От Ковбоя Алекс получил два диска. Один оригинальный, тот, что он отобрал у представителя Военного Министерства, и его расшифровку, сделанную Япончиком. В результате Алекс добился того, чего хотел, - получил информацию в полном обьеме, однако эта информация ничего не упростила... Ситуация оставалась такой же сложной, как и в начале.

Необходимо было уничтожить Объект, выполнить работу для якудза и при этом не попасть под удар ни родного Военного Министерства, ни самого влиятельного клана во всем преступном мире. И еще диск... Еще разработки японских химиков, которые в своих сверхсовременных лабораториях со средневековым фанатизмом пытаются создать нового Голема. Алекс видел в этом маленьком диске угрозу себе, своей работе, своему образу жизни. Что-то внутри протестовало в нем при одной только мысли о каких-либо изменениях в том древнейшем ремесле, которым он занимался. В какой-то момент Алекс даже ощутил сожаления о том времени, когда ничего не знал о разработках якудза, военных проектах, новом квази, а знал только имя, адрес и установочные данные Объекта, которого ему полагалось уничтожить.

На улице было темно, когда Алекс вышел из подвала Ковбоя. Темно, в воздухе висела пыль, ночной город просыпался... Алекс вышел и направился к середине улицы, когда что-то смутно знакомое остановило его. Не звук, не запах, не ощущение, все это вместе. Словно мимо уха просвистела, поднимаясь, исполинская коса, пахнуло смрадом... Или это только показалось? Чувство было таким резким...

Рефлексы не подвели. Алекс упал и покатился куда-то в бок сразу же, как только заметил красную точку прицела ползущую по его груди. Ползущую быстро и неотвратимо. Пуля свистнула высоко. Если бы стреляли сразу... Алекс стремительно отбежал под прикрытие дома. Стрелять могли откуда угодно, но Алексу казалось, что огонь велся с противоположенной стороны улицы. Смутное предчувствие

- это оказывается очень много.

Однако стоять на месте не стоило. И Алекс начал обходить дом с другой стороны и уже достиг угла, когда в слабо освещенном провале переулка появилась, именно появилась и тут же исчезла тень человека. Алекс на миг задержался, что-то знакомое пронеслось в памяти... Но сконцентрироваться на мелькнувшем силуэте не позволили щелкающие звуки пуль, которые расплющивались от ударов о стены домов. Пять выстрелов. Вслепую. Неизвестный охотник знал, что не попал в Алекса с первого выстрела, но видеть в темноте не мог. Поэтому он просто полил улицу редким, но смертоносным дождиком из пуль. Не включая лазерный прицел, чтобы не обнаружить себя.

Алекс стремительно уходил в безопасную зону. Подальше от этой улицы, поближе к тем местам, где он знал все закоулки, все переходы, все темные места. В бой с невидимкой Алекс вступать не имел желания. По нескольким причинам. Во-первых, стрелял явно не "любитель", стрелял опытный охотник. Об этом говорила та бесшумность произведенной атаки и та стремительность, с которой она была проведена. Во-вторых, оружие Алекса ну никак не подходило для действительно серьезной схватки. Тут требовалось нечто посерьезнее маленького одноразового пистолета с несколькими патронами, пусть и разрывными. Поэтому Алекс просто бежал, не думая ни о чем, кроме выбора оптимального пути к бегству.

Только добравшись до "своей" зоны влияния, Алекс смог сбавить темп бега и вызвать в памяти образ того силуэта, который он успел заметить во время нападения. Знакомый силуэт... Крайне знакомый...

Алекс остановился. Ночь тут же укутала его своим плотным панцирем из тьмы и лоскутков света. Ночь раздавила где-то в подворотне банку и громко закашляла. Ночь посмотрела в глаза Алекса и подтолкнула заметивший его патруль сил правопорядка, наверное ночь чем-то симпатизировала Алексу. Только сам Алекс был равнодушен к этим знакам внимания, он просто стоял, понимая, что все его старые планы ни к черту не годятся. Стоял, чувствуя легкую горечь уничтоженных планов и острый холод критической ситуации. Нужно разрабатывать что-то новое, нестандартное, редкое... Потому что ситуации, когда жертва внезапно становится охотником, а охотник скрывается от своей жертвы, вообще крайне редки. Алекс понял, чей силуэт он видел в светлом промежутке между двумя домами... До слез знакомый силуэт из оптического прицела своей винтовки. Алекс видел работу Объекта, своей жертвы - Отщепенца, квази-солдата из лабораторий якудза.

Ночь недоуменно наблюдала за мужчиной, который удивительно бесшумным и стремительным шагом двинулся в глубь лабиринта из темных улиц, переулков и переходов, напоминая не человека, а тень. Но еще больше удивилась ночь, когда заприметила другую тень и еще одну и еще, которые так же бесшумно и еще более стремительно продвигались по следу первого человека независимо друг от друга.

Они так и кружили в ночи, продвигаясь сквозь нее, словно наощупь. Ночь морочила их, не давая сойтись в одной точке в одно время. Ночь подсовывала им ложные следы, уводила в стороны. Ей нравились игры этих взрослых людей.

Странные игры.

Знаете, во что превращается мир, когда за тобой гонятся? Знаете, куда пропадает страх, когда над головой что-то звякает и за ворот валится каменная крошка? Именно пропадает... Знаете, куда уходит голод, желание расслабиться в теплой воде ванны? Как внтури просыпается зверь, старый, вечно настороженный и голодный? Где он был раньше? Спал? Много вопросов. Много ответов. На каждого по десятку. Вот только на каждого кого? Опять вопрос... В голове медленно таяла муть. По полу так же медленно растекалась кровь. Запах висел в воздухе плотным комом, его можно было резать ножом на ломтики. Резать его на тонкие ломтики и запасать впрок, чтобы потом, через пару сотен тысячелетий какой-нибудь археолог новой расы тех существ, что унаследуют Землю после злобной и смертельно романтичной расы Хомо Сапиенс, наткнулся на эти ломтики и ощутил страх, боль и смерть иного вида. Вот только ножа не было. Сломался.

Алекс сидел на корточках и тупо смотрел на то, как лучики искуственного света одной, чудом уцелевшей осветительной установки дробятся в гранях сломанного ножа. Широкое и толстое лезвие, хорошо прокаленное... Какой-то там сплав... Что-то еще? Ах да, удобная рукоять. Обломанное лезвие торчало из глазницы трупа, что лежал ближе всех к Алексу. Еще один труп лежал на пороге комнаты. Двое других где-то на лестнице.

Жаль, что нож сломался. Удивительно. У человека может быть любое оружие. От скорострельного пулемета с разрывными пулями до миниатюрной атомной бомбы, но холодное оружие никогда не сойдет со сцены этого театра.

Наркотическая муть почти рассеялась, и Алекс снова начал ощущать боль. Нещадно болела спина. Кираса бронежилета выполнила свою задачу и приняла на себя пару-тройку выстрелов. Четыре новичка, что висели у Алекса на хвосте целый день, были явными любителями. Ни один специалист не станет выпускать столько зарядов в спину, когда остается открытой голова. И ни один специалист не полезет в незнакомый дом через парадную дверь сходу. А эти полезли. Алекс даже не потратил ампулы квази, последней, кстати. Впрочем их и было-то всего три.

Алекс встал. Снял бронекирасу. Оглядел рваные дыры на спине. И понял, что уже устал. Нет, конечно, он знал, что рискует, выводя этих новичков в этот район, где на звук выстрела не оборачиваются даже патрули. Но он не собирался рисковать настолько, чтобы подставлять собственную спину. Просто постоянная нервная тряска, постоянная охота, неприметные для стороннего наблюдателя атаки и такие же ответные ходы, наркотики, два случая приема квази. Не японского модифицированного "без последствий", а своего, родного, отечественного... Первый раз Алекс проглотил голубую таблетку, когда был вынужден отвечать на атаку самого Отщепенца. Точнее не отвечать, а убегать, закрывая за собой ходы. По подвалам, по выходам в туннели подземки, где только описанный Сержантом "эффект замедленного времени" спас Алекса от движущейся громады поезда. А второй раз, когда Алекса прижал патруль. Прямо на улице. И опять Алекс убегал. Стрелять по патрулю все равно, что стрелять себе в лоб. Потом был момент затишья, и только через несколько дней Алекс заметил четырех мальчиков, что уверенно шли по его следу. Очень уверенно...