальный мир Екатеринбурга недолго залечивал свои раны.
13 октября 1990 года в Санкт-Петербурге была обезврежена группировка трижды судимого Владимира Феоктистова, в которую входило около тридцати человек. Группировка была создана весной 1989 года, сразу после того как Феоктистов вышел на свободу в очередной раз, и контролировала деятельность проституток, таксистов, владельцев ларьков, кооператоров и работников малых предприятий в районе гостиницы "Пулковская".
В конце ноября 1990 года в Москве впервые прошло совещание глав европейских национальных органов по борьбе с наркотиками (ХОНЛЕА). От советской стороны на совещании присутствовал начальник только что созданного межрегионального отдела Главного управления уголовного розыска МВД СССР В. Рощин. 23 ноября в интервью газете "Правда" он сказал: "С одной стороны, наша страна представляет колоссальную сырьевую базу для изготовления наркотиков. Только в одном Казахстане произрастает 4 миллиона гектаров дикорастущей конопли. Есть сведения, что ее природные посевы на Дальнем Востоке достигают 1,5 миллиона гектаров. А с другой стороны - мы можем явиться гигантским рынком потребления этого ядовитого дурмана. К примеру, в столице, в этом огромном мегаполисе..."
По поводу столичной наркомании газета "Мегаполис-Экспресс" за то же 23 ноября писала: "По мнению специалистов, на сегодняшний день увеличение числа наркоманов в столице происходит в основном благодаря жителям других районов страны. Приезжие, как правило, образуют "землячества", у которых есть определенные места сбора. Так, например, Колхозную площадь оккупировали жители азербайджанского города Агдам, Черемушкинский рынок ленкоранцы. В землячествах в ходу опий, гашиш, метадон.
Советская наркомафия больше всего теперь походит на колумбийскую. То же четкое распределение ролей - от изготовителей до мелких сбытчиков. Высокий уровень технологии производства наркотиков. Есть у наших мафиози и конспиративные навыки, мелкие сбытчики, как правило, знают в лицо лишь одного торговца - оптовика. Сами же наркотики маскируются под обычные лекарственные препараты..."