— Нет, как мы и думали, она находится сразу же за Великим Оградительным Барьером. Вполне доступно для нас, хотя несколько опасно. Этих людей абсолютно необходимо нейтрализовать. Роллинг готов сотрудничать. Он собирается вернуться на Землю, где разъяснит землянам все преимущества, которые те получат от установки Мозга-ретранслятора. Ну а потом, естественно с нашей помощью, он приберет его к рукам. Аршо подался к Джорду Маогану.

— Вот видите, коммодор, ваш бунт оказался просто бессмысленным. А теперь вы сами поставили себя в такое положение, что нам не остается ничего другого, как ликвидировать вас.

— Предатель Роллинг!

— Предатель? О нет. Роллинг просто-напросто сообразил, что человек — это единственное препятствие на пути к триумфу совершенной технологической цивилизации. И сделал соответствующие выводы. Он оказался умнее вас, Маоган. И намного.

В голове Джорда Маогана в навязчивом танце безостановочно метался образ Сейны.

— Выключите эту проклятую машину! — не выдержав, завопил он.

— Как пожелаете, — насмешливо поклонился Аршо.

Глава пятая

День, должно быть, клонился к концу, поскольку вновь темная непрозрачная жидкость брызнула в чашу. Джорд Маоган долго еще ощущал острый и слегка солоноватый привкус сыворотки. Выпив порцию до последней капли, коммодор сел на бортик и, наверное, уже в сотый раз стал рассматривать камень, из которого была выточена эта чаша. То была какая-то прозрачная, удивительной красоты порода, вся испещренная четкими голубоватыми прожилками. Коммодор долго водил пальцами по камню, испытывая счастье от прикосновения к чуть шершавой поверхности. Именно благодаря этому камню Джорд Маоган не потерял рассудка в последние дни. С тех пор как он томился в заключении, ему многократно пытались навязать гипнотические образы, используя светящиеся зеленые полосы, которые появлялись на стенах в самых неожиданных местах. Но коммодор выстоял. Теперь его оставили в покое. Его тюремная камера напоминала своей формой внутренние помещения звездолетов антефаесов — замкнутый круг, ни единого угла. И освещение было точно таким же — круговой люминесцентный ободок.

Коммодор утратил ощущение времени и пространства. Ему не давали дотрагиваться ни до чего реального, материального: как только он пытался подойти к стенам, мощный энергетический барьер тут же отбрасывал его назад. Эта невозможность провести рукой по чему-то твердому и осязаемому была жестокой пыткой, создавая у Джорда Маогана жуткое ощущение полной и окончательной изоляции, пронизанной тоскливым ожиданием смерти. Исключение составляла лишь чашка, служившая для приема пищи. Ее так прочно утопили в черный пол, который по жесткости превосходил даже металл, что как-то выцарапать ее из гнезда было немыслимо.

Водя пальцами по поверхности чаши, Джорд Маоган думал о том, сколько душ было загублено в этом застенке. Вдруг в мозг агрессивно стал ввинчиваться новый образ. Коммодор вскочил, полагая, что его мучители возобновили атаку, и напряг всю свою волю, чтобы не поддаться новой попытке Аршо психологически воздействовать на него. Но внезапно Маоган осознал, что характер сигналов совершенно иной: то был телепатический вызов.

Как и все космонавты, коммодор закончил на Земле курсы телепатии. Но к тому времени никто так и не сумел поставить этот феномен под контроль. Проводившиеся опыты давали нестабильные результаты, поэтому использование телепатии как средства связи в космосе было категорически запрещено по соображениям безопасности. И действительно случалось, что какие-то неоформившиеся и грозные силы, обитавшие в космосе, с ее помощью навязывали свое мироощущение незащищенным от подобных вторжений людям. Одни космонавты сходили с ума, другие ни с того ни с сего уводили свои корабли с проложенных курсов и устремлялись в запретные районы, где и исчезали навсегда. Поэтому Джорд Маоган, хотя и был отличным телепатом как в режиме приема, так и передачи, никогда не прибегал к этому способу общения.

Поступивший сигнал отличался исключительной четкостью. Коммодор колебался не больше секунды, прежде чем решился ответить. В его ситуации терять уже было нечего.

Посыл был настолько сильным, что коммодор даже опешил. Приобретенный на Земле опыт позволял ему поддерживать связный разговор, но там нередко возникали всевозможные трудности из-за несовершенства человеческого разума, да и мощность передач была весьма слаба.

Но тут, на Антефаесе, в тюремной камере внезапно возник образ Прине, служанки Ноосики, причем настолько реальный, что какое-то мгновение ему казалось, что это живой человек, во плоти. Он отчетливо различал красную пряжку с небольшим сверкающим ворсом на поясе ее пышного платья.

«Невероятно!» — подумал Маоган.

Прине дружелюбно улыбнулась.

«Излучайте потише, — попросила она. — Если ваши ментальные волны пойдут блуждать по дворцу, то есть риск, что их перехватят Феакс или Аршо. И тогда нам — конец».

«Я не умею регулировать силу истечения своих мыслей, — с сожалением признался Джорд Маоган. — На Земле мы только-только приступаем к разработкам в этой области и пока что неспособны поставить этот феномен под действенный контроль».

«Да нет, я же чувствую, что у вас получается, — одобрила она. — Когда излучаете, сосредоточьтесь только на мне, а если почувствуете какие-то затруднения, немедленно отключайтесь и начинайте думать о чем угодно, но о другом. Тогда в случае перехвата подумают, что это непроизвольная эмиссия во время сна, и все обойдется».

«Отлично», — подумал Маоган.

Он вгляделся в лицо служанки. Похоже, она взволнована, нервничает.

«Ноосика, моя госпожа, попросила меня вызвать вас. Никто меня ни в чем не подозревает, так что риск минимальный».

«Понимаю», — мысленно ответил Маоган.

«Это так замечательно, что нам удалось установить контакт. Госпожа поручила мне передать вам два сообщения: во-первых, она не покинула вас и старается помочь. Завтра в этот же час вызовите ее телепатически, и она сама разъяснит вам, что в этом плане предпринимается. Второе; не удивляйтесь, если Аршо начнет показывать вам какие-то ужасные вещи в надежде произвести на вас впечатление. У него возникли какие-то сатанинские идеи».

Внезапно образ служанки померк и исчез. Маоган почувствовал, насколько его вымотал этот короткий диалог. На сеанс ушло столько психической энергии, что это существенно подорвало его нервный потенциал. И все равно он испытывал приятную расслабленность и спокойно заснул.

На следующий день в тот самый миг, когда сыворотка брызнула в чашку, внезапно засияла часть металлического на вид купола, служившего сводом его камеры. Светящаяся полоса погасла, уступив место экрану, на котором появилось изображение Аршо.

— Можете сразу же отключаться, — с ходу заявил Джорд Маоган, кончая принимать пищу. — Полагаю, что нам нечего с вами обсуждать.

После предупреждения, сделанного служанкой, явление помощника Повелителя не удивило коммодора. Единственное, что занимало сейчас его мысли, так это вопрос, что за новые пытки придумал изощренный ум палача.

Аршо улыбнулся, но глаза сверкнули недобро.

— И тем не менее придется меня выслушать, коммодор, — с каким-то присвистом прошипел он. — У меня для вас отличные новости.

— Бесполезно настаивать, — отрезал Маоган.

— Я хотел довести до вашего сведения, — ничуть не смутившись, продолжил Аршо, — что операция над вашими спутниками по пересадке мозга прошла блестяще. Они превосходно выглядят в своих новых телах. Но и старые мы сохранили на всякий случай в хорошем состоянии. Могут еще пригодиться.

Маоган повернулся к нему спиной, но тогда в экран преобразовалась вся поверхность купола. Так что, несмотря на все старания, Маоган никак не мог избежать ненавистного изображения насмехавшегося над ним Аршо.

— Лучше выслушайте до конца, Маоган. Я ведь информирую вас об этом исключительно по доброте сердечной. Считаю, что вам все же надо быть в курсе того, что затевается.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: