– Почему они пришли за моей семьёй? – спрашиваю, чертовски уверен, что ответ будет: Доминго.

Андреа открывает глаза, вздрагивая, когда садится на сиденье.

– Чёрт... – он глубоко вздохнул, – ты!

Я затягиваю сигарету и прищуриваюсь, выдувая дым.

– Боже, я ненавижу таких чёртовых панков, как ты. – Я наклоняюсь в салон машины и выдуваю дым ему в лицо. Его ноздри раздуваются, когда он сжимает живот. Я беру сигарету и втираю её в его щеку. Он кричит, плюёт и ругается, когда я отхожу от машины.

– Ты знаешь, мы можем использовать это в наших интересах, – произносит Габриэль, глядя на дом. – Все мертвы. Если мы оставим его здесь, он умрёт... – он выгибает бровь. – Мы можем подлатать его. Тогда позвонишь Хесусу и расскажешь ему об этом. По-настоящему вздрючишь их, – он усмехается: – Нет лучшего рычага, чем сын Доминго Гарсиа. Как я уже сказал, ты не в безопасности, пока они все не умрут.

Я смотрю на Габриэля, тошнота поднимается в моём животе, когда киваю. Я знаю, что он чертовски прав, и ненавижу это. Я смотрю на Андреа в последний раз и закрываю дверь.

– Марни, – говорю я, – достань несколько баллонов с газом из сарая. Нам нужно сжечь этот дом до основания, чтобы они думали, что Андреа погиб в этом чёртовом рейде.

Марни направляется к задней части дома, и через несколько минут я слышу, как он кричит:

– Что, чёрт возьми... – он возвращается назад с двумя баллонами с бензином, качая головой. – Они, блин, застрелили принцессу Лютик.

Я морщу лоб.

– Принцесса кто?

– Принцесса Лютик, – кричит он, его лицо покраснело от гнева. – Пони.

– Что за конченое имя …

– Кто, чёрт возьми, стреляет в пони?– спрашивает Габриэль с отвращением в голосе. – Видишь, картель Хесуса болен и сумасшедший, брат. – Он идёт к передней части машины. – Застрелил пони, – я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как он креститься. – Я позабочусь об Андреа. Ты уберёшься отсюда. – Габриэль открывает дверь, забирается внутрь и заводит двигатель, уезжая в темноту.

– Ну, чёрт возьми, – стонет Марни, опуская баллоны и снимая крышки. – Думаю, надо поджечь это место к чертям, да?

– Ага, – я беру баллон и направляюсь к крыльцу, таща его за собой. Это дерьмо никогда не закончится.

13

Тор

Шины визжат, когда я заезжаю на частную взлетно-посадочную полосу, нажимая на тормоза рядом с небольшим самолетом. Сумасшедший Билли высовывает голову из-за задней части самолета и подходит ко мне.

– Мне нужно покинуть остров прямо сейчас, Билли, – говорю я, распахивая дверцу машины.

Я отстегиваю Кайлу от ее автомобильного кресла и беру паспорта, одежду и деньги с переднего сиденья. Без возражений Билли помогает нам сесть в маленький самолет, и я сажусь, пристегивая Кайлу к себе. Она суетится, пытаясь освободиться.

– Детка, ты должна сидеть тихо. Мы собираемся подняться в небо, – говорю я, поглаживая ее волосы.

– У вас все хорошо? – спрашивает Билли, глядя на мое окровавленное плечо, когда он закрывает дверь самолета.

– Да, просто поднимите нас в воздух, – я нервничаю, ожидая, что на нас кто-то вылетит с пулями.

Он пристегивается и щелкает переключателями, двигатели оживают. Кайла морщит лоб и смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Я обнимаю ее, наклоняюсь и шепчу:

– Будет весело. – Самолет поворачивает на взлетно-посадочную полосу, и мы выкатываемся на асфальт, медленно набирая скорость. Мое сердце колотится в груди. Я просто хочу убраться прочь с земли. Мы пускаемся по взлетно-посадочной полосе, и мой живот замирает, когда колеса отрываются от земли. Кайла визжит, когда облака настигают нас. Билли щелкает кнопки, и я наблюдаю, как огни острова становятся все меньше, пока не вижу ничего, кроме темноты под нами, и, наконец, вздыхаю с облегчением.

Как только мы выравниваемся, я достаю чистую одежду из сумки и быстро переодеваюсь, используя майку, чтобы перемотать мое все еще кровоточащее плечо. Когда я снова сажусь, я обнаруживаю, что Кайла уснула на сиденье. Ее голова наклонена в сторону, и она тихо дышит. Чем дальше мы отлетаем от острова, тем меньше у меня адреналин. Я могу более четко думать о том, что мне нужно делать. Мой первый инстинкт – следовать по адресу и ждать Джуда, потому что Джуд все обычно исправляет... правильно? Он, возможно, думает, что у него все под контролем, но это, увы, не так. Просто факт того, что мою дочь чуть не убили сегодня вечером из-за Джуда. Что бы ни происходило, он – цель, а Кайла и я – не что иное, как сопутствующий ущерб, цели, которую его враги могут использовать, чтобы добраться до него. И как мать, я не могу позволить моей дочери попасть в этот шторм.

Когда у меня появилась Кайла, я и подумать никогда не могла, насколько поменяется моя жизнь. Я люблю Джуда каждой клеточкой моего существа, но Кайла мое сердце, живущее вне моего тела. Она мой ребенок, моя жизнь. И я сделаю все для того, чтобы ее защитить. Все что угодно. Даже если это будет означать скрываться от человека, которого я люблю.

Когда мы приземляемся в Майами, я благодарю Билли и ступаю на американскую землю впервые за два года. Кайла свернулась в моих руках. Липкое тепло Майами исходит от тротуара, когда я иду по асфальту ко входу в аэропорт. Сглатывая, я захожу внутрь, быстро смешиваясь с шумной толпой путешественников. Меня настигает чувство дезориентации, и мой пульс учащается при мысли о том, что я должна сделать, чтобы защитить своего ребенка. Помещая сумку на мое плечо, я иду прямо к одному из прилавков авиакомпании и жду в очереди позади толпы бизнесменов, пока Кайла играет с моими волосами. Я делаю уверенный вид, ища свою решимость, когда подхожу к стойке.

– Могу я вам помочь? – спрашивает дежурный.

Киваю, и сглатываю.

– Могу я воспользоваться вашим телефоном, пожалуйста?

Он показывает мне отойти в сторону, прежде чем подвинуть телефон и передать трубку. Во рту пересохло, когда я стала набирать номер оператора.

– Оператор, чем могу помочь?

– Мне нужен номер ФБР, – отвечаю я, в то время как мой пульс стучит в ушах.

– Подождите, пожалуйста, – следует пауза. – Сейчас соединяю.

– Федеральное бюро расследований, – говорит женщина.

– Меня зовут Виктория Пирсон, – начинаю я спокойно. – Мне нужно поговорить с кем-нибудь о заключении под охрану.

***

Несколько часов спустя я сижу в офисе ФБР в Майами. Я смотрю вниз на белую повязку, в которой сейчас находится моя рука, с тревогой подпрыгивающая на колене, пока я жду. У меня был врач, который зашивал мне плечо, но боль все еще пульсировала с каждым ударом сердца. Доктор предложил мне обезболивающие. Я отказалась. Мне нужно быть начеку

Человек за столом поднимает взгляд и улыбается, разговаривая по-испански в телефоне. Я чувствую, что сжимаю Кайлу немного крепче, потому что внезапно все вокруг выглядят как враги, потенциальная угроза. Кайла отклоняет свое тело назад, корчась и скуля. Она устала и капризна. Я поправляю ее на коленях, но она все еще крутится, пытаясь спуститься вниз.

– Оставайся здесь с мамой, – говорю я, подбрасывая ее верх и вниз на ноге. – Мама просто хочет тебя обнять.

– Папа… – скулит она. Это как удар в грудь. Я целую ее в лоб и тихо убаюкиваю. Когда я смотрю вверх, человек, который разговаривал по телефону, смотрит на меня. Я бросаю легкую улыбку, прежде чем мой взгляд устремляется прочь. Кайла хватает мое ожерелье, ее глаза смотрят на маленькое очарование колибри.

Я смотрю на часы. Я пробыла здесь вечность. Это не секрет, а констатация факта. Как только я готова встать и уйти, в дверь заходит мужчина с седыми волосами в элегантном черном костюме. Он окидывает взглядом комнату ожидания перед тем, как его взгляд останавливается на мне, и когда он подходит, на его лице появляется небольшая хмурость. Он поправляет свой пиджак, оттягивая его назад настолько, что я вижу значок на его поясе.

– Виктория? – сурово спрашивает он. Я киваю. – Прошу за мной.

Я медленно встаю, поднимая Кайлу с бедра, следуя за ним. Он проводит меня в офис и закрывает дверь. Звук щелчка от замка заставляет меня нервничать.

– Просто предосторожность, – говорит он и смотрит на меня, садясь за маленький стол. Он показывает на стул напротив стола. – Пожалуйста, присядьте – Я сажусь, опуская Кайлу вниз. – Меня зовут агент Тидвэлл. Я работал над делом Джуда два года назад. – Я выдыхаю дрожащим вздохом. – Я знаю, что он не умер, Виктория.

Я игнорирую это утверждение.

– Мне нужна помощь. Кто-то пытался убить меня и мою дочь, – я качаю головой.

– Вы знаете, кто это был?

– Они говорили по-испански. Это все, что я знаю. – Но разве не русские должны были прийти за нами? Я смотрю на Кайлу, ползающую по полу, и щелкаю пальцами на нее. Она садится и улыбается.

– Где сейчас Джуд? – спрашивает он, его темные глаза встречаются с моими.

Я сжимаю губы. Мне нужна помощь, но я не собираюсь сдавать Джуда.

Вздохнув, Тидвэлл наклоняется вперед, опираясь на стол.

– Слушай меня очень внимательно, Виктория. Я помогу тебе и твоей дочери. – Он переводит взгляд на Кайлу. – Я могу защитить тебя, но Джуд Пирсон не может ступить на землю США. Это откроет банку с червями, которую никто из нас не сможет закрыть. – После долгого молчания он прочищает горло. – Где. Он?

– Я не знаю, – отвечаю я честно. – В последний раз, когда я видела его, он был на Карибах, но, насколько я знаю, он мертв. – Это неслучайно, что его бармен был обезглавлен, заставив его покинуть дом буквально за час до того, как на нас напали. Я тяжело сглатываю при этой мысли, мой живот стягивает тугой узел. Нет, этого не может быть. Это же Джуд. Не думаю, что его вот так легко можно убить.

– А если нет, – говорит Тидвэлл, – то он, несомненно, придет за тобой и своей дочерью. – Он отодвигается на своем стуле, скрипя ножками. – Дерьмо, – бормочет он себе под нос.

– Прошу. Мне нужно… мне нужно спрятаться от него, – умоляю я. Тидвэлл прищуриваться в ответ. – Кто бы ни пытался нас убить, все это было из-за Джуда, – я оглядываюсь на Кайлу, растянувшуюся на полу, на своем животике. – Она же просто ребенок.