Марни подходит к пони.

– Ох, ты ж блин. Разве она не похожа на маленькую принцессу на этом маленьком коне?

– Марни будет это делать, не так ли, Марни? – Джуд подмигивает мне.

– Что делать?

– Убирать какашки, – отвечает Джуд.

Марни быстро закрывает уши Кайлы своими морщинистыми руками.

– Чёрт возьми, я не буду.

– Ох, ну же, старик, блядь, – смеётся Джуд. – Даже ради Кайлы?

Марни прищуривается и качает головой, бормоча о сгребающем дерьме. Бедный парень ходит вокруг пальчика Кайлы ещё хуже, чем Джуд. Марни сажает Кайлу на пони, и Джуд встаёт рядом со мной, обнимая меня. Он пахнет так хорошо, чистый запах белья смешивается с его сигаретами.

Я закатываю глаза.

– Большинство парней покупают игрушку, ну, максимум щенка на веревочке.

– И когда это я стал вписываться в категорию большинства парней? Говорит он у моей шеи, а затем проводит губами по моей челюсти.

– Хорошая попытка, – отвечаю я, выбираясь из его опьяняющего захвата. – Смотри, чтобы она не упала! – бросаю я через плечо и возвращаюсь в дом.

– У кого это тут такой крутой пони, а? – слышу я напевания Марни. – У малышки Кайлы, и дядя Марни будет убирать дерьмо, потому что он любит тебя. Да, ещё как любит…

Дорогой бог, она будет так чертовски избалована этими мужчинами.

5

Джуд

Сверчки поют в кустах, а полная луна скрывается за облаками. Я сижу на ступеньках, зарывшись ногами в песок и наблюдаю, как из моей сигареты струится клуб дыма. А затем я чувствую изменение в воздухе. Молчание сверчков и усиление ощущений, потому что понимаю, что я уже не один. Я оглядываюсь, в темноте виднеется силуэт, который выходит со стороны дома. Я медленно тяну руку к пистолету, спрятанный за поясом, мою ладонь опаляет холод метала, когда я снимаю его с предохранителя. Бам.

Слышен тихий смешок, а затем внезапно видится искра, прежде чем в темноте начинает танцевать небольшое пламя. Я пытаюсь разглядеть лицо, но пламя гаснет и быстро сменяется вишнево-красным свечением сигары.

– Джуд Пирсон, – говорит он с сильным русским акцентом.

Человек выходит из-за кустов в тусклом освещении от крыльца. Тонкая струйка дыма слетает с его губ, прежде чем волчий оскал появляется на его лице.

Пыхтя сигаретой, я смотрю на его, сшитый на заказ, костюм. Кто, чёрт возьми, носит костюм, когда на улице около ста градусов по Фарингейту? Я кладу пистолет на колени, когда выдыхаю дым.

– И кто же ты такой, чёрт возьми? – я поднимаю пистолет и прицеливаюсь, когда четверо мужчин выходят из тени с винтовками, направленными в мою грёбаную голову.

Мужчина даже не моргнул.

– Я слышал, что у тебя нет никакого уважения. И мне это нравится в тебе, – его сигарета светится красным, когда он делает ещё одну медленную затяжку, глаза незнакомца сужаются сквозь белый дым, дрейфующий перед его лицом.

– В этом мире нет такого понятие, как уважение. Убей или будь убитым, – отвечаю я, глядя на него, держа наготове ствол своего пистолета.

Он бросает сигару на землю, а затем проводит ладонью посреди облегающего пиджака.

– Страх и уважение, так близки к друг другу, – говорит он с ухмылкой. – Я, например, питаюсь страхом моих врагов. И страх очень силён. И, конечно, всегда есть те, кто пытается свергнуть меня, – он пожимает плечами.

–Ты собираешься сказать мне, кто ты, чёрт возьми?

Он машет рукой в воздухе, делая небольшой поклон.

– Ронан Коул.

Блядь. Я держу пистолет неподвижно, хотя моё сердце сильно грохочет в груди. Я слышал, Гейб говорил об этом сумасшедшем ублюдке. Глава русской мафии, испорченный политик – что-то в этом роде. Вопрос в том, какого чёрта он в моём доме?

– Не мог бы ты сказать своим людям опустить оружие? – спрашиваю я.

Он широко разводит руки и смотрит через плечо на ближайшего парня.

– Они просто немного защищают. Им не нравится, когда люди направляют на меня оружие.

– Ага, ну, понятно, конечно, мне тоже не нравится, когда подлые чёртовы русские появляются в моём доме посреди чёртовой ночи.

Мужчина улыбается и прижимает ладонь к груди.

– Ты ранил меня.

Я сжимаю челюсть, зубы стискиваются, когда мой палец зудит над этим гребаным спусковым крючком.

– Ты можешь опустить свой пистолет, – смеётся Ронан, запрокидывая голову назад. – Я здесь не для того, чтобы убить тебя. Если бы я хотел, чтобы ты умер, то явно не стал бы беспокоиться о том, что стану свидетелем этого, правда?

Я не двигаюсь. Ронан закатывает глаза, ругается себе под нос и лает по-русски. Все четверо опускают оружие, и он поднимает бровь, взмахивая рукой в воздухе. Я смотрю на окружающих меня людей, все бледные и невыразительные, и я медленно опускаю пистолет на свои колени.

– Теперь, мне нужно переговорить с твоим другом - Габриэлем, – он бросает взгляд через плечо, и его люди молча растворяются в тени.

– Не знаю, о ком ты говоришь, – пожимаю я плечами.

Ронан глубоко вздыхает и медленно выдыхает.

– Думаю, не нужно мне лгать, букмекер. Или ты можешь закончить как убитый наёмник Лопеса, а? – он приподнимает одну бровь.

Я провожу рукой по лицу и стону.

– Я убью грёбаного Габриэля…

– Ай-ай-ай, – ублюдок качает головой и достаёт из кармана небольшую металлическую коробочку. Он открывает её и засовывает ещё одну сигарету между губ. – Я хотел бы поговорить с ним в первую очередь. Если он не окажется полезным, то ты можешь делать с ним, что хочешь, – он пренебрежительно машет рукой в воздухе. Какая насыщенная неделя. Грёбаный картель, теперь ублюдок русской мафии. – Я только хочу предоставить ему возможность для бизнеса, – говорит Ронан.

Я хочу сказать ему, чтобы он отвалил и сделал всё сам, но я не собираюсь распинать себя ради Габриэля. Стону и, качая головой, достаю телефон из кармана, глядя на белых придурков в тени. Я набираю номер Габриэля.

– Си, амиго?

– Ронан, чёрт возьми, Коул на моём заднем дворе, – я поднимаю взгляд, и Ронан ухмыляется.

– Это к неудаче.

– Он здесь, блядь, и ищет тебя, мудило.

Предложение испанских ругательств слышится по ту сторону, прежде чем Габриэль прочищает горло.

– Скажи русской путане отсосать у меня.

Ухмылка появляется на моих губах, когда я смотрю на Ронана, который убирает невидимую ворсинку со своего костюма.

– Уверен в этом, Гейб?

– Какого хера он хочет? У него ещё не вспотели яйца в этом костюме? – смеётся он.

– Так ты его знаешь? – вздыхаю я. – Боже, ты чёртов идиот. Где ты, чтобы я мог отправить русского чёртового дьявола к тебе и вытащить его из моего чёртового двора?

– Ладно. Ладно. Пришли его в бар.

– Мой грёбаный бар? – я слышу, как люди кричат на испанском на заднем плане.

– Да.

– Кто это, чёрт возьми? Это твои парни? Клянусь богом, если ты…

Ронан щёлкает пальцами, и моё кровяное давление становиться ещё выше.

– Скажи ему, чтобы избавился от своих людей, – говорит Ронан, – или я убью их всех.

– Он просто щёлкнул пальцами на меня, Габриэль... – я затаил дыхание. – Убери своих чёртовых парней оттуда. – Я смотрю на Ронана и указываю: – И клянусь богом, если вы двое будет стрелять в моём баре и окажетесь связанными с мафией из картеля… – я качаю головой.

Ронан поднимает руки вверх, улыбаясь.

– Никогда, – он сплевывает. – Вот те крест.

– Что ж, чёрт возьми, удачи с этим дерьмом, – говорю я, прежде чем положить трубку и посмотреть на русского. – Он в моём баре. И позволь мне догадаться, ты уже знаешь, где это?

– Конечно, – ухмыляется он. – И я знаю, что у Габриэля есть дом на острове, но я хотел встретиться с тобой, так как проникновение - очень важно. – Я щурюсь в ответ, представляя, как будет выглядеть дыра от пули в его грёбаном черепе. – Я оставлю тебя наедине с Викторией и Кайлой, – говорит мужчина, опасная улыбка украшает его губы, заставляя моё сердце пропустить удар.

Ронан отступает в тень. Через несколько мгновений я слышу, как закрываются автомобильные двери, и фары отражаются от гравийной дороги. Как, чёрт возьми, мне удалось угодить в дерьмо, подобное этому? Я достаю из кармана ещё одну сигарету и закуриваю, наблюдая, ожидая.

Звонит мой телефон. Я даже не проверяю номер, прежде чем поднести его к уху.

– Слушаю?

– Мой друг, – говорит Ронан, – как грубо с моей стороны, я забыл поблагодарить тебя за твою помощь. Ты мне нравишься, американец. Очень… – и отключается.

Как, чёрт возьми, он получил мой номер?

Я стою у подножия лестницы, мой разум ни хера не понимает. У меня потеют ладони, а по шее стекает струйка пота в воротник рубашки. Это чертовски плохо, и я не собираюсь рисковать своей семьёй. Нахуй всё это. Гейб может справиться со своим дерьмом сам.

6

Тор

Дверь спальни распахивается и ударяется об стену. Я выглядываю из дверного проёма ванной комнаты, когда Джуд врывается в комнату, его взгляд падает на меня.

– Собирай своё дерьмо, сейчас же.

Я хмурюсь и иду в спальню.

– С чего это?

Он замирает посреди комнаты, его челюсти сжимаются.

– Потому что я так сказал.

Я кладу руки на бедра.

– Почему? – повторяю сквозь зубы. – Во что ты вляпался на этот раз? Кто был тот мертвый парень?

– Я ни во что не вляпывался, и тот мёртвый парень не имеет к этому никакого отношения, – стонет он. – Теперь собирай свои вещи, женщина.

– Джуд, сейчас почти одиннадцать часов ночи. Кайла спит. Почему у тебя вечно какие-то шпионские игры?

Он подходит ко мне.

– Я знаю, сколько сейчас времени, и у меня нет терпения на это дерьмо, – он открывает ящик и хватает мою одежду, бросая её на пол.

– Ты невозможен, – я знаю Джуда достаточно хорошо, чтобы понять, что если он напуган, то это по уважительной причине, но дерьмо, в прошлый раз, когда мы бежали, это было из-за Джо. Мой живот сжимается, просто думая о том, что именно заставило Джуда снова потревожить нас.

Он выбегает из комнаты, и я слышу, как он открывает дверь в спальню Кайлы. Вздыхая, я сажусь на пол и достаю чемодан из-под кровати. Я кладу в него одежду, перед тем как подойти к комоду и достать одежду Джуда.

Он возвращается в комнату с плачущей Кайлой на руках.