- Интересно, имеет ли это какое-либо отношение к ней сейчас. О, Тереза, разве тебе не хочется снова быть живой? Ты все ещё так молода, а в мире предостаточно удивительных вещей, которые могут принести тебе удовольствие и осчастливить тебя. Если ты сделаешь, как я говорю, я оставлю тебя в этом мире. Или ты хочешь, чтобы тебя так никто и не заметил и ты исчезла, не оставив о себе напоминаний?

- Не ходи, тебя просто обманут.

Даже если Эдгар говорил так, Тереза неуверенно начала приближаться к Улиссу.

- Ты и вправду можешь сделать меня не мертвой?

- Он был тем, кто убил тебя!

- Лорд, даже ты желаешь её смерти. Разве ты не такой же, как я?

«Нет, не смей, Тереза. Улисс не сдержит обещание. Как только он добьётся своего, он никого не оставит в живых».

Лидия отчаянно пыталась кричать внутри, но её слова не достигали Терезы.

- Возьми.

Улисс бросил нож на землю у ног Терезы.

- Будь добра, забери шкатулку у этого человека и принеси её мне.

Тереза подняла нож, но всё ещё выглядела растерянной. Должно быть, она недоумевала, с какого перепугу ему понадобился этот старый несессер.

Но они не могли позволить ему вновь завладеть ей. Это были селки, которых они с таким трудом пытались спасти.

Ради селки, которые верили в их фейри-доктора и вверили свои жизни в руки Лидии, она должна была защитить их шкуры.

Однако Лидия могла только шевелить левой рукой и более ничего.

«Эдгар, пожалуйста, не отдавай ему её».

- Я не могу отдать её тебе.

- Ну, тогда, Тереза, будь добра, слегка проткни свою руку ножом.

«Что-о-о?!»

- Ты не почувствуешь боли. Даже если это тело сгинет, я подготовлю для тебя новое.

«Да ты издеваешься!»

Тереза по-прежнему выглядела нерешительно, но надавила ножом на запястье: видимо, ей было любопытно, действительно ли ей не будет больно.

- Стой! - закричал Эдгар, и рука Терезы замерла.

Улисс усмехнулся, словно наслаждаясь происходящим.

- Ну во-от, уже сдаёшься?

Затем он обратился к Терезе.

- Медленно подойди к нему. О, но не подходи слишком близко. Не забывай держать нож на руке. Не волнуйся, даже если твоя рука соскользнёт, ты не умрёшь. Ведь ты уже мертва.

Тереза, казалось, колебалась, но всё равно делала, что ей было сказано, словно марионетка на ниточках.

Она не знала, что в действительности должна делать.

Даже если она любила Эдгара, она чувствовала себя преданной. Она ревновала к Лидии. Ей хотелось жить, но в то же время она не знала, должна ли верить человеку, который убил её.

Даже Эдгар, который, не двигаясь, молча наблюдал за Терезой, должен был почувствовать сомнения её сердца. Он, вероятно, пытался придумать способ, чтобы вырвать её из силков искушения Улисса.

Но даже если он проявит заботу о ней, хотя бы на словах, она будет просто обманом.

- Лорд, будь добр, поставь ящичек на землю и отойди от него. Или тебе хочется увидеть более кровавое зрелище?

«Никому такого не хочется», - подумала Лидия, но, с другой стороны, она повторила про себя, что не против почувствовать чуть большую боль.

«Эй, Эдгар, ты заставил меня терпеть, хоть мне и было больно, так что не меняй своё отношение и не отдавай ему так легко несессер».

Но Эдгар выглядел так, словно в первую очередь он не хотел, чтобы Лидия испытывала боль, когда клал несессер на землю у ног.

Если, когда он звал спящую Лидию, его истинные чувства толкнули его попросить к неё прощения, тогда…

«Неужели кое-то думает обо мне?..

Но, стой, сейчас не время».

- Мегги, - резко проговорил Эдгар, ни на шаг не отойдя от коробочки.

Она с интересом взглянула на него.

- Ты не Тереза, ты – Мегги. Ты так и хочешь ничего не помнить о себе и жить, не видя правды?

- …Мегги…

- Именно. Мегги, белошвейка.

Из кармана пиджака Эдгар достал носовой платок и, развернув его, показал ей.

