Панцирь поначалу трудился в одном из анклавов, с одинаковым упорством используя автомат или лопату. Ушёл он позже, на исходе третьего года, когда стало понятно, что никакая страна или даже полноценная её замена уже не возродится. Людей осталось слишком мало, чтобы восстанавливать инфраструктуру, твари никуда не делись, бардак, что поглотил всю территорию бывшей страны, тоже. Но и это было не главное, отчаяние убивало вернее клыков и когтей.

Скоро стало известно, что дети не рождаются, или, что ещё хуже, сразу рождаются монстрами. Это был удар не меньший, чем разрушение всего и вся. Стало ясно, что будущего у человечества нет, оно доживает свой век, а после просто освободит землю новым созданиям. Кое-где эксперименты, вроде тех, что предпринимал в своём анклаве староста Борис Иванович, при всей своей омерзительности давали кое-какой эффект, но эти единицы удачных родов не шли ни в какое сравнение с бешеными темпами вымирания людей, которое ещё больше усугубляли банды и секты, поставившие себе задачу истребления окружающих.

Помотавшись по просторам Сибири, он немного приободрился. Сохранилась масса поселений, сельских, но вполне способных себя прокормить. Сохранилась часть небольших городков, которые не подверглись бомбардировкам, не были отравлены химией и не обрушились от разрушительных землетрясений, что стали последствиями применения тектонического оружия. Их с огромными жертвами зачистили от тварей. Кое-где даже запустили какое-то производство, минимальное, конечно, но на фоне разрухи и это вселяло слабую надежду.

Поначалу он планировал податься на Дальний Восток, где сложилось почти полноценное государство с центром в Хабаровске. Владивосток снесло волной цунами, но остальную часть региона спасло нахождение на возвышенности, население там было невелико и раньше, а войск стояло предостаточно, этого хватило, чтобы удержать оставшихся людей от хаоса и анархии. А вот связь с остальной страной сильно затруднилась. В Забайкалье несколько огромных разломов, сопоставимых по размерам с озером Байкал, перекрыли Транссибирскую магистраль, поэтому теперь восток страны существовал почти изолированно, поддерживая с остальными анклавами только радиосвязь.

Туда и хотел уйти Панцирь, но потом, когда он находился неподалёку от Уральского разлома (ещё одного препятствия на пути с востока на запад) подоспели новости из Башни. Радиосообщения оттуда были редкими и нерегулярными. Говорили, что возрождается реальная власть, что есть законное правительство, что есть армия и стратегические резервы, что каждый, кто прибудет, встанет на службу и будет снабжаться всем, что понадобится, ну, и дальше в таком же духе.

Поначалу люди к этому сообщению отнеслись скептически. Когда власть рухнула, новое правительство появлялось чуть ли не каждую неделю. Какой-нибудь генерал, имеющий под рукой достаточное количество стволов, или же губернатор, сумевший отстоять часть своей территории, объявлял себя законным правителем России. А потом, спустя всего пару месяцев, правительство рушилось, власть сметал народный бунт, или убивала соседняя группировка.

Где-то вообще скатились в феодализм, а правители на полном серьёзе именовали себя князьями, а свою армию в пару сотен головорезов – дружиной. Потом свергали и их, а дружину пускали под нож или ставили под свои знамёна. Только недавно бесконечные войны затихли по вполне банальной причине. Заканчивались средства взаимного уничтожения. Патроны и снаряды, что выгребли под метёлку со всех оставшихся складов и не истратили для зачистки тварей, постепенно подходили к концу, техника, что в самом начале применялась повсеместно, теперь встала из-за нехватки горючего и запчастей. Бензин и соляру ещё кое-где производили, но, с учётом доставки, стоило горючее столько, что пара часов работы танка обходилась в годовой бюджет небольшого анклава.

Но передачи из Башни шли с завидной регулярностью, потом стали доходить вполне правдоподобные слухи от людей, побывавших на западе. Действительно, что-то такое есть, что-то, что вполне может объединить страну и навести порядок. Плюнув на всё (собственно, на одном месте его уже давно ничто не держало), Панцирь собрал мешок и отправился на запад. Пересёк Уральский разлом и теперь приближался к своей цели. Порядок, что обещали навести из Башни, пока охватывал только ограниченную территорию бывшей Московской области, которая, по слухам, наполовину состояла из выжженной и отравленной земли, на которой просто невозможно жить людям.

Сидел он долго, сон сморил его около трёх часов ночи, а когда открыл глаза, в окна уже пробивался слабый свет. Разбудили его автоматные очереди где-то вдалеке. Подхватив автомат, он осторожно, стараясь оставаться невидимым, выглянул наружу.

Так и есть, неугомонные сектанты всё же их выследили, но на входе в населённый пункт нарвались на тварей. Не факт, что их тут много, но мутанты хотя бы выполнили функцию часовых.

