Будь моя воля, уволокла бы его отсюда целиком, поставила под стеклом, чтобы все-все любовались, оценивая уровень мастеров этого времени и напитывая души красотой цветного мрамора и ярких фресок, которые словно по волшебству поднимались вверх к куполу, образуя с ним единое целое.

Пока я изучала знаменитую фреску Франческо Солимены (1725), появился, как всегда разодетый под аристократа, Кристиан.

Он снял треуголку и, приветствуя меня, склонился и помахал ею:

— Синьорина Лаура, рад встрече, — очаровательным голосом произнес сотрудник из будущего, незаметно поправляя на груди пышное жабо.

— Бон помериджо, синьор. (Добрый день. итал) — Я сделала почтительный реверанс и, скрыв улыбку, всмотрелась в своего сослуживца. На этот раз его волосы были напудрены, на лице приклеены мушки, в руках он держал лорнет. Просто неотразимый красавчик по местным меркам.

Интересно, зачем он так вырядился?

Мы отошли в угол здания, где под сенью статуи Святого Януария стояла чаша со святой водой и, склонившись над ней, начали душеспасительную беседу:

— Вот здесь инструкции… — Кристиан протянул мне свиток из специального материала, который в заданное время рассыпается в пыль. — Ты же знаешь, зачем я тебя на виллу герцогу послал.

Я удивилась:

— Нет, не знаю. Как раз об этом мне никто не сказал. После твоих слов, я могу только догадываться зачем.

Я перекрестилась и пальцами тронула воду, чтобы нанести святыню на себя. Кристиан повторил за мной, и продолжил:

— Вот здесь инструкция. Она исчезнет через два часа. Вкратце: у герцога богатое собрание скульптур, картин и драгоценных украшений. Надо набросать общий план виллы, расположение артефактов по комнатам, состояние, имя мастера и так далее. Хорошо бы иметь полный перечень библиотеки. Но это, как сможешь. Такое задание уже давали тому, что кто открывал работу по вилле Папируса в 1749, но он не справился. Потому тебя устроили прямо на виллу.

Звучало вроде гладко, однако, что-то меня в его словах царапнуло.

— Большое спасибо конечно, но за месяц я спала всего две ночи. У меня почти кончились противосонные средства, а в сутках всего 24 часа. Если я займусь виллой, то на папирусы, то есть, основное задание, времени уже не останется.

— Все не столь категорично, Джил, — поспешил успокоить меня Кристиан, что успеешь, то успеешь, постепенно соединим данные и получим общую картину. Не волнуйся так…

— Если так все просто, то зачем инструкции? Достаточно словесной просьбы… — с подозрением спросила я, зная, что у историков, в принципе, не может быть все просто.

— Это и есть, словесная просьба… — Очаровательно улыбнулся Кристиан.

Я поджала губы, обаяшка Кри стелил слишком мягко.

— Как я понимаю это не единственная просьба? — мягко поинтересовалась я.

— О проницательнейшая, все так и есть, у меня есть еще одна маленькая просьба… Нет, их две! — поспешно исправился Кристиан.

— Слушаю, о льстивейший, — с тем же легким сарказмом в голосе отозвалась я.

— Первая… надо кое-что захватить отсюда на станцию, мелочь конечно, но у меня нет переходников… как у тебя с этим? — Слабо верится, что у Кристиана нет переходников, их дают только историкам и офицерам безопасности. То есть, ему точно должны были выделить.

У меня они были, но это подарок Ромы и о них никто знать не должен.

Захватить на станцию?! Контрабанда?.. Грустно покачала головой.

Я во многом очень наивна, что признаю за собой, но тут я доподлинно понимала, что стоит один раз с этим связаться, потом они не будут просить, а только приказывать. И в случае прокола с контрабандой обвинят во всем меня…

— Меня отправляли в такой спешке, что карту двадцать первого века дали. О каких лишних проводниках может идти речь? — с горечью отозвалась я. — Есть только один — на возврат.

— И то верно… — прищурившись, отозвался «душка» Кристиан. — А то бы отправилась домой, выспалась, искупалась, потом обратно сюда…

Я закивала, как китайский болванчик:

— Спасибо, хоть ты меня понимаешь! Приеду, Джо станет лысым Аполлоном. Я с него не слезу, пока он мне все переработанное время не компенсирует.

Кристиан, задумчиво похлопав по своей ладони только снятой перчаткой, добродушно усмехнулся:

— Я тебе помогу с ним разобраться… А почему это «Аполлоном»?

Я хихикнула:

— Ну, мы его так между собой прозвали за любовь к своей красоте.

Вернее звала его так только я, Наташа называла его куда более неблагозвучно, если не сказать грубо.

— Жаль, а то мы свои… Я тебе помогу, ты мне… — расплылся в щедрой улыбке сотрудник безопасности.

Вот и ответ на старый вопрос, как рука руку моет, то есть как наши историки с «безопасностью» на тему контрабанды «дружат».

— Кристиан, у тебя был еще один вопрос… — невинно напомнила я, скромно склонив голову перед изображением неизвестного мне святого с Евангелием в руке.

— Да… Может, познакомимся поближе? Я здесь три года и мне так надоело общаться с местными дикарями. Тем более, мы здесь одни и никого кроме нас… только цивилизованные люди, ты и я. — Он восхитительно улыбнулся и обнял меня.

Я замерла совершенно неподвижно, не поддаваясь его объятьям, но и не вырываясь, точно каменная статуя.

Кристиан остановился, ничего не предпринимая, словно чувствуя, что стоило бы, пожалуй, убрать руки моей талии. Мне осталось только подтолкнуть его к правильной мысли:

—  Знаешь, Кристиан, в Неаполе сейчас самый рассвет школы кастратов. Они здесь нарасхват. Ты желаешь присоединиться и разделить с певчей братией гигантские гонорары? — спросила я ровным голосом.

— Какая суровая, — насмешливо отозвался он, но руки убрал. И отодвинулся. Благоразумный тип.

Я резко подняла на него глаза и прямо спросила:

— Прежде всего, не юли и не пытайся укрыться за словесным мусором… Скажи, Сирена тоже замешана в этом?

— Да, она и задумала тебя привлечь, — раздраженно отозвался Кристиан, сосредоточенно натягивая тонкую перчатку. Он сразу стал каким-то равнодушным. Добродушная привлекательность исчезла, передо мной стоял офицер космической безопасности Земли. Заодно преступник и контрабандист.

Но я все равно многого не понимала.

— Если вы вместе, зачем ты пытался предупредить меня насчет нее? И дополнительное задание у герцога в особняке ты придумал, чтобы позже предложить мне помощь в исполнении, а затем потребовать за нее благодарность в виде контрабанды?

— Ну, нет, твое задание в особняке это универсальное доп. требование к историкам этого периода… — заюлил Кристиан.

Все понятно, он ничего мне не скажет. Я кивнула и больше спорить не стала. Если бы оно было таким, я бы о нем знала. Да и способ подачи задания на исчезающем бланке, не внушал доверия. Хотя зная наших организаторов, типа Джо, ни в чем нельзя было быть уверенной.

Подняла на него кроткий взгляд и смиренно отозвалась:

— Рада была увидеть вас, синьор Петро. Спасибо, что сообщили мне об этом, а теперь позвольте попрощаться и пожелать вам…

— Джил, ну чего ты так… — тихо и виновато спросил Кристиан. Но войти в роль добродушного весельчака ему уже не удалось.

Я вновь холодно на него взглянула и с раздражением отозвалась:

— А чего ты хотел? Я на самом деле работаю на износ, и по твой прихоти потратила целый вечер!

— Уйди с виллы Папирус, иди работать только по библиотеке герцога…

Щедрое предложение. После его слов до меня дошла последняя деталь, которую я как-то упустила — план по вовлечению меня в контрабанду ценностей из прошлого был разработан давно и тщательно. И в особняк герцога меня отправили не случайно. И не факт, что это было начальство института.

— Спасибо за совет… — вздохнула я, собираясь уходить. — Но вилла Папирус — мое основное задание.

— Джулиана…

Я обернулась и мягко улыбнулась Кристиану.

— Прости, что разочаровала… и удачи с доставкой.

Грустная и подавленная я вышла из храма. Большая разница теоретически предполагать, что рядом происходит такое действо как контрабанда, и столкнуться с ней в реальности. А ведь я всегда была такой идеалисткой в отношении своей профессии…