— Давай. Всё равно ты платишь.

Я обхожу машину, уставившись на Джесси в ветровое стекло, когда он подъезжает к колонке, газуя пару раз, прежде чем заглушить мотор.

Он вылезает из машины, вешая очки на воротник.

— Привет. — Я опускаю двадцатку в автомат и вытягиваю шланг, поглядывая на его машину. — Ну и где волчья стая?

— С Дьюком. — Он вставляет заправочный шланг в бак и поворачивается ко мне. — У тебя есть планы?

— Да нет.

— Хочешь, чтобы появились?

Я закусываю губу, надеясь, что он не заметит подкрадывающуюся улыбку.

— Я думала, что ты говорил про выходные.

Он ухмыляется.

— Не могу так долго ждать.

Его колонка отключается: у Джесси в баке не было всего лишь нескольких литров бензина. Я сосредотачиваюсь на цифрах, меняющихся на экране, затем закручиваю крышку бака.

— Подожди. — Я смотрю на Мэгс через окошко. — Я поеду с Джесси.

— Разве ты не наказана?

— Мама ничего об этом не говорила. Просто скажи ей, что я буду дома к десяти. Да она и не будет волноваться.

— Будет, — тихо вставляет Нелл.

— Только если вы её не убедите. — Я поднимаю руки вверх, отступая от дверцы. — Рассчитываю на вас.

Ничего не добавив, Мэгс уезжает с заправки, а Нелл смотрит на меня, не отрывая взгляда, через заднее стекло, пока машина не скрывается на Мэйн-стрит. Встретившись глазами с Джесси, я открываю пассажирскую дверцу и залезаю в машину.

Он поворачивает голову в мою сторону.

— Они злятся?

— Нет. — Мы не отводим взгляда друг от друга. — Так мы поедем или нет?

Он ударяет ладонью по машине и садится рядом со мной. Глядя на его покрытое испариной тело, я оживляюсь и понимаю, что готова на всё. Когда мы отъезжаем, высовываю руку из окна, пропуская ветер сквозь пальцы.

Джесси очень быстро ведёт машину по просёлочным дорогам, не объезжая ямы и, видимо, пытаясь раздразнить меня. Я же только улыбаюсь. Я уже проходила через такое.

Я сижу, согнув колени и уперев пятки в приборную панель, ни разу не поднимая руку к ручке над головой. Он резко поворачивает руль и нажимает на тормоз. Я накручиваю на палец волосы, собранные в хвост. Джесси старается изо всех сил. Мне всё же стоило взять блеск для губ.

Затем мы сворачиваем налево на грязную подъездную дорожку, которая узкой полосой тянется к фермерскому дому. По обе стороны от машины вьются клубы пыли. Быстрее и еще быстрее. В последнюю секунду, когда кажется, что мы либо резко свернём в сторону, либо врежемся прямо в гостиную, я наклоняюсь вперёд и тянусь к ручке на двери.

Джесси поворачивает направо, и мы спускаемся по ухабистой дороге: невозможно и подумать, что она скрывается за низкими ветвями дуба. Перед нами предстаёт рифлёный металлический сарай, курятник и поля с цветущими кустами картофеля, растянувшиеся по обе стороны от дороги.

Джесси останавливает машину на пустом участке около сарая, выключает зажигание и переводит взгляд на меня. Его улыбка должна быть запрещена законом.

— Всё хорошо?

— Ага.

— Выглядишь изнеможённой.

Я не выдерживаю и начинаю смеяться, ударяя его по руке.

— Придурок.

Я удивляюсь, что он открывает мне дверцу, несмотря на свою мимолетную победу. Выхожу из машины, откидывая назад свою кепку, и оглядываюсь по сторонам.

— Чей это дом?

— Моего дяди Калеба.

— Красивый.

— Это ты ещё не видела красоты.

Джесси заходит через открытые двери в сарай. Спустя несколько минут он выезжает верхом на пёстрой серой лошади без седла, уздечки, вожжей и тому подобного. Я быстро отступаю назад. Я каталась на пони, будучи ещё ребенком, на Фестивале Принцесс, но никогда на таком большом коне. Джесси захватывает ладонью часть лошадиной гривы и похлопывает её по боку.

— Залезай.

— Хм... — Я делаю шаг вперёд, но сразу же отступаю назад. — Как?

— Не нравятся лошади?

— Нравятся. Просто я никогда... — Если это ещё одна проверка, то я первоклассно с ней справлюсь. Я расправляю плечи. — Что мне делать?

Я становлюсь на колоду, чтобы схватит лошадь за гриву, перекидываю ногу через её спину и усаживаюсь перед Джесси. Он обвивает меня руками и подталкивает лошадь пятками, заставляя её шагать по тракторной колее. Раскачиваясь из стороны в сторону, я радуюсь, что едем мы медленно.

Джесси направляет лошадь к посевным площадям, расположенным за полями и засаженными зерном. Огромные тюки соломы аккуратно сложены по всей пашне. Вокруг только тишина и жужжание насекомых, вдалеке лёгкий ветерок покачивает траву. Чертовски красиво. Джесси подаёт мне руку, помогая слезть с лошади. Она отходит от нас на пастбище. Я стряхиваю с шорт и бёдер волоски от гривы.

— Я слышала, что ты заготавливаешь сено для своего дяди.

— Зарабатываю на жизнь, ну и на всякие мелочи. Я живу с ним.

— Да?

— Родители выгнали меня в одиннадцатом классе. Не мог с ними поладить. — Я почти успеваю сказать, насколько сожалею, но он пожимает плечами, как будто ему всё равно. — А Калеб неплохой. Он много трудится, но, опять же, это просто попытка заработать. Я же в основном прихожу сюда до заката, закончив собирать ягоды.

Я поворачиваюсь, сокращая расстояние между нами.

— Ты же меня сюда привёз не для работы?

Я целую его улыбающиеся губы. Он настойчиво целует меня в ответ, от чего у меня перехватывает дыхание. Мы ложимся на траву, и весь мир вокруг исчезает — я чувствую только прикосновение его кожи и пальцев, гладящих меня по спине под рубашкой. На моих губах остаётся солёный привкус. Я стягиваю с волос резинку, отбрасываю её в сторону, перекатываю Джесси на спину, садясь на него сверху, и тянусь к пуговице на его шортах.

Расстёгиваю его ширинку и нащупываю пальцами боксеры — так и знала. Джесси начинает смеяться и отсаживает меня, вытирая свой рот.

— Чёрт возьми, помедленнее. Куда-то торопишься?

Я не свожу с него глаз. Мои щёки начинает заливать краской от такого неожиданного поворота. Я встаю и оборачиваюсь неуверенная в каком направлении нужно идти, только зная, что надо как можно скорее убраться отсюда. Он зовёт меня по имени. Я не обращаю никакого внимания.

— Дарси? Что ты делаешь?

— Прекрати смеяться надо мной. — Мой голос звучит до отвратительности хрипло, как будто я готова расплакаться.

— Я не смеюсь, — он хохочет, произнося это. — Я не над тобой смеюсь. Я не думал, что...

Он хватает меня за руку и поворачивает лицом к себе. Я свищу и щёлкаю пальцами в сторону лошади, как будто сама могу залезть на неё и ускакать отсюда. Она не обращает на меня внимания.

Я накидываюсь на него:

— Если ты хотел просто подержаться за руки, то стоило сказать об этом.

— Послушай. Всё было... прекрасно. — Он опускает руки и застёгивает ширинку, не отрывая от меня взгляда. — Ещё же есть время. Да? Вот и всё. — Он наклоняет голову, всматриваясь в мои глаза. — Конечно, если ты этого хочешь.

Я смотрю на него с подозрением, затем отступаю и пожимаю плечами.

— Может быть.

— Здорово.

Некоторое время мы ходим по полю, а между нами чувствуется определенная неловкость. Джесси кидает в меня соломинку. Я отвечаю ему тем же. Уголки моих губ подёргиваются, а сердцебиение возвращается в привычный ритм.

Думаю, что между нами всё хорошо, но после случившего мы будем осторожны. Мы едем на лошади (которую, оказывается, зовут Сторми) сквозь высокую траву к лесу и направляемся по дорожке, тянущейся вдоль ручья, и в конечном итоге оказываемся снова на ферме. Джесси держит одну руку на моём бедре, и я надеюсь, что к нему придёт осознание того, что он упустил. В итоге он должен довести дело до конца, но вряд ли будет его инициатором. Вернувшись на ферму, мы недолго целуемся. Что очень даже неплохо.

Джесси подвозит меня до дома, мама сидит на веранде, подперев ступнями перила и затянувшись сигаретой. Чувствуя её взгляд на нас, я отступаю от машины на пару шагов и поднимаю руку в воздухе.

— Увидимся.

Джесси улыбается.

— С утра пораньше.

Не обращая внимания на маму, он быстро отъезжает, заставляя гравий вылетать из-под колёс. Я смотрю, как удаляется его машина, задаваясь вопросом, что же у нас с ним получится.