Группа численностью в полтора десятка стволов двигалась с востока, расстреливая немногочисленных монстров из автоматов. Твари, бывшие, видимо, опытными, под пули старались не лезть, но и полноценно прятаться от пуль им мозгов не хватало. Скоротечный бой завершился со счётом восемь – два, тварям удалось убить одного и ранить второго, прежде, чем они полегли сами, получив по паре магазинов каждая. Патроны наступавшие не экономили.

Панцирь попутно делал выводы о степени подготовленности бойцов. Стрелять умеют, что бы ни говорили о своей приверженности к холодному оружию. С командной работой похуже, в такой ситуации можно было бы избежать жертв, но каждый стремился выказать свою удаль, лез вперёд, стараясь убить как можно больше.

Как бы то ни было, а перед ним оставались почти полтора десятка парней с оружием, одетых в новый армейский камуфляж и бронежилеты. Была надежда, что их не найдут. Домов здесь много и каждый проверять не получится, это займёт пару суток. Но его надежды рассеялись. В команде был следопыт. Один из парней шёл вперёд, пялясь на мёрзлую землю, временами он вовсе ложился на брюхо и начинал нюхать. Панцирь поначалу подумал, что это только притворство, что он переигрывает, стараясь показать другим своё мастерство и значимость, вот только, благодаря его усилиям, шли они в правильном направлении, всё ближе подходя к дому, где укрылись беглецы.

Возможно, это был подарок инфекции, мутации были непредсказуемы, кто-то вполне мог получить сверхчувствительное обоняние. Но, как оно было на самом деле, Панцирь выяснять не стал. Враг приближался и следовало что-то с ним делать. Скоро они подойдут к самому дому и окажутся в мёртвой зоне. Бояться обнаружить себя уже поздно, их найдут в любом случае.

Позади показалась испуганная Надя. Выглянув на улицу, она охнула и едва слышно прошептала:

- Нашли… Слушай, не отдавай меня им. Лучше застрели.

- Ляг на пол, - скомандовал Панцирь, поднимая автомат. – Забейся в какой-нибудь угол и не отсвечивай. Попробую разобраться.

Надя с пониманием кивнула и скрылась в глубине квартиры. Легко сказать, разберусь, а попробуйте это сделать. Их много, у них нет проблем с боепитанием, скорее всего, есть гранаты. Если подберутся близко, то ему конец. Даже Надю застрелить не сможет.

Он выждал момент, когда вся группа оказалась на ровной местности, поставил переводчик огня на автоматический огонь и распахнул створку пластикового окна.

Первая очередь на два патрона пришила к земле следопыта, что в очередной раз нюхал растрескавшийся грязный асфальт. Второй он достал его соседа справа, определив в нём лидера группы, ещё одна пробила ноги третьего, не успевшего убежать. Но на этом успехи кончились, парни в самом деле умели воевать, а потому эффект внезапности дал не так много. Через пару секунд остальные уже залегли за бордюрами и от души поливали окна квартиры огнём, внутрь полетели куски битого стекла.

Отдельно «обрадовало» то, что стреляли не только те, кто был на улице. Вспышки выстрелов, отлично видимые в слабом утреннем свете, появились и дальше, из-за углов зданий, а один стрелок, укрывшийся где-то позади, раз за разом метко садил из СВД. Теперь он беспомощен. Даже высунуться не дадут.

Решив всё же рискнуть, он переполз по усыпанному осколками полу в соседнюю комнату. Квартира была немаленькая, окна выходили на две стороны, тогда как под обстрелом находилась только одна. Выглянув в окно с торца здания, он разглядел лежавшего за бетонной глыбой стрелка, точнее видны были только его ноги, но и этого было достаточно. Ещё одна короткая очередь снизила количество нападавших, но окончательно ничего изменить не смогла. Раненый катался по земле и истошно орал, порой перекрывая даже грохот выстрелов. Сейчас они постепенно приближаются, а когда окажутся на расстоянии броска гранаты, бой закончится.

Схватив за руку Надю, что беспомощно зажалась в углу и прикрывала голову руками, он рванулся в подъезд. Была доступна соседняя квартира, та, что напротив, окончательно это его не спасёт, но хоть время выиграет, а возможно, и пристрелит кого-то ещё.

Стёкла пострадали и здесь, специально их никто не расстреливал, но несколько пуль всё же прилетело. Но это даже лучше, нет нужды раскрывать створки или выбивать стекло. Перемещение по фронту дало некоторые перспективы, теперь он видел ещё нескольких участников перестрелки. Огонь понемногу стихал, видимо, патроны всё же были не бесконечными. Зато трое бойцов осторожно встали со своих мест и начали приближаться к стене дома, периодически прячась за любые выступы, даже такие бесполезные, как деревянная лавочка.