Моя мама крепко держит меня за руку.

— Ты только сиди тихо, Уиллоу. Что бы ни случилось, не привлекай к себе внимание.

— Все будет хорошо, мама, — заверяю я ее, хотя, честно говоря, не знаю, будет ли. Я подсчитываю девушек этой деревни, достигших брачного возраста. Помимо меня, есть семь девушек, а Кэтриона в следующем году будет уже слишком взрослой по возрасту. Чувствую, что моя кожа обливается холодным потом, правда, я не совсем уверена, это из-за того, что нервничаю, или из-за переполненного тесного помещения. Кажется, этой ночью сюда пришли все жители деревни.

Беглым взглядом я осматриваю переполненный зал, не видя ничего, кроме обеспокоенных лиц. В темном углу комнаты я не ожидаю увидеть Лету, ту самую мудрую знахарку. У нее нет семьи, поэтому очень странно ее здесь видеть. Она смотрит пристально и весьма многозначительно, прямо на меня.

Чувствую, что мои щеки начинают полыхать огнем. Такое ощущение, будто она знает о моих развратных снах, снах о чудовище, которые не снились бы ни одной женщине в здравом уме. Я отвожу взгляд, но потом снова украдкой оглядываюсь через плечо. Лета все еще продолжает смотреть на меня.

Ей что-то известно.

Мне любопытно узнать, что это. Я никогда не разговаривала с Летой. Никто в городке не разговаривал. Она чудная и выходит лишь по ночам. У нее свой крошечный домик на краю озера, и если слухи верны, то она ответит на любой вопрос, но необходимо принести ей что-нибудь в оплату.

Я еще никогда не была настолько любопытной, однако сегодня не перестаю задаваться вопросом, что Лета сказала бы мне, приди бы я к ней домой. Вот интересно, а знает ли она, как выглядит чудовище. Я буквально вне себя от любопытства.

Я поворачиваюсь и вижу, что у моей мамы вниз по щекам обильным потоком катятся слезы. Боже, нет. Я сжимаю ее ладонь еще раз.

— Не плачь, мама. Все будет в порядке.

— Откуда тебе знать? — она всхлипывает, цепляясь за мою руку.

— Потому что знаю, — мое сердце чувствует, что не должно случиться ничего плохого. Во всяком случае, такое ощущение…, будто есть нечто, что вот-вот начнется. Я необычайно взволнована, даже не смотря на то, что все из нас боятся сезона сбора урожая.

Встреча начинается. Взволнованные семьи спорят друг с другом, пока мэр не приходит к решению, что единственный путь, чтобы все было по-честному, — положить имена всех женщин в чашу.

— Пусть выберет Лета, — требует кто-то. — У нее нет семьи. Только так все будет справедливо.

Комната погружается в тишину. Все оборачиваются посмотреть на знахарку, но выражение ее лица остается невозмутимым и спокойным. Чашу подносят Лете, и она, не глядя, сует внутрь руку и вытягивает оттуда бумажку с именем. Она передает ее мэру.

Он ее прочитывает, ну а потом пристально разглядывает помещение. Его взгляд останавливается на мне.

«Так я и знала. Я знала, знала, знала».

Я должна быть в ужасе, но на самом деле я… слегка возбуждена. Затаила дыхание. Крайне заинтригована. Даже если все это обернется в самое худшее, я смогу увидеть, как выглядит чудовище.

Моя мать начинает плакать еще громче. Мой отец в гневе, пробурчав себе под нос, рыком издает проклятие и вскакивает на ноги, собираясь поспорить с мэром. Но я знаю, это бесполезно. Все уже произошло. Я оглядываюсь на знахарку.

Она кивает мне головой.

Ну, тогда ладно. Я кандидатка от Виндибрука. Да, только… Не думаю, что на этом все закончится.

Мне кажется, что я скоро стану следующей невестой чудовища. И еще мне кажется, что Лета тоже об этом знает.

***

С той ночи в своих снах чудовище я не вижу. Я вообще не вижу никаких снов, а когда просыпаюсь, с огорчением обнаруживаю, что провела тихую спокойную ночь. А мне хотелось увидеть чудовище.

— Совсем скоро у тебя выпадет этот шанс, Уиллоу, — ворчу я себе, вставая с постели, чтобы одеться. Ерунда, не стоит волноваться. Но я не могу с собой справиться. Меня ужасно распирает от любопытства. Я хочу побольше узнать о нем, кто он такой. Что же произошло. Должно быть нечто большее, чем просто эти столь неопределенные и расплывчатые истории. Я быстренько одеваюсь, а затем выхожу из дома раньше, чем встали мои родители. Я покидаю нашу маленькую ферму и направляюсь вниз по дороге, а потом по тропинке к озеру, где в полном одиночестве живет знахарка. У меня с собой мои маленькие сбережения — всего лишь несколько монет и красивая расческа, которую я приберегала, чтобы укладывать свои волосы перед свадьбой. Понятия не имею, что знахарка хотела бы получить в качестве оплаты, но если это не сработает, может, смогу принести ей курицу.

Чего бы она не попросила, я заплачу, если у нее есть ответы.

Лета живет на дальней стороне озера, и здесь этим ранним утром в воды вышли несколько маленьких рыбацких лодкок, охотник заходит в тростники со своими гончими. Придерживаясь своего пути, я всех их обхожу стороной, опустив голову, чтобы мне не пришлось ни с кем разговаривать. Когда приближаюсь к домику, я слышу слабый звук перезвонов колокольчиков и понимаю, что деревья возле домика, покрытого соломенной крышей, в котором живет Лета, все увешаны ветряными колокольчиками и погремушками. Н-да.

Дверь открывается прежде, чем я успеваю подняться по земляной тропинке до ее двери, и появляется Лета. У нее на лице появляется едва различимая улыбка, одна из ее бровей приподнимается, будто женщина не удивлена меня здесь увидеть. Я так и подумала.

— Заходи, — говорит она. — Я ждала тебя.

— Я не так уж много могу вам заплатить, — заявляю я, когда вхожу в ее маленький домик. Внутренняя обстановка в мрачных тонах, в очаге горит огонь, а в углу стоит прялка. С потолка, высушиваясь в пучках, свисают всевозможные травы, а в углу имеется маленькая кровать. Это стало для меня сюрпризом, потому что я полагала, что будет как-то более… зловеще. Более по-знахарски. Он выглядит как любой другой дом, за исключением, пожалуй, огромного количества трав.

— Я не возьму твоих денег, — отвечает она. — А расческу оставь себе.

Я удивленно пялюсь на нее.

Лета притягивает табуретку к маленькому столику возле очага.

— Садись. У тебя есть вопросы.

— Так и есть, — меня интересует, как много вопросов можно задавать, но я склоняюсь к решению, что мне все же лучше сосредоточиться на действительно самых важных. — Я буду той, кого выберут стать его невестой, не так ли?

Лета садится прямо напротив меня. У нее в руках деревянная чашка, и, пока я смотрю, она раскрывает маленький мешочек и ссыпает в эту чашку травы, а потом добавляет воду из кувшина. Она все размешивает своим мизинцем, после чего, не сказав ни слова, предлагает ее мне.

— Это и есть ответ на мой вопрос? — я принимаю чашку в руки и вдыхаю запах трав. Я не распознаю ни одну из них.

— Ты задаешь вопрос, ответ на который уже сама знаешь, — прямо отвечает Лета. — Неужели это единственное, что ты хотела у меня спросить?

— Нет, конечно, — говорю я, задумываясь. — Я хочу узнать, как одолеть проклятие. Как освободить чудовище.

— Ответ на этот вопрос содержится вот там, — говорит она мне, указывая на чашку.

Я заглядываю внутрь чашки, но не понимаю, должна ли я что-то прочитать в этих листьях, задать ей вопрос, или еще что-то. Может, это волшебное зелье? Мне следует его выпить? Я изучаю чашку и бесстрастное лицо Леты.

Пожалуй, пришло время рискнуть. Я подношу чашку к губам и делаю глоток, после чего ставлю ее на стол и выжидательно смотрю на знахарку.

Кажется, она пришла в восторг, ее тусклые глаза прямо-таки сверкают.

Подперев одной рукой подбородок, она говорит:

— Что заставило тебя решиться сделать это?

— Отпить отсюда? — я рассматриваю чашку, а потом ее заинтересованное лицо. — Я подумала, что это может быть волшебным зельем. Я пришла к вам за помощью, поэтому надеялась, что это и есть помощь, — хотя, я не чувствую в себе никаких перемен. — Мне отпить еще глоток?


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: