Николо Фонсека стоял у окна обзорной комнаты, оснащенной самым современным оборудованием, и смотрел вниз на игровой зал. «Эсельсиор» он купил сравнительно недавно. Это удачное приобретение пополнило список пятизвездочных отелей, владельцем которых являлся он, Николо.

Тонированное стекло позволяло ему видеть происходящее внизу и в то же время самому оставаться невидимым для находящихся в зале. Более пристальное наблюдение осуществлялось через телекамеры, скрыто установленные в различных точках игрового зала. Они передавали информацию на экраны телевизоров, стоявшие полукругом в этой комнате. Сотрудники службы безопасности зорко следили за мониторами.

Но Николо предпочитал узнавать о происходящем в зале без посредства техники – как он делал это сейчас, стоя у окна. Такое отношение у него выработалось с тех пор, когда он был профессиональным игроком и доверял только тому, что видел собственными глазами. Теперь ему уже не надо было зарабатывать на жизнь игрой в азартные игры. Он был богат, имел влияние, у него впервые появилось чувство собственного достоинства. И все же…

Николо нахмурился. Чувство собственного достоинства не влечет за собой автоматически уважение окружающих. Этот важный урок дался ему нелегко. Но Николо собирался исправить положение в самое ближайшее время. Собственно, на данный момент это была для него задача номер один.

К нему подошел Томазо Ленарди, шеф службы безопасности.

– Она вернулась в свой номер. А он только что вошел в бар казино.

– Напряжен? – спросил Николо.

– Да-а. – Томазо усмехнулся. – Аж вибрирует от возбуждения. Я бы сказал, он полностью созрел.

Коротко кивнув, Николо отошел от окна. Выражение его лица, как всегда, напоминало застывшую маску. Для человека, который в свое время играл в покер не на жизнь, а на смерть, это неудивительно.

– Дай знать, когда он подойдет к столам, – бросил Николо и вышел из комнаты.

Неслышно ступая по мраморному полу, он пересек коридор и, открыв одну из дверей, исчез за ней, плотно закрыв ее за собой.

В отличие от обзорной комнаты здесь стояла абсолютная тишина. Это просторное помещение было обставлено с простотой изысканной роскоши, здесь ничто не говорило о личности хозяина. За исключением, пожалуй, картины, висящей над письменным столом. На ней золотой краской был изображен скорпион, который, угрожающе подняв хвост, готовился нанести смертельный удар.

Достаточно было взглянуть на изображение этого отвратительного насекомого, чтобы в жилах похолодела кровь. И хотя картина висела над креслом самого Николо, смертоносное жало скорпиона было направлено не на него, а на того, кто имел несчастье сидеть на стуле у противоположного края стола.

Намек был предельно ясен: встанешь на моем пути – сотру в порошок. Это было жизненное кредо Николо Фонсека. Или по крайней мере одно из них. Когда-то золотой скорпион благословлял все, что совершал его хозяин, но позднее Николо поумнел и стал действовать более тонко и изобретательно. Картину же он держал из личных соображений, а также как предупреждение тем, кого он вызывал на ковер в эту комнату. Чтобы не забывали, что сдержанный, скупой на слова Николо Фонсека по-прежнему имеет ядовитое жало.

В настоящее время он был больше известен как владелец сети суперотелей с безупречным обслуживанием и с максимально возможным набором современных услуг. В мире гостиничного бизнеса Николо прочно занял свою нишу. Этому в немалой степени способствовало и то, что при всех отелях Николо имелись казино, которые и являлись главной приманкой для богатых клиентов.

Николо сел в удобное вращающееся кресло и, выдвинув один из ящиков письменного стола, достал кожаную папку. Он положил ее перед собой, но раскрыть не торопился. Николо задумчиво покрутился в кресле из стороны в сторону, отбивая пальцами правой руки ритм на гладкой поверхности стола. Выражение его лица, как всегда, оставалось непроницаемым. Миндалевидной формы темно-карие глаза обрамляли длинные загнутые ресницы, которые, как ни странно, ничуть не диссонировали с захватывающе красивым мужественным лицом. Нос с небольшой горбинкой, твердая линия подбородка и нечетко, но красиво очерченные губы дополняли портрет. Однако за яркой обворожительной внешностью скрывался расчетливый, жесткий делец. Николо можно было сравнить с атлетом, который, несмотря ни на какие перегрузки, неуклонно движется к финишу.

