1

Константин Тарханов

Она стояла в саду.

Я выглянул в окно, ожидая увидеть только разросшиеся кусты и полевые цветы, но мой взгляд привлекла одинокая фигура. Под лунным светом, неподвижная, как статуя, но расслабленная, стояла моя любовь.

На самом деле это не она, сказал далекий голос, достаточно слабый, чтобы это мог быть ветер.

Я не обратил на это внимания.

Она посмотрела на меня, встретившись со мной глазами через оконное стекло. Выйди на улицу, выражение ее лица, казалось, манило. Выйди и встань со мной под звездами.

Я никогда не отказывал ей и принял ее призыв, пройдя через свое тихое поместье в ночной сад.

— Lyubimaya? — Любимая. — я позвал. — Зайди внутрь. Ты замерзнешь.

Она не двигалась.

Я попытался приблизиться к ней, но она отодвинулась еще дальше — или, может, мои ноги перестали идти. Расстояние, между нами, внезапно оказалось непреодолимым.

Я позвал ее по имени, но она не ответила.

— Зайди внутрь, — повторил я. — Вернись в тепло.

И она все ещё не ответила.

— Возвращайся домой.

Она внезапно повернулась ко мне, но на меня смотрела не та девушка, которую я любил. Серо-голубые глаза Татьяны горели ненавистью, губы скривились в оскале.

Я закричал в ярости, как волк, защищающий свою стаю.

— Как ты смеешь...!

— Константин, — сказала она странным и глубоким голосом. — Костя, брат, Костя...!

Гнев прогремел во мне, и рука поднялась и замахнулась...

Костяшки пальцев ударились о плоть и кости, вызвав громкий вопль от лица, с которым я имел дело.

— Какого черта, Костя? — раздался грубый голос Романа. Он смотрел на меня, из носа у него текла кровь. Его карие глаза сверлили меня недоверием, больше не серо-голубые, как у Татьяны. — Ты можешь заплатить за ринопластику, ублюдок. Дерьмо, я пытался помочь тебе...!

Я отступил назад.

Звуки ночи нахлынули на мои чувства. Легкий ветерок, мелодия сверчков. Я даже слышал, как вокруг бегают собаки, а мои люди крадутся по деревьям.

Медленно меня охватила ясность, принося с собой ясные мысли и осознание того, что я сделал.

— Роман.

Я только что ударил парня, которого воспитывал с 15 лет, человека, которого я сделал воином и считал одним из своих ближайших товарищей.

Я не ответил. Все, о чем я мог думать, была моя мать.

Женская линия Тархановых проклята, — как-то сказал мне мой отец. Твоя мать проклята, мать Натальи проклята, и Наталья тоже.

Прокляты чем? я вспомнил, что задал этот вопрос.

Мой отец рассмеялся. Безумием.

Определённая часть меня задавалась вопросом, возможно, не только женский род становился опасным. Возможно, моя мать сделала мне последний подарок.

Возможно, я тоже нес в себе ген безумия, и он медленно рос во мне, уродуя мои клетки и заражая кровь.

Стоит ли пытаться бороться с этим?