Третья неделя

В начале третьей недели, так и не поняв, в чем дело, я сделал однозначный вывод: женщины – это неведомая страна, ее законы непостижимы.Мне не обойтись без того, кто в них разбирается. Так я понял, что мне нужна Аманда. В понедельник утром я двинулся прямиком к ней. Она тоже работает в нашем отделе, но сидит этажом выше.По пути я на минутку остановился у стола Джорджа.– Извини за вчерашнее, – сказал я. – Зря я набросился на тебя из-за этих пападамов.– Ничего, бывает.– На самом деле твой совет мне обязательно пригодится. Да, в последнее время мы с Керсти не ели карри, но ведь впереди еще десять недель, и наверняка твоя история про пападамы будет очень кстати. Не сердись.По дороге домой я размышлял над историей Джорджа и понял, что она не лишена смысла. Женщины частенько ведут себя подобным образом. К Керсти это тоже относится. Она всегда заставляетменя съесть последний кусок. Правда, похоже, дело здесь не в воспитании; по-моему, ей просто приятно заботиться обо мне, и она довольна, когда я сыт. Рискуя показаться банальным, могу сказать, что это что-то вроде материнской заботы. Мне кажется, такой материнский инстинкт в той или иной мере присущ почти всем женщинам.Джордж улыбнулся, и я понял, что он не обиделся.– Увидишь, Сэм, у нас все получится.Я чуть было не сознался, что собираюсь посоветоваться кое с кем со стороны, но решил, что это может омрачить примирение. Про Аманду я расскажу позже.Когда я вошел, Аманда разговаривала по телефону, но жестом предложила мне сесть.– Да, Билл, – произнесла она с мягким шотландским акцентом, – да, понимаю... хм... да-да, очень интересно... – Она отвела трубку от уха и немного помахала ею в воздухе. Я засмеялся и подумал, что не ошибся в выборе. Аманда – стройная девушка со светлыми волосами и ярко-синими глазами, от которых не ускользает ни одна мелочь. Она на пару месяцев младше меня, а на работу нас приняли одновременно, но по части хладнокровия и сообразительности она даст мне фору. На собраниях, где я сижу будто воды в рот набрав, она позволяет мужчинам вдоволь покрасоваться, после чего заявляет: «Вы абсолютно правы, но нужно сделать то-то и то-то», после чего все говорят: «Аманда, ты уловила самую суть» – и принимаются за дело.Наконец ей удалось избавиться от своего мучителя.– Извини меня.– Что, неприятный тип?– Да нет. Но немного утомительный.Мы обменялись любезностями, и я перешел к делу.– Аманда, я здорово влип, и без тебя мне не обойтись. К работе это отношения не имеет.Я рассказал ей о том, как предложил Керсти руку и сердце и что она мне ответила.– Имей в виду, это не шутка.Аманда бросила на меня удивленный взгляд.– Мне это и в голову не приходило.Ну да, она же женщина. Она поняла это сразу.– На самом деле, – добавила она, – идея неплохая. Пожалуй, я тоже ею воспользуюсь, если окажусь на месте Керсти. – Аманда не замужем, но, насколько мне известно, не из-за недостатка претендентов. – Так, значит, ты хочешь, чтобы я помогла тебе набирать баллы? Говорила, что делать, а чего не делать?Я опять изумился: как женщины догадываются, что у нас на уме?– Хм... в общем, да. Вообще-то я создал что-то вроде Кабинета министров. Мне помогает Джорджи еще один мой приятель, Пит. Но как мы ни ломали голову, мы так и не поняли, что я делаю не так. Сейчас у меня сорок шесть баллов. Если я и дальше буду двигаться такими темпами, перспективы печальны.Аманда не ответила, задумчиво теребя папку, которая лежала перед ней на столе. Я не мог разобрать, что на ней написано, но по логотипу было ясно, что к нашей фирме она отношения не имеет. Наконец она спросила:– Ты давно проверял свою электронную почту? Видел мои письма про «Таймпул»?Порывшись в памяти, я смутно припомнил письмо про какую-то программу, где требовались добровольцы. Все письма, где есть слова «доброволец», «пожертвования» или «просьба», я удаляю не читая, вместе с остальной сомнительной корреспонденцией.– Вроде да... Хотя подробностей не помню.– И что же я тебе писала, Сэм?– Честно говоря, я их не читал. Она улыбнулась:– Так-то лучше. Так я и думала. Их никто не читал. Но раз уж ты пришел сам... Наша фирма вызвалась в спонсоры программы под названием «Таймпул». Координатором назначили меня. Речь идет о благотворительной деятельности. Им требуются люди, которые смогут каждую неделю немного помогать тем, кто... ну, в общем, тем, кто в этом нуждается.Это было явно не мое.– Каким образом?– В основном речь о детях, у которых нелады со школой. Как фирма-спонсор мы должны обеспечить несколько добровольцев. Но пока мы здорово отстаем.– Знакомая история.Аманда улыбнулась, но ничего не сказала. Она явно рассчитывала, что я войду в число добровольцев.– По-моему, это не для меня, – сказал я.– Глупости. Им нужны именно такие как ты – ничего выдающегося не требуется.– Спасибо. Она засмеялась.– Ты понял, что я имею в виду. Им не нужны герои типа Робина Уильямса из «Общества мертвых поэтов». Нужны обычные люди, которые каждую неделю могут уделить им немного времени. Ты – идеальный вариант.– Что мне придется делать?– Смотря кому ты будешь помогать. Может быть, заниматься с кем-нибудь чтением или... Знаешь что, приходи на вводную беседу в среду. Обычно беседы с кандидатами проходят у них в офисе, но поскольку мы коллективный спонсор, они раз в неделю приезжают сюда.Я сразу всё понял.– Значит, услуга за услугу, Аманда? Ты входишь в состав Кабинета, а я участвую в твоей программе?– Звучит немного грубовато, – она прикусила кончик карандаша, – но в принципе ты правильно понял.Куда мне было деваться? Не мог же я просить Аманду о помощи и не пойти ей навстречу! Поэтому в среду, несмотря на самые дурные предчувствия, в обеденный перерыв я сидел в зале совещаний вместе с Амандой и парой человек, в которых я смутно узнал сотрудников другого отдела. Здесь же был тип лет сорока из «Таймпула» по имени Алан. Надо сказать, я ожидал увидеть нечто иное: бороду, пестрый свитер в перуанском стиле и высокомерный взгляд. Но передо мной был обычный служащий в деловом костюме. Чувствовалось, что работу свою он любит. Он коротко рассказал нам, как работает программа, объяснив, что никаких особых норм и правил не существует. Алан просто подбирает для вас человека, которому нужна помощь, и вы приступаете к занятиям со своим подшефным, обычно это происходит раз в неделю. Предусмотрены кое-какие формальности в пределах разумного, например они проверяют, нет ли у вас уголовного прошлого. Далее вы действуете на свое усмотрение и сами решаете, что делать и как помогать своему подопечному. Он говорил так спокойно и деловито, что мои опасения мало-помалу улеглись. В конце концов, ничего особенно страшного в этом нет.Алан позвонил мне на следующий день.– Похоже, для вас есть работа, – сказал он. – Парнишку зовут Дэнни. Ему тринадцать.Тринадцать? Дурные предчувствия зашевелились вновь. О чем мы будем говорить? Не помню, когда я в последний раз разговаривал с ребенком такого возраста. Наверное, когда мне самому было тринадцать.– Ладно. Хорошо.– В последнее время он страдает аллергией. Господи! Час от часу не легче!– На что?– На школу.Слава тебе господи! Алан просто пошутил. Хотя и не очень удачно.– Дело зашло довольно далеко, – продолжал он. – В школе говорят, что, если он не запишется в «Таймпул», они его выгонят. Таких как он у нас несколько.Я по-прежнему сомневался, что это для меня.– Вы действительно думаете, что я могу ему помочь?– Не сомневаюсь. Мать Дэнни давно махнула на него рукой, да ей и всегда было не до него, учителей он не слушает, директора школы тоже. Часто наладить контакт с таким ребенком может лишь тот, кто не входит в привычный для него круг, кто не давит на него и не стоит над ним. Думаю, вам следует познакомиться с Дэнни, возможно, вы сумеете найти с ним общий язык.Я бросил взгляд в сторону Джорджа и вспомнил нашу последнюю встречу в «Митр». Никто из нас троих не сумел придумать ничего дельного. Помощь Аманды нужна мне позарез. А значит...– Хорошо, я согласен.Алан сказал, что к следующей неделе он всё уладит и позвонит мне. Я пошел наверх, чтобы доложить об этом Аманде.– Отлично, – сказала она. – Ты молодчина.– Значит, ты мне поможешь?– Да, – улыбнулась она, – с удовольствием.– Здорово. Спасибо.Я рассказал ей, где находится «Митр», и собрался уходить, но уже в дверях обернулся:– Эта история с Дэнни —как ты считаешь, стоит ли рассказывать об этом Керсти? Понимаешь, ей может показаться, что я ввязался в это только ради того, чтобы произвести на нее впечатление и заработать баллы.– Сэм, – укоризненно протянула Аманда, – нельзя считать женщин такими подозрительными.– Видишь ли, такие вещи совершенно не в моем духе. Она не поверит, что я делаю это не ради баллов, и чего доброго снизит оценку еще больше. – Я вспомнил, что Джордж во время нашей первой встречи говорил мне, как важно не переборщить с мытьем посуды.Аманда кивнула:– Думаю, ей об этом лучше не знать.Она была права. Конечно, было бы здорово поделиться с Керсти и объяснить, почему я за это взялся, но тогда придется сознаться и в том, что из-за баллов мне пришлось прибегнуть к посторонней помощи, а это уже попахивало предательством. К тому же она сразу поймет, что я не нахожу себе места от волнения. Куда ни кинь – было ясно, про затею с Дэнни лучше помалкивать.Сумма баллов в воскресенье уже не была для меня таким шоком, как в предыдущие два раза. Я по-прежнему старался изо всех сил, но чувствовал, что по таинственным причинам продолжаю терять баллы, и не ждал от итоговой оценки ничего нового.Так оно и вышло. Семьдесят один. То есть за истекшую неделю я заработал двадцать пять баллов. Это было чуть ниже двадцати семи, которые я получил за первую неделю, но не так плохо, какдевятнадцать, полученные за вторую. И все же нужной суммой здесь и не пахло. Но теперь по дороге к «Митр» я переживал из-за этого уже не так сильно, ведь у меня было новое секретное оружие – Аманда.Как только она вошла, я почувствовал прилив уверенности. Теперь в составе моего Кабинета есть женщина, умная и проницательная, которая знает все о женщинах и о том, что они хотят от мужчины. Ее приход не оставил равнодушным даже Рэя, который резво и, можно сказать, игриво подпрыгнул, что случается с ним, лишь когда в паб наведываются особенно хорошенькие женщины. Если сюда заглядывает парочка юных американок, а это бывает нередко, поскольку именно здесь заканчивается экскурсия «Прогулка Джека Потрошителя», Рэй от восторга готов выпрыгнуть из-за стойки.Это нужно было пресечь раз и навсегда. Я не мог допустить, чтобы непристойные заигрывания Рэя поставили под угрозу участие Аманды в работе Кабинета. Поэтому, прежде чем он успел вклиниться в разговор, я выяснил, что Аманда не отказалась бы от водки с тоником, и попросил его принести нам выпить. Аманда поздоровалась с Джорджем, после чего я представил ее Питу. Мы немного поболтали о разных пустяках, после чего Кабинет был готов открыть заседание.– Простите, пока мы не начали, – сказала Аманда, – мне нужно на минутку выйти, – с этими словами она направилась в дамскую комнату. По глазам Пита было видно, что Рэй не одинок в своих чувствах.– Только попробуй, – прошипел я.Пит обернулся, и я вцепился ему в воротник.– Не смей даже думать об этом.– Но...– Никаких «но». Никаких шашней между членами Кабинета я не допущу, ясно? Мы собрались, чтобы заниматься делом, а не волочиться за девушками. Усвоил?Пит молча кивнул. Я отпустил его, и он хмуро расправил помятую рубашку.– Черт, представляю, что ты мне устроишь, если я с ней заговорю.Когда Аманда вернулась и уселась у стойки вместе со мною и Джорджем, я открыл заседание:– Для начала позвольте выразить общую радость по поводу появления в составе нашего Кабинета нового члена.– Какой пост ей достанется? – спросил Пит. Вопрос прозвучал несколько двусмысленно,но я решил простить Питу бестактность и ответил:– Она будет Государственным секретарем, который знает толк в проклятых баллах.Мне в нос ударил резкий запах перегара, а прямо над ухом раздался грубый гогот.– Секретарем? – Выглянув из-за спины Пита, Рэй с вожделением посмотрел на Аманду. —Неплохо. Бабы отлично справляются с такой работой.Выражение отвращения на лице Аманды недвусмысленно говорило о ее чувствах. Но Рэй есть Рэй, и до него это не доходило. Я понял, что ему надо помочь:– Рэй, какую фразу из двух слов ты слышишь от нас чаще всего?Он вернулся на свой конец стойки.– Кто это? – спросила Аманда.Пит вкратце изложил все, что касается Рэя.– Он всегда так одевается? – спросила она. (Рэй щеголял в футболке с надписью «Черная Суббота 1974», поверх была наброшена грязная синтетическая рубашка, точнее, подобие рубашки.)– Да, – ответили мы.– Что ж, зато за гея не примут, – ответила Аманда. – Ладно, перейдем к делу. Посмотрим, что там у тебя с этими баллами.Пит принес списки, и я дрожащими руками положил их перед Амандой.– По-моему, здесь перечислено все, что могло прибавить мне баллов.Аманда просмотрела списки, и по ее лицу скользнула тень изумления. Я умирал от любопытства и тревоги.– Как видишь, – сказал я, – по части домашних дел в первый и во второй раз разницы почти нет, вряд ли это могло сильно повлиять на оценку. Поэтому Джордж выдвинул теорию причин снижения оценки. Джордж, объясни суть дела.И мой приятель подробно изложил гипотезу снижения оценки по неведомой причине. Я заметил, что, пока он говорил, губы Аманды слегка подрагивали. Что ее так развеселило?Выслушав Джорджа, она еще некоторое время изучала списки. Мы втроем подвинулись поближе и, переглядываясь, ожидали вынесения приговора. По-моему, Пит и Джордж волновались не меньше меня. Наконец Аманда отложила списки и посмотрела на нас.– Теория любопытная, – невозмутимо сказала она. – В определенном смысле... – Так-так, подумал я, она деликатно ставит меня на место. – Однако она уводит нас в ложном направлении. – Впрочем, не так уж и деликатно.На секунду мне захотелось задушить Джорджа за то, что он морочил мне голову, но это был лишь мимолетный порыв. Ведь сам я был неспособен даже на это, а значит, могу винить во всем только себя. Если у меня не будет свадьбы, то будут похороны.– В чем же дело? – спросил я.– Для начала я должна кое-что выяснить, – ответила Аманда. – Здесь написано «утешил Кер-сти, которая была расстроена проблемами на работе». Что ты имеешь в виду?Я рассказал ей, как составил для Керсти план действий.Аманда улыбнулась:– Так я и знала.– Но это же уйма баллов. Я не прав?– Ты абсолютно прав. На этом ты потерял уйму баллов.– Что?!– На этом ты потерял баллы, Сэм, а не заработал. Джордж был прав, когда обратил на этот пункт особое внимание. Других таинственных причин, по которым твоя оценка снизилась, нет, ты потерял баллы именно из-за этого.– Но я изо всех сил старался помочь ей.– Ты сделал это по-мужски. А мужское представление о помощи расходится с женским. Ты увидел, что Керсти плачет, и решил, что ей нужен разумный совет, а твой долг – дать такой совет.Я посмотрел на Пита и Джорджа, чтобы убедиться, что не схожу с ума. Выражение их лиц красноречиво свидетельствовало, что они в таком же недоумении, как и я.– Ну да, – сказал я, – естественно. А что еще я мог сделать?– Если бы на твоем месте оказалась женщина, она рассуждала бы примерно так: «Керсти плачет, значит, нужно обнять ее, сказать, что ее начальница – настоящая стерва, открыть бутылку хорошего вина и распечатать плитку шоколада».– Но...– Я знаю, Сэм, что ты хочешь сказать. Ты скажешь: «Но то, что ее начальница стерва, давно известно, зачем же пережевывать это десятки раз, лучше подумать, как с этим бороться». Я угадала?Не хочется повторяться, но, провалиться мне на этом месте, женщины умеют читать чужие мысли.– Пожалуй.– Имей в виду, Сэм, о борьбе женщины знают всё. И о боли тоже. И справляться с ней мы умеем куда лучше мужчин. От этого никуда не деться – ведь это нам приходится переносить месячные, рожать детей и оплывать в бедрах. Поверь, когда у нас есть проблема, рано или поздно мы находим способ ее решить.– Вот как?!– Ну конечно. А уж Керсти тем более. Она умная девушка.– Как-никак, она выбрала тебя, – вставил Пит.– В этом Кабинете ехидные замечания являются преступлением и караются отставкой, – сказал я ему, – поэтому прикуси язык. Продолжай, Аманда.– Керсти не нужны были советы, Сэм. Она прекрасно владеет ситуацией у себя в офисе. Ты не забыл, ведь она там работает?– Тогда почему она так расстроилась?– Потому что иногда женщинам хочется немного поплакать.Прямо «Алиса в Стране чудес».– Как можно этого хотеть? Аманда усмехнулась:– Потому что это приятно, Сэм. Если угодно, это способ выпустить пар. Изо дня в день мы терпим боль, переносим на ногах простуду, из-за которой мужчины немедленно укладываются в постель и заявляют, что у них воспаление легких... Да мало ли каким еще дерьмом забрасывает нас жизнь! Все это накапливается у нас внутри, и иногда, чтобы сбросить напряжение, нам нужно просто хорошенько выплакаться.– Значит, Керсти расстроилась лишь потому, что ей нужно было выпустить пар?– Да. Ее не нужно спасать, давать советы и составлять план действий. Она прекрасно знает, что делать. Она просто хотела немного расслабиться. А ты не дал ей выплакаться. Вместо того чтобы помочь ей выпустить пар, ты перекрыл клапан. И этим всё испортил.Туман стал понемногу рассеиваться. Очень медленно, заметьте, до меня стало доходить, в чем дело.– Так вот на чем я потерял баллы! Я не дал ей выплакаться всласть?Аманда кивнула:– Не удивлюсь, если ты повторил ту же ошибку и на этой неделе. Керсти упоминала свою начальницу в последние дни?– Нет, вроде бы... Не помню... Хотя... погоди-ка. На днях за ужином что-то было. Она вспомнила про Дженни. Кажется, отпустила в ее адрес какое-то язвительное замечание. На что я жизнерадостно сказал: «Не переживай, ведь теперь ты знаешь, что делать», а она кивнула и пробормотала: «Хм...»Аманда слушала мои рассуждения с нежным вниманием матери, которая наблюдает, как ее малыш впервые едет на двухколесном велосипеде. Во время разговора с Керсти я истолковал это «хм» следующим образом: «Хм... хорошо, что у меня есть ты, который объяснил мне, что делать». Но теперь до меня дошло, что это «хм» выражало разочарование: «Хм... я не забыла про твой дурацкий список, но будет очень неплохо, если ты заткнешься и дашь мне от души похандрить».– Если бы я не мешал ей, – сказал я, – и согласился, что Дженни – змея подколодная, ей стало бы гораздо легче. Я правильно тебя понял?Аманда кивнула.– И я бы заработал баллы, а не потерял их? Аманда кивнула снова.Я озадаченно посмотрел на Пита и Джорджа.– Значит, если хочешь помочь женщине, не помогай ей.Мы втроем растерянно покачали головами, признавая, что пути прекрасной половины человечества неисповедимы.– Готова поспорить, на следующей неделе Керсти снова устроит тебе подобное испытание. Поэтому помни: не будь практичным, просто будь рядом.Как зачарованный, я повторил последнюю фразу. К своему изумлению, я услышал, что мои слова отдаются эхом. До меня не сразу дошло, что Пит и Джордж в оцепенении повторили следом за мной: «Не будь практичным, просто будь рядом».Мы застыли,-как зомби, и прошло около минуты, прежде чем мы очнулись.– Это потрясающе, Аманда, – сказал я. – Спасибо.– Если хотите знать, по-моему, все это полный бред, – проворчал Пит.Я бросил на него уничтожающий взгляд.– Ты правильно заметил, Пит, если мы хо тим знать. – Я вновь обратился к Аманде: – Может быть, есть еще какие-нибудь соображения или советы?– Думаю, пока хватит. По-моему, с бытовыми мелочами ты справляешься неплохо, продолжай в том же духе. И если в следующий раз оценка повысится, причина будет ясна.Теперь я пребывал в куда более приподнятом настроении и был готов закрыть заседание.– Хочешь еще выпить?– Пожалуйста, еще порцию водки с тоником, – попросила Аманда.Пит не шелохнулся.– Ты же слышал, что сказала Аманда, – обратился я к нему, – водку с тоником, приятель.– А мы? – спросил он. – Мы не заслужили того, чтобы нас угостили?– Разумеется. Джорджу – кружку пива. Пит, тебе полкружки.– Полкружки?– Я потерял баллы за избыток практичности, а ты лишился пива за избыток ехидства.Пит усмехнулся и налил себе полную кружку. Отдав мне сдачу, он непринужденно облокотился на стойку и принялся болтать с Амандой. Сначала он светски поинтересовался, откуда она, но вскоре принялся отпускать какие-то шуточки по поводу Пола Гаскойна, который забил гол шотландцам на Евро-96, и по блеску ее глаз я понял, что ей приятно внимание такого симпатичного парня. Болтая с Джорджем, я немного отодвинул-ся назад, так, чтобы оказаться за спиной Аманды, и жестами показал Питу, что, если он не оставит ее в покое, я придушу его. Он упорно избегал смотреть в мою сторону, но я знал, что он всё прекрасно понял.Мне страшно не хотелось, чтобы он всё испортил. Благодаря Аманде я впервые смог добиться хоть какого-то прогресса и надеялся, что она поможет мне достичь большего. И я не допущу, чтобы похотливые замашки Пита испортили мне все дело.