— Еще раз, — говорю я.

Направляю свое разочарование в текст песни, когда пою «Из пепла». Сегодня мы планировали записать только музыку, но группе так понравилась песня и они написали и записали свои партии вчера, поэтому я подумал, что постараюсь записать текст, чтобы мы могли выпустить сингл как можно скорее. Я не понимал, как сильно скучал по этому, пока не вошел в кабинку.

Я рычу слова, напряжение в моем голосе придает песне резкость, которая мне действительно нравится.

— Это было потрясающе. Реально чертовски хорошо, — говорит Дэйв.

Снимаю наушники и выхожу из кабинки, горя желанием послушать все это вместе. Мне кажется, она будет звучать феноменально, даже до сведения и мастеринга. Мое возбуждение угасает, когда я вижу Бетани и Райдера, сидящих на диване, лицом друг к другу с раскрытыми ладонями, играя в шлепок. Ладонь Райдера наверху, а её внизу. Бетани двигается быстро, но промахивается, и это вызывает у нее приступ смеха, в то время как Райдер наблюдает за ней, как будто он впервые видит восход солнца в замерзшей пустоши.

Он, может быть, одним из лучших барабанщиков, с которыми я когда-либо работал — не то, чтобы я когда-либо говорил ему об этом — но я не прочь сломать его гребаные руки, если Райдер не отступит.

Дэйв говорит о чем-то, но я не слышу и подхожу к счастливым малышам на диване.

— Ты закончил играть в ладушки, чтобы мы могли сделать какую-нибудь гребаную работу? — рычу я на Райдера, который пристально смотрит на меня.

— Да, но ты ведь записываешь вокал, так что...

— Похоже, что я сейчас записываю, придурок?

— Джесси, — шипит Бетани, но я не спускаю с него глаз. — В чем твоя проблема? — тянет меня за руку. — Почему ты набросился на него? Он просто составил мне компанию.

— Держу пари, что так оно и было.

Выражение ее лица становится скучающим.

— Неужели?

Райдер переводит взгляд с Бетани на меня, и медленная усмешка кривит его губы.

— О. Ладно. Я все понял. — Он встает и смотрит мне прямо в лицо. — Просто чтобы ты знал, я никогда не буду приударять за девушкой другого мужчины. — Его улыбка становится шире, и парень оглядывает меня с ног до головы, прежде чем сказать: — Я не ты.

Я разинул рот, пытаясь решить, надрать ему задницу или уволить из группы. Что будет больнее?

— Кроме того. — Он оглядывается на Бетани с жалостью. — Тебе не кажется, что ее уже достаточно передавали?

Бетани вскакивает на ноги.

— О чем ты говоришь?

Я поворачиваюсь и становлюсь перед ней, но она упрямо отступает в сторону, требуя ответа от Райдера.

Он улыбается ей, и мне хочется сбить эту улыбку с его лица.

— Ты же была помолвлена с Нейтом.

Бетани растерянно моргает.

— С кем?

Я пихаю этого мудака.

— Ты вообще не понимаешь, о чем говоришь.

Дэйв встает между нами, его руки поднимаются вверх, удерживая нас на расстоянии друг от друга.

— Райдер, это не та девушка. Ты имеешь в виду Кайлу.

Бетани задыхается и поворачивается ко мне, впиваясь взглядом в мою душу.

— О чем он говорит, Джесси?

Я не могу видеть разочарование, которое так ясно слышу в ее голосе. Отворачиваюсь и вижу, что Джонни и Дэйв разговаривают. Когда телохранитель успел добраться сюда?

Дэйв несколько раз кивает, потом подходит ко мне и Бетани.

— Джэс, Джонни отвезет Бетани к самолету, но я бы хотел, чтобы ты остался, чтобы мы могли поработать еще над парой песен.

Я уже качаю головой.

— Нет, я хочу вернуться с Бетани. Я вернусь на следующей неделе или…

— Джесси, — говорит Бетани, положив руку мне на плечо, — все в порядке. Ты должен остаться.

— Ни хрена. Я еду с тобой.

Ее взгляд устремляется на Дэйва, как будто она хочет что-то сказать, но не хочет, чтобы ее слушали.

—Дэйв, дай нам минутку, — говорю я.

Он смотрит на часы.

— Только быстрее. Самолет уже ждет.

Мы смотрим, как он уходит, а потом поворачиваемся друг к другу.

Бетани проводит языком по нижней губе.

— Мне нужно немного времени.

— Что?

Она глубоко вздыхает и перебрасывает волосы через плечо.

— Извини, но после вчерашнего мне просто нужно немного подумать.

Я хватаю ее за руки и прижимаю их к своей груди.

— Я хочу быть с тобой. Я чувствую себя сильнее, когда ты со мной. — Не могу поверить, что говорю это дерьмо вслух, но это правда.

Бетани тяжело вздыхает.

— В этом то и проблема. Думаю, что мы делаем это по неправильным причинам, и я не в том положении, чтобы разбрасываться такими словами, как любовь, поверь мне.

— Но я действительно люблю тебя.

Она пристально смотрит на меня, и слезы подступают к ее глазам.

— Кайла была помолвлена с твоим барабанщиком, когда ты сказал ей, что любишь ее только для того, чтобы трахнуть?

Я съеживаюсь от того, что она бросает мне мои собственные слова.

Когда я не отвечаю, она закрывает глаза и кивает.

— Так я и думала.

— Бетани.

— Я не могу потерять себя из-за тебя. — Она высвобождает свои руки из моих и бормочет: — Только не снова.

— Но я люблю тебя.

Она грустно улыбается.

