Мейз задал еще несколько вопросов — почему я свернула к купальне, как определила, где искать другие платформы, — а сам внимательно за мной наблюдал. И явно очень за меня переживал.

— Не сломаться, — наконец заверила я его.

Он хмуро на меня уставился:

— Ты хоть понимаешь, что даже смотреть запись твоих приключений — то еще испытание? Представить не могу, как ты через это прошла, да еще и почти без последствий.

— Если ты все видеть, то знать, что я уже ломаться и не раз. — Я вздохнула и отвернулась от него. — Быть больше кошмаров. А тот лантарский город-школа Каласа? Хотеть там очень.

— Когда ты расстраиваешься, то больше ошибаешься.

Он так зачарованно это произнес, что я и правда расстроилась и сердито на него зыркнула.

— Мы больше не подвергнем тебя такой опасности, Касзандра.

Мейз коснулся моей щеки, и я поняла, что плачу, а ведь даже этого не заметила. Разумеется, я разрыдалась еще сильнее. В итоге выдохлась и вымоталась, но почему-то мне стало легче.

Конечно, они вернут меня на платформу, если иных способов найти Каласу не будет. Сетари за меня горой, но нет гарантий, что я снова не окажусь где-нибудь одна.

Я постаралась прогнать эту мысль, успокоиться и расслабиться. Хотелось бы уже завтра выбраться из лазарета, а меня не выпустят, если я хоть на минуту проявлю страх.

Годоселье

Вся следующая неделя состояла из одних только процедур и умеренных тренировок. Кожа все еще облазила — спасибо недавнему «загару», заражение должно было пройти через пару дней, но, несмотря на общее истощение (опять!) и замотанную в синюю гелевую повязку лодыжку (там остались наиболее сильные ожоги), на этот раз я достаточно легко отделалась. Меня пичкали мерзкими на вкус «восстановительными» напитками, которые, впрочем, действительно помогали. К счастью, сегодня утром Зи разрешили умыкнуть меня из медблока. Так осточертел постоянный мониторинг! А еще Зи принесла мне сменную одежду и сообщила, что у нее для меня сюрприз.

— Какой сюрприз? — спросила я. Как-то в последнее время настороженно к ним отношусь.

— Что ж это за сюрприз, если я все заранее расскажу? Быстрее оденешься — быстрее узнаешь.

Вещи были новыми — пара черных брюк-капри, сандалии и очень симпатичный шелковый топ с изображением птицы с черно-синими крыльями.

— Твое? — спросила я, открывая дверь. — Красивое.

— Твое, — с удовольствием поправила Зи. — Это часть сюрприза.

— Спасибо, — изумленно и с легким сомнением поблагодарила я. — Подарок, что не погибнуть?

— К годовщине, — ответила Зи, слегка щелкнув меня по подбородку за глупость. — Сегодня год, как тебя нашли на Муине. Ну, год и три дня, но мы решили, что ты захочешь отметить, когда выберешься из кровати.

Год на Таре — чуть больше наших четырех месяцев.

— А кажется, дольше. — Я обняла ее. — Спасибо. Постараюсь не запачкать.

— Я тебе скажу, если что-то случится.

Зи проводила меня из медблока в жилые кварталы. Мы зашли в лифт и спустились на этаж, где обосновался первый отряд, но не пошли прямо по коридору, а обогнули шахту лифта.

— На следующей неделе вводят в строй четырнадцатый отряд, — сообщила Зи. — Как раз закончили твои комнаты.

— Другая квартира?

На одном этаже с первым отрядом. Это лучше, чем жить с теми, с кем я даже не знакома.

— Планировка как у нас, просто более защищенная. Мы снесли вниз твои вещи.

— Значит, разом годовщина и новоселье.

— Новоселье?

— Когда переселяются в новый дом, друзья приходят на вечеринку.

— Тогда да, новоселье.

Меня ждал не только первый отряд. Пришла Зен и несколько ребят из четвертого, второго и восьмого. Мы едва вместились в мою новую квартиру. Да и планировка тут все же отличается. Есть большое круглое окно (которое, впрочем, не открывается) с небольшим выступом под ним. А еще ковры и куча ярких подушек, на которых разложили подарки. Зен принесла стопку настоящих книг, выбрав автора, который, по ее мнению, мог мне понравиться. Здорово! Я по-прежнему предпочитала истории, написанные на бумаге.