- Твоя работа, она очень хорошо удалась тебе. Инициал «М» и четырёхлистный клевер с божьей коровкой – символ удачи и счастья. Ты, должно быть, хотела, чтобы они были на твоей вещи, или чувствовала себя не в своей тарелке. Думаю, ты, скорее всего, была замечательной белошвейкой.

«О, вот как, она была той девушкой», - пронеслось в голове вспомнившей Лидии. Девушка, о которой полицейский сказал, что она пропала, отправившись на встречу с человеком, назвавшимся графом Эшенбертом, а на следующий день её тело нашли в Темзе. Следователь говорил, что она была белошвейкой и её звали Мегги Моррис.

Бедная девушка.

- Мегги, даже у тебя был тот, кому ты была дорога. Ты можешь вспомнить, верно? Кто научил тебя шить?

Пока она стояла, озадаченная услышанным от Эдгара, слёзы, не осознаваемые ею самой, покатились из её глаз.

- …Это, мама говорила, что они на счастье… чары… которым мама научила меня…

- У тебя была настоящая семья и друзья, которые желали счастье твоей душе. Ты хочешь забыть о них и развеять те узы, что связывали тебя с ними. Ты действительно надеешься зажить совершенно иного человека?

Эдгар сделал шаг к ней.

- Люди, которые заботились о тебе, безусловно, не могут забыть тебя даже сейчас. Их печаль нельзя исцелить, но если ты не забудешь о них, это может поддерживать их на их жизненном пути.

- Тереза, не слушай, что он говорит, если останешься Терезой, все твои желания исполнятся! Тебе больше не придётся работать ради денег. Ты сможешь выйти замуж за аристократа!

Улисс возвысил голос. Но теперь имя Терезы не достигало её ушей.

- Пожалуйста, я прошу тебя, Мегги, я чувствую вину за то, что причиняю тебе боль. Но у меня есть тот, кто очень дорог моему сердцу. И я хочу защитить её тело и сердце… Пожалуйста, верни мне Лидию.

Мегги плакала, и Лидия растерялась из-за того, что ей казалось, будто плакала она.

«На этот раз казалось, что ты и вправду имеешь в виду именно это, Эдгар…»

- …Я вспомнила. Я…

Нож выпал из обессилевшей руки Мегги.

- Я всегда мечтала о деньгах и богатстве. Я думала, что если смогу выйти замуж за богатого человека, то смогу быть счастливой, и поэтому всегда врала, что я дочь уважаемой семьи.

Она посмотрела на Эдгара и улыбнулась, хотя слёзы по-прежнему продолжали струиться по её лицу.

- Когда я стала Терезой, все баловали меня и ухаживали за мной; это было похоже на сон, и я была так счастлива. Хоть я и чувствовала, что что-то не так, мне хотелось продолжать в том же духе, будто я и не заметила ничего. Но я рада узнать, что это тело не моё и что виконт на самом деле любит не меня. Потому что, даже если я была простой белошвейкой, я могу помнить, что у меня были особые вещи, которые были дороги мне.

- Не дури, ты ненавидела своё рождение и свою семью. Поэтому, когда я сказал, что граф, ты чуть не скакала от радости! – исступлённо закричал Улисс. Но Лидия думала иначе.

Даже если они спорили и не уступали друг другу, не было ни одного человека, который бы не заботился о своей семье.

- Я хочу вернуться домой. К моей маме, которая была такой надоедливой, и к моему лентяю-папе и к моим себе на уме братишкам, они моя единственная семья… Как думаешь, теперь я смогу летать там?

- Да, несомненно, - ответил Эдгар, которого она крепко обняла.

«А, что? Почему?»

- Так она не упадёт.

- Я обязательно буду держать её.

- Тебе лучше держать её покрепче. Как только мы разделимся, она точно отпихнёт тебя.

«О, боже мой, она поняла это.

Потому что я всегда всовывала левую руку между нашими телами, чтобы мы не прижимались друг к другу?»

Но прямо сейчас, поскольку Мегги держалась за Эдгара обеими руками, Лидия не могла дышать, её сердце выделывало бешеные кульбиты, и ей казалось, что она сейчас упадёт.

- Спасибо, что отыскал настоящую меня.

Лидия почувствовала, как будто чрез её тело пронёсся легкий бриз. В ту же секунду, силы покинули её тело, и она не смогла удержаться на ногах.

Он крепко держал её, так что она не упала, но даже когда она пришла в себя, у неё не было сил, чтобы оттолкнуть его.