Внезапно пальцы Николо замерли, затем скользнули к краю кожаной папки и ловким движением опытного картежника открыли ее. Быстро пролистав толстую пачку документов, Николо нашел то, что ему было нужно, и вынул из досье. Он аккуратно положил плотный лист бумаги сверху пачки и замер.

С цветной фотографии на него смотрела Дайана Макдауэл.

Она была необыкновенно красива. Белокурые волосы обрамляли совершенный овал лица. Даже Николо, имевший богатый жизненный опыт, ни разу не встречал женщин с подобными лицами. У Дайаны была матовая бледно-розовая кожа и темно-синие глаза. Нос классической формы – маленький и прямой, губы розовые, слегка припухшие, словно созданные для того, чтобы сводить с ума мужчин.

Ему-то это было хорошо известно. Николо много раз наслаждался сладостью этих губ, прекрасно знал, на что они были способны. И собирался очень скоро снова испробовать их трепетную нежность.

Природа наградила Николо неиссякаемым терпением, которое всегда помогало ему добиваться поставленной цели. А его ближайшей целью была Дайана. Николо настолько был уверен в себе и в своей победе, что спокойно отложил фотографию в сторону и на время забыл о ней, погрузившись в изучение документов, лежавших в папке.

Это были в основном счета, а также записки с требованием вернуть деньги, с угрозами лишить права пользования банковскими кредитами и выкупа заложенной недвижимости и, самое ужасное, длинный список неоплаченных долгов в казино – как старых, так и совсем свежих. Николо внимательно прочитывал каждую бумажку, занося ее содержание в свою феноменальную память, затем откладывал ее и принимался за следующую.

Переговорное устройство издало тихий мелодичный звон, и Николо нажал на клавишу.

– Да?

– Она спускается вниз, – сообщил Томазо. – Он играет по-крупному.

– Хорошо, – коротко сказал Николо и отключил связь.

Он быстро убрал бумаги в папку, снова положил ее в ящик и запер его на ключ. Встав из-за стола, Николо ловким движением поправил манжеты белоснежной сорочки так, чтобы они чуть выступали из-под рукавов светло-кремового пиджака, и пружинящей походкой покинул комнату.

Через минуту он присоединился к Томазо, который стоял у тонированного окна обзорной комнаты. Охранник кивком указал Николо на интересующий его объект. Высокий, худой, хорошо выглядевший для своего возраста и, как всегда, безупречно одетый, Пол Макдауэл играл большими фишками. Он был крайне возбужден, на его щеках горел лихорадочный румянец.

Николо хорошо знал это состояние, оно свидетельствовало о том, что человек теряет последние капли здравого смысла. Макдауэл плотно висел на крючке и был готов продать душу дьяволу.

Созрел, как выразился Томазо.

Николо, безошибочно чувствовавший время, перевел взгляд с обезумевшего аристократа на вход в казино как раз в тот момент, когда в дверях игрового зала появилась Дайана.

Он не видел ее семь долгих лет, но она практически не изменилась. Те же роскошные волосы, синие озера глаз, безупречная кожа, божественные губы – такие же сладкие на вкус, как и на вид. Даже ее высокая стройная фигура, облаченная в черное платье изысканного фасона, не потеряла девичьей упругости. Николо почувствовал, как его словно обдало жаром. Дайана была единственной женщиной, которая могла зажечь огонь в его крови.

У любого человека есть свои слабости, у Николо такой «слабостью» была Дайана. Рожденный вне брака, пария, он страстно желал завладеть этой женщиной, принадлежащей к высшему обществу и являвшейся образцом воспитания. Даже ее имя было особенным – божественная, божественно-прекрасная, богиня. Генеалогическое древо семьи Дайаны читалось как учебник истории, образование она получала исключительно в элитных заведениях, а величественный замок, с незапамятных времен принадлежащий семье Дайаны, был достоин особ королевской крови.