А Сонн протянула мне знакомую фигурку.

— Милаха! — изумленно взвизгнула я, и все рассмеялись. — Думала, не разрешается ничего брать с муинских раскопок?

Сонн жутко смутилась, но обрадовалась моей реакции:

— Решили сделать исключение. Но все же воспринимай ее скорее как долгосрочную аренду, а не собственность.

Я была счастлива. Если б знала, что отдадут, давно попросила бы своего милаху. Потом мы ели вредную пищу, пили газированные напитки, все расслабились и болтали. От их доброты мне даже неловко стало. И конечно, в самый разгар веселья я уснула. А проснулась уже поздно днем, в своей новой спальне (наполовину утонув в роскошных подушках) и долго лежала и смотрела на своего милаху. Его примостили на прикроватном столике, и зверек словно за мной приглядывал. Мне так понравилось иметь какие-то личные вещи. А не один лишь интерфейс.

Рууэл на вечеринку не явился. Их с Халлой послали на Унару вести расследование. Остаток четвертого отряда убивал время, тренируя старших калрани в пространствах. Затем им полагался небольшой отпуск, целая неделя. Думаю, большинство поедет навестить родных. Не знаю, пришел бы Рууэл на новоселье, окажись он здесь. Наверняка он специально держался на расстоянии, чтобы аккуратно лишить меня ненужных иллюзий. А еще подозреваю, что именно он почувствовал мою тоску по милахе и устроил его возвращение.

Больше Рууэл мне не снился — зато кошмары одолевали. Просыпаясь, я остро ощущала его отсутствие, мучилась, что он далеко. Глупо, но я перестала с собой бороться. Тоска по Рууэлу стала частью моего нынешнего существования. Ну и что? Не в первый раз мне страдать по тому, кому я не нравлюсь.

Будь у меня хоть капля здравого смысла — выбрала бы Мейза. Самый милый парень из тех, кого я знаю, и определенно один из самых красивых. С ним мне легко, спокойно и весело. Мейз с достоинством выдержал мои рыдания, да и прижиматься к его груди было приятно. Но я даже представить не могу, как с ним целуюсь.

Ладно, могу, но образ не вызывает во мне таких же чувств, как мысли о Рууэле. Даже близко не то.

Когда я думаю, что же мне нравится в Рууэле, первое, что приходит на ум — он никогда не стесняется меня критиковать. Звучит странно, но Рууэл обращается со мной как с достаточно взрослым и умным человеком, способным отвечать за свои поступки. А для Мейза я как младшая сестренка, которую надо оберегать.

Пожалуй, преувеличиваю. Еще Рууэл предоставляет мне достаточную свободу действий, а Мейз временами любит покомандовать. Не знаю. Все равно вздыхать по Мейзу тоже плохая идея.

Шрам

Сегодня была весьма умеренная тренировка с Марой, очень похожая на то, что мы делали с Зен. Своего рода тай-чи. Потом она проводила меня на процедуры и заговорила об отпечатке руки кузатча, оставшейся у меня на лодыжке. Тарианские технологии позволяли залечить шрам так, что через месяц и следа не останется.

Мне нравилось болтать с Марой. Вероятно, потом ей придется пересказать содержание нашего разговора, но она хотя бы надо мной не тряслась. Наоборот заявила, мол, с этого дня больше щадить меня на тренировках не станет, ибо я определенно могу бороться, когда прижмет. Как по мне — жуткая несправедливость.

В трубопроводе

Я крупно просчиталась, решив посмотреть документалку о воздухоочистительной системе в Унаре. Такой большой город нуждался в весьма серьезном сложном и надежном устройстве. Оно должно было не только снабжать помещения чистым воздухом, но и выводить наружу дым и неприятные запахи. Все это очень интересно, и я опознала один из ветряных туннелей, но потом они объяснили, как поддерживают чистоту в самой системе. Чтобы не допустить скопления пыли, ученые создали каких-то мерзких нано-слизней и запустили в трубы, чтобы они там жили и поедали грязь. Мало того — так чистили не только воздуховод, но и весь тарианский город. Когда в квартирах никого нет, слизни выбираются из системы и сжирают всю пыль и грязь в комнатах. Местные зовут их «соплями». Весьма точно.