— Если ты любишь меня, пожалуйста, отпусти меня.

— Не хочу. — Чудовище внутри меня трясет головой и выпускает пар из носа. — Если ты уйдешь от меня, то совершишь самую большую ошибку в своей жизни.

Выражение ее лица меняется, и она смотрит на меня, как на незнакомца.

Черт возьми, колющая боль в груди становится невыносимой.

Дэйв подходит ближе.

— Бетани. Время вышло.

Она качает головой и отворачивается от меня.

Я бросаюсь за ней.

— Подожди, я не это имел в виду. Прости, дай мне шанс объяснить…

Сильная рука врезается мне в грудь, и Джонни качает головой.

Я сбрасываю её с себя.

— Не прикасайся ко мне, мать твою.

Когда поднимаю глаза, Бетани уже нет.

БЕТАНИ

Обратный рейс в Финикс намного печальнее, чем полет в Лос-Анджелес. Я смотрю на кресло напротив, представляя себе Джесси, сидящего там с его дерзкой ухмылкой, когда он отпускает грязные шутки, от которых пылают мои щеки. Сколько раз Кайла оказывалась в таком же положении?

Я ковыряюсь в ветчине и круассане, которые Ирвинг принес мне сразу после взлета. Пропустив завтрак, предположила, что это чувство пустоты в желудке было голодом, но после всего лишь нескольких укусов поняла, что еда не сделала ничего, чтобы утолить боль.

За окном бесплодный пустынный пейзаж сменяется зданиями, автострадами и городскими улицами.

— Мисс Паркс, самолет начинает снижаться перед заходом на посадку в Финиксе, — говорит Ирвинг и указывает на мою еду. — Хотите, я заберу это?

— Конечно, спасибо. — Подпираю подбородок ладонью и смотрю в окно, как город становится все больше с нашим приближением. Когда колеса касаются земли, я прерывисто вздыхаю и собираю свои вещи.

— Рад был служить вам сегодня, — вежливо кивает Ирвинг.

— Спасибо за все. — Я спускаюсь по лестнице на асфальт. Никто меня не ждет. Ни телохранителя, ни шофера, ни машины. — Вот так все и бывает.

Делаю короткую прогулку в частный терминал. Без великого Джесси Ли рядом я снова становлюсь невидимой.

— Извините, — говорю я женщине с бейджиком «Скай Харбор элит». — Не подскажете, где я могу взять такси?

— Я закажу вам машину, Мисс Паркс. — Она берет трубку и набирает несколько цифр, пристально глядя на меня, как будто пытается понять, кто я такая. Полагаю, что они пропускают через эти двери только знаменитостей, политиков и членов королевской семьи.

Не тратьте зря энергию, леди. Я никто.

— Присаживайтесь. — Она кивает в сторону диванов. — Я сообщу, когда машина будет здесь.

— Спасибо. — Достаю телефон и сажусь. Я могла бы позвонить Эш и попросить ее забрать меня, но это сорок минут езды в одну сторону, и она спросит меня, что случилось. Я пока не готова говорить об этом.

Ни одного сообщения или звонка от Джесси. Даже если это то, о чем я просила, все равно больно.

— Мисс Паркс, ваша машина здесь.

Я поднимаю глаза от телефона и вижу великолепный черный седан, подъезжающий прямо к двойным дверям. Человек в черном костюме выходит из-за капота и входит в здание аэровокзала.

Я стою, размышляя, может быть, Дэйв или Джесси все-таки устроили мне поездку.

— Это для меня?

Служащая аэропорта кажется смущенной.

— Да, мэм.

Закидываю рюкзак на плечо, и водитель встречает меня профессиональной улыбкой и кивком. Следую за ним к машине, и когда он открывает заднюю дверь, я почти ожидаю увидеть Джесси там, прячущегося за тонированным стеклом. Мне стыдно признаться, но я разочарована тем, что на заднем сиденье пусто. Проскальзываю внутрь и сообщаю водителю свой адрес.

Я прислоняюсь головой к стеклу и задремываю в прохладной тихой машине. Сорок минут — больше похоже на пять, и мы подъезжаем к моей квартире.

— Мы на месте. — Водитель смотрит на меня в зеркало заднего вида. — С вас сто восемьдесят.

Мои глаза широко распахиваются.

— Сто восемьдесят долларов?

— Да, и чаевые не включены.

Чаевые? За что я должна ему чаевые?

— Простите. — Сдвигаюсь к краю сиденья, чтобы убедиться, что он меня слышит. — Я заказывала такси.

— В элитном терминале используются только представительские автомобили.

Отлично. Вытаскиваю все свои скудные наличные, которых всего пятьдесят семь долларов, и протягиваю ему свою кредитную карточку только для экстренных случаев. Никогда не думала, что застрять в «Кадиллаке» будет экстренной ситуацией. Он протягивает карточку, и я даю ему на чай пять долларов, отчего меня тошнит. Распахиваю дверь, думая, что должна была заставить его сделать это, но хочу поскорее выбраться оттуда и заползти в свою кровать.

Отведенное нам парковочное место пустует. Эш, должно быть, уже на работе. Я благодарна за это. Войдя внутрь, бросаю сумку и падаю лицом на кровать. Подушки все еще пахнут Джесси. Вместо того, чтобы выбросить их, я зарываюсь носом поглубже и вдыхаю его запах, пока не засыпаю.

Резко просыпаюсь от звука телефонного звонка. Джесси? В моей спальне темно, и я вслепую ищу свой телефон. Мышцы шеи протестуют, болят от того, что заснула на животе. Нажимаю «принять», чтобы звонок не попал на голосовую почту, и прижимаю трубку к уху.