Он что, намеренно тупит?

– До того момента, как я на тебя помочилась, – горько сказала Элиза и снова потянулась к двери. – Пожалуйста, просто отпусти меня.

– Подожди, подожди. – Роум положил ей руки на плечи, оттащил от двери и снова принялся тереться носом о ее шею. – Черт возьми, Элиза. Ты что, издеваешься?

– Отпусти меня, – тихо сказала она, избегая его взгляда и пытаясь увернуться от его нежных прикосновений. – Пожалуйста.

Роум не отпустил ее. Вместо этого он обнял ее и продолжил целовать каждый дюйм ее лица и шеи, до которых мог дотянуться.

– Детка, ты кончила струей. У тебя был сквирт¹⁴.

– Что? – Элиза отстранилась.

– Это хорошо, я обещаю. Не каждая девушка это делает. Это звучит грубо, знаю, но уверяю тебя, это совершенно естественно. Ты не писала на меня, Элиза. Ты кончила так сильно, что эякулировала.

Ее лицо горело так сильно, что Элиза была уверена, что оно вот-вот загорится, но перестала сопротивляться.

– Я никогда этого не делала... имею в виду... я никогда...

– Когда трогаешь себя? Может быть, я просто заставил тебя кончить немного сильнее, чем ты привыкла.

Элиза неуверенно посмотрела на него и удивилась самодовольному выражению удовольствия на его лице. Она немного расслабилась, но боже, она все еще была так смущена реакцией своего тела.

– Ты не должен выглядеть таким счастливым.

– Ты что, шутишь? Я, бл*ть, в восторге. Ты кончила так сильно и только для меня. – Роум пробежался руками по ее телу и уткнулся лицом в ее шею. – Ты была такой чертовски мокрой, что я чуть не кончил в штаны, как только прикоснулся к тебе. Знать, что я так сильно тебя завел? Как мне может это не нравится?

Элиза изо всех сил пыталась что-то сказать, чтобы лопнуть его пузырь удовольствия, но, когда ничего не смогла придумать, сказала тихим голосом:

– Мои штаны все мокрые.

– Да, это моя вина, – повторил Роум хриплым голосом. – Я не думал, что ты кончишь так сильно, иначе раздел бы тебя догола. Ты можешь надеть мои боксеры, а джинсы повесим сушиться, хорошо?

Она кивнула.

Он отпустил ее с еще одним удовлетворенным поцелуем в губы, который был бы очаровательным, если бы она не была так смущена, и пошел, чтобы вытащить пару боксеров из своего ящика для одежды. Через мгновение он подал их ей, и Элиза поспешила в ванную, чтобы снять трусики и джинсы. Она постирала трусики и промежность джинсов в раковине и повесила их сушиться. Затем девушка вернулась в главную комнату хижины.

Роум лежал на кровати, все еще полностью одетый. Он оглядел ее с ног до головы, когда она вышла.

– Какой красивый вид.

Элиза потянула подол своего свитера, чувствуя себя немного глупо, так как в настоящее время она была в паре боксеров.

– Я слышала, что это последний писк в Париже.

Роум усмехнулся и похлопал по кровати, приглашая ее сесть рядом с ним.

После минутного колебания Элиза сделала это, и он немедленно притянул ее к себе очередного затяжного поцелуя.

– Просто хочу, чтобы ты знала, что в тебе нет ничего разочаровывающего. Это было чертовски удивительно.

Прижавшись к нему, Элиза немного расслабилась, когда кризис закончился. Она чувствовала себя прекрасно, хотя у нее немного болело между ног, как будто она что-то упустила. Но это была хорошая боль.

– Так что же нам теперь делать?

– А что ты собираешься делать? – Роум убрал прядь волос с глаз.

Заметив, что его глаза все еще были сонно-голубыми от желания, Элиза подумала о той палатке в его джинсах, что была раньше. Она посмотрела на его бедра, и, конечно же, он все еще был тверд.

– Можешь называть меня сумасшедшей, но разве цель поцелуев не в том, чтобы оба человека вышли из игры?

Роум пожал плечами и провел пальцем по ее подбородку. Похоже, ему просто нравилось прикасаться к ней.

– Мы не торопимся, помнишь?

– Похоже на то... что это очень медленно для тебя.

– Я терпеливый человек. – Он рассмеялся.

– Мои джинсы еще долго не высохнут.

Он накрутил прядь ее волос на свои пальцы и подарил ей еще одну мягкую улыбку, от которой у нее заколотилось сердце.

– Я не возражаю, если ты останешься.

Роум Лозада казался слишком хорошим, чтобы быть настоящим. Он был великолепным мужчиной с пирсингом, татуировками и убийственным телом. И он не возражал, когда она вела себя невинно и глупо. Она выиграла джек-пот или было что-то еще, чего она не знала? Откуда ей было знать?

– О чем ты думаешь? – Роум наклонил голову, стараясь смотреть ей в глаза.

– Просто интересуюсь тобой.

– Хочешь прикоснуться ко мне? – Его глаза загорелись.

Ну, нет, она не хотела, но... теперь, когда он упомянул об этом, это была неплохая идея.

– А ты этого хочешь?

– Только если ты этого хочешь. Это все для тебя сегодня вечером.

Элиза подумала о том потрясающем оргазме, что Роум подарил ей ранее, и о том, как несправедливо, что он не получил его в ответ. Но готова ли она засунуть руку ему в штаны и сделать с ним то, что он сделал с ней?

Элиза не была так уверена в этом.

– Я немного стесняюсь, – призналась она.

– Просто делай, что хочешь. Я не давлю на тебя.

– А если я просто хочу поцеловать тебя?

– Вот и хорошо. – Он многозначительно покачал бровями, кольцо заплясало, и Элиза рассмеялась.

– Может быть, всего несколько поцелуев, – сказала она и наклонилась, чтобы обнять его за шею. Но вместо этого Роум обхватил ее за талию и усадил к себе на колени.

– Так-то лучше, – сказал он, и в его голосе прозвучала нотка напряжения.

Элиза напряглась. Ее нынешнее положение было уязвимым. Распластавшись на его коленях, у нее не было выбора, кроме как повернуться к нему лицом. Ее лоно было широко раскрыто прямо над его напряженным пахом.

Но... боже, Роум выглядел так великолепно. Она не могла не протянуть руку и не провести кончиками пальцев по его рубашке, а затем осторожно расстегнуть ее, потому что хотела развернуть его, как сверток.

– Хочешь, я помогу тебе с этим? – Его голос был хриплым, мягким и восхитительным.

Элиза кивнула.

Роум подался вперед, его лицо почти прижалось к ее груди, когда он сбросил клетчатую рубашку. Она удивленно хихикнула, и хихиканье превратилось в вздох, когда он выгнул бедра... и его член прижался к ее лону через ткань.

Затем сняв рубашку и отбросив ее в сторону, он снова сел спиной к стене, и вся эта татуированная, голая плоть была ее, чтобы исследовать.

О.

– Ты выглядишь таким... – Она коснулась крыла птицы, которое изогнулось по его грудной клетке.

Это был ястреб, но стилизованный под юго-западное влияние, смешанное с маори. Все это были геометрические линии, углы и намеки на узоры.

– Насыщенным? – спросил он, и на его лице появилась кривая улыбка.

– Красивым. – Элиза прошлась пальцами по всей длине птичьего крыла, затем последовала за симметричными перьями вниз к вытянутым когтям. Она коснулась другой татуировки на его лопатке, на этот раз довольно злобного орла. – Почему птицы?

– Они мне нравятся. Они кажутся свободными. – Роум пожал плечами.

Интригующий ответ. Она коснулась языком одной татуировки.

– Я собиралась сказать, что твои татуировки прелестны, но это не то слово, которое нужно использовать для мужчины.

– Каждый раз, когда ты прикасаешься ко мне, Элиза, ты можешь называть меня как хочешь, – тихо сказал Роум с хрипотцой в голосе.

Его бедра снова прижались к ее бедрам, и она снова почувствовала медленную, томную пульсацию своей плоти.

На этот раз, когда он приподнял бедра, Элиза перекатилась вместе с ним и была вознаграждена его стоном удовольствия и тем, как он откинул голову назад, как будто этого было слишком много для него.

Роум был ошеломляющим. Она совсем забыла о том, чтобы изучать его, и решила, что вместо этого ей очень хочется прикоснуться к нему. Элиза наклонилась вперед и потянулась к его шее, целуя адамово яблоко, когда он сглатывал от движения ее бедер. Теперь она делала это автоматически, оседлав его и чувствуя, как он напрягается в ответ. Это было эротично... но совершенно безопасно, потому что между ними была вся эта одежда. Глаза Роума были закрыты, и Элиза могла очарованно смотреть на него и целовать в свое удовольствие.

Что она и делала. Слегка поцеловала его в шею, а когда ей захотелось лизнуть его, она лизнула его, пробуя на вкус его теплую, загорелую кожу. У него на шее была татуировка в виде ворона, и Элиза слегка укусила его, потому что его так и хотелось всего покусать и съесть. Она прижалась грудью к его груди и продолжала вращать бедрами, прижимаясь к его члену с каждым небольшим движением и наслаждаясь тем, как его дыхание, казалось, прерывалось и расслаблялось в соответствии с ее движениями.

Переместившись к его шее, она сцепила пальцы за его головой, чувствуя мягкие волнистые волосы у основания шеи. Элиза слегка поцеловала его в подбородок, затем коснулась губами его рта... и взяв его нижнюю губу между зубами, нежно потянула, помня о кольце там.

Он застонал, звук был грубым, а затем обхватил руками ее бедра и начал двигать ее настойчиво, с большей силой. Она последовала его примеру, отвечая на его движения покачиванием бедер. Роум приоткрыл глаза, и Элиза была очарована горячим желанием в них. Снова поцеловала его, скользнув языком в его рот.

Роум сосал его, толкая все сильнее и сильнее, пока она не подпрыгнула на его обтянутом джинсами члене. Тонкие хлопковые боксеры на ней не казались большим барьером, Элиза снова возбуждалась, трение бедер и давление его желания на нее заставляли ее задыхаться.

Но потом Роум зажмурился, его лицо исказилось, словно в агонии, и она замерла. Его поцелуй стал отчаянным, дыхание хриплым, и Элиза поняла... он тоже только что кончил. Элиза удивленно втянула воздух.

Роум испустил долгий, удовлетворенный вздох, держа ее в объятиях. Затем поцеловал ее в губы и сказал:

– Теперь мы оба кончили в штаны.

И что ей оставалось делать, как не смеяться?