- Вот это да, Док, такое впечатление, будто все они русские, - через некоторое время произнесла Сандра. - За исключением Вилли Энглера. Удивительный он парень, не правда ли?

Док кивнул:

- Не такой уж он и парень. Ему... Ну, легок на помине... Мисс Грейлинг, имею честь представить вам единственного гроссмейстера, сумевшего стать экс-чемпионом Соединенных Штатов еще в несовершеннолетнем возрастеж. - Мастер Уильям Аугустус Энглер.

Высокий, одетый с иголочки молодой мужчина с острыми чертами продолговатого лица вежливо усадил уже встававшего ему навстречу старика.

- Как поживаешь, Савви, старикашка? - слегка наклонясь к Доку, приветствовал его Энглер. - Все так же бегаешь за девушками, как я погляжу?

- Пожалуйста, не действуй мне на нервы, Вилли.

- Тебе не нравится, м-м? - Энглер выпрямился. - Эй, официант! Где мой солод с шоколадом? Я не хочу ждать до следующего года. Однако поговорим об этом экс. Меня надули, Савви. Ограбили.

- Вилли! - несколько резко оборвал его Док. - Мисс Грейлинг журналистка. Ей хотелось бы иметь твое утверждение насчет того, как ты будешь играть против Машины.

Энглер ухмыльнулся и грустно покачал головой.

- Бедная старушка, - сказал он. - Мне непонятно, зачем они тратят уйму сил, наводя глянец на эту потрескавшуюся консервную банку. Чтобы я свалил ее одним ударом? У меня есть целая куча ходов, от которых у нее перегорят сопротивления. А если ей этого покажется мало - как насчет того, чтобы ты и я разогрели ее низкотемпературную часть, устроив нечто вроде "велосипеда" с горящими спичками? А, Савви? Впрочем, с деньгами, которые выкладывает WBM, все будет в порядке. Приз за первое место аккурат закроет брешь в моем банковском счете.

- Знаю, что сейчас у вас нет времени, Мастер Энглер, быстро проговорила Сандра, - но если бы после окончания намеченных на сегодня партий вы согласились...

- Прости, крошка, - небрежным взмахом руки прервал ее Энглер. - У меня все расписано на два месяца вперед. Официант! Я здесь, а не там! - Он встал из-за стола, и оставив неоплаченный счет, решительно зашагал к выходу

Док и Сандра посмотрели друг на друга и улыбнулись.

- Вот уж кого не назовешь скромнягами, так это гроссмейстеров, вы со мной согласны? - произнесла Сандра.

К улыбке Дока примешалось понимание, разбавленное грустью.

- Но вы должны простить им это, - ответил он. - Они и в самом деле получают так мало признания и компенсации. Этот турнир - исключение. И самолюбие будет подталкивать их играть великолепно.

- Надеюсь, что так. Значит, этот турнир организован WBM?

- Именно. Их департамент по рекламе заинтересован в престиже. Они хотят получить лишнее очко в борьбе со своим могущественным соперником.

- Но если Машина сыграет скверно, это подмочит их репутацию, - возразила Сандра.

- Правда, - задумчиво согласился с ней Док. - WBM должна чувствовать себя очень уверенно... И конечно же, именно этот призовой фонд, который она установила, и собрал здесь величайших шахматистов мира. Если бы не это, половина из них не вела бы себя так наигранно-капризно. Для шахматистов призовой фонд просто баснословный - тридцать пять тысяч долларов, из которых победитель получит пятнадцать тысяч, и оплачены все расходы участников. Никогда не было ничего подобного. Единственная страна, которая заботится о своих лучших шахматистах и адекватно вознаграждает их заслуги, это Советская Россия. Я полагаю, русские шахматисты здесь потому, что ЮНЕСКО и ФИДЕ субсидировали этот турнир. Но, возможно, и потому, что Кремль хочет слегка подкрепить свой авторитет, пошатнувшийся в результате неудач космической программы.

- Но если русские не займут первое место, это пойдет им в минус?

Док нахмурился.

- Правда, в известном смысле. Они должны чувствовать себя очень уверенно... Кстати, вот и они.

III

Направляясь к шахматным столикам, центр пустеющего постепенно зала пересекали четверо мужчин. Они совершенно случайно выстроились по двое, образовав квадрат, но у Сандры появилось отчетливое ощущение фаланги.

- Первые двое - это Лысмов и Вотбинник, - объяснил Док. Не часто вы можете видеть чемпиона - им является Вотбинник и экс-чемпиона мира, идущими рука об руку. На турнире есть еще двое, кто удостаивался этого звания - это Джаль и Вандерхоф, директор турнира.

- Тот, кто выиграет турнир, станет чемпионом?

- О нет. Это решается в матче двух шахматистов, который проходит после отборочных турниров претендентов. Дело очень долгое. Этот турнир круговой: все сыграют друг с другом по разу. Выходит девять туров.

- Но как бы там ни было - на турнир приехало ужасно много русских, - воскликнула Сандра, заглянув в свою программу. Из десяти участников четверо представляют СССР. А Бела Грабо - Венгрию, его сателлит. Фамилии Шеревский и Кракатовер тоже звучат, как русские.

- Количество советских и американских шахматистов достаточно справедливо отражает разницу в силе игры между двух стран, - сказал Док. - С годами мировые центры шахмат перемещаются из страны в страну. Далеко назад это были мусульмане, индусы и персы. Позже в такие центры превратились Италия и Испания. Немного более ста лет назад ими стали Франция и Англия. Потом Германия, Австрия и Новый Свет. Сейчас это Россия - я имею в виду, конечно же, и тех русских, .которые оттуда сбежали. Но не думайте, что так уж мало среди гроссмейстеров высшей пробы представителей англо-саксонской расы. В действительности их много и здесь, вокруг нас, хотя вы, наверное, мне не верите. Можно сказать, что если вы много играете в шахматы, то начинаете походить на русского. Однажды, возможно, от этой игры вы сделаетесь похожим на итальянца. Видите того невысокого мужчину с лысой головой?

- Который стоит перед Машиной и о чем-то разговаривает с Яндорфом?

- Да. Очень занимательный тип. Это Мозес Шеревский. Многократный чемпион Соединенных Штатов. Настоящий ортодокс-иудей. Не может играть в шахматы по пятницам и субботам до захода солнца, - Док усмехнулся. - Тут даже одна история ходит, будто один раввин сказал Шеревскому, что для него неприемлемо играть с Машиной, так как она является механическим големом - глиняным монстром Франкенштейна из древнееврейской легенды.

- А кто такие Грабо и Кракатовер? - спросила Сандра.

Док издал презрительный смешок:

- Кракатовер! Вот на него не обращайте ни малейшего внимания. Слабоумный отголосок прошлого. Просто скандал, что его допустили к участию в турнире! Он наверняка задействовал все свои старые связи. Заявил, что его заслуги перед шахматами выиграли ему эту честь и что на их турнире должен быть представитель так называемой "старой гвардии". Может, он даже упал на колени и плакал - а его глаза все время смотрели на оплату расходов и утешительный приз за последнее место! Все еще шизофренически мечтает победить всех! Пожалуйста, не заставляйте меня начинать о Гадком старом Кракатовере.

- Не волнуйтесь так, Док. Однако похоже, что с ним получилось бы интересное интервью. Вы можете показать его мне?

- Его можно узнать по длинной седой бороде с пятнами от кофе. Впрочем, что-то я ее нигде не вижу. Может, по такому случаю он ее сбрил? Это походило бы, как если одряхлевший волокита пытаться развить старческая мания моложавости.

- А Грабо? - настаивала Сандра, едва сдерживая улыбку при виде не на шутку расходившегося Дока. В его глазах появилось раздумье:

- О Беле Грабо (ну почему из четырех венгров троих зовут Бела?) я скажу только это: он блестящий шахматист, и Машине крупно повезет, если она сведет с ним первую партию вничью.

Сообщив это, он замолчал. Сандра снова занялась изучением табло.

- Этот Саймон Грейт, который составил программу для Машины, наверное, известный физик?

- Конечно, нет. В этом состояла проблема всех первых компьютеров - их программировали ученые. А Саймон Грейт психолог, который когда-то был основным претендентом на звание чемпиона мира по шахматам. Думаю, WBM поступила удивительно расчетливо, выбрав для составления программы его. Позвольте сказать вам... Нет, лучше все-таки...