Глава десятая

Док

Я просыпаюсь прежде, чем зазвонит будильник. Меня разбудило чувство голода. Если сегодняшняя вечеринка проводится по случаю возвращения домой, то мне следует воздержаться от пищи. Естественно, пустых столов там не будет, но все же блюда будут далеки от любой хорошей итальянской кухни. К счастью, в моем номере имеется пища для гурманов. Проверив холодильник, я убедился, что мой приятель Бинс полностью укомплектовал его.

Бинс знает, что мне нравятся виниловые пластинки, поэтому он присоединил к аудиосистеме проигрыватель. Просматривая альбомы, я нахожу экземпляр «Свадьба Фигаро»[15]. Я опускаю иглу на пластинку, и номер отеля наполняется звучанием оперы.

Через музыку до меня доносится звонок в дверь — маленький, но настойчивый динг-донг. На часах 18:45. Должно быть, это Сара.

Но, открыв дверь, я вижу не ту Сару, которую привык видеть — девушку из казино, одетую в футболку-поло и черные брюки, с минимальным количеством косметики и собранными в пучок волосами.

Эта девушка — роскошная Сара. Сара, одетая в расшитое блестками черное мини-платье. Декольте достаточно глубокое для того, чтобы продемонстрировать грудь, о которой, кстати, я всегда подозревал, но никогда ранее не видел. Также, как и о ее загар, неразличимом в казино из-за освещения. Руки и ноги длинные, упругие и подтянутые. Эта Сара не моя случайная знакомая. Эта Сара намного привлекательней.

Мое только что сформированное мнение, должно быть, отразилось на моем лице, потому что она вошла в комнату эффектной демонстративной походкой и приняла позу, говорившую «Неплохо, да?».

— Не обольщайся, Док. Сегодня ты можешь только смотреть, не дотрагиваясь.

Я бы не был в этом так уверен, но вместо того, чтобы развеивать ее заблуждения, я приглашаю ее пройти внутрь.

Она осматривает беспорядок на моей кухне.

— Док, а что, разве на вечеринке не будет еды?

— Поверь мне, эта тебе понравится гораздо больше, — я беру в руки нож и начинаю снова нарезать зеленый перец. — Раз уж ты пришла так рано, достань вот оттуда сельдерей и начинай нарезать.

— Конечно, без проблем. Но мой физический труд будет оплачиваться дополнительно, — она пробегает взглядом по кухне.

— Ножи в ящике.

— Где фартук? — она наклоняется, заглядывая в один из ящиков. Я не могу помочь, но обращаю внимание на ее упругую попку. О, да, я безусловно попытаюсь заполучить ее вечером.

— Здесь нет фартука. Впрочем, это же просто сельдерей.

— Ты шутишь, да? Это новое платье, и мне, возможно, придется вернуть его завтра, так что я не хочу рисковать, посадив пятно на нем.

— Серьезно? Ты вернешь его? — я слышал о подобного рода вещах.

— Не все располагают таким же доходом, как у тебя, мистер Райли. Так, где фартук?

— Не думаю, что здесь вообще есть фартук. Но в ванной есть халат, можешь им воспользоваться.

Спустя несколько минут она появляется из ванной в белом халате. Он длиннее, чем ее платье, и на секунду я представляю, что она под ним голая. Я взмахиваю ножом в ее сторону.

— Ты голая под этим халатом?

— Как я уже сказала, мистер Райли, сегодня вечером можно только смотреть, а трогать нельзя. Так что не надейся.

Она берет нож, и мы продолжаем готовить ужин вместе.

— Ты должно быть очень близко знаком с Джимми. Как вы познакомились?

Я знаком с Сарой уже более четырех лет, но все наше общение состояло из легких шуток и случайного флирта за столом блэк-джека. Я понятия не имею о ее прошлом, а что касается моего… Полагаю, что она также не в курсе, но я расскажу ей правду.

— Мы с Бинсом выросли вместе. Он жил в квартире двумя этажами выше. У нас была команда, мы повсюду ошивались вместе, — я беру красный перец и начинаю его чистить.

— Так значит, ты… — она подносит палец к носу и зажимает одну ноздрю.

— О чем ты говоришь?

— Ты понял, о наркотиках. Ты такой же, как и твой приятель?

Ее прямолинейность и открытость заставляет меня рассмеяться.

— Нет, я держался в стороне от всего этого.

Она выглядит удивленной.

— Я думала, вы вместе были…

— Бандой? Нет. Как только кто-нибудь узнает, что мои друзья Джимми Бинсом, Ти-Боном и Птахой, он сразу же предполагает, что я часть их банды.

Я наливаю нам полные бокалы Бароло[16] , бутылка которого стояла на винной полке.

— Но если ты зависал вместе с ними, как тебе удалось избежать той жизни?

Я не уверен, хочу ли я откровенничать с ней. Я всегда старался сохранить мою историю в тайне. Это не означает, что я стыжусь ее, но мне кажется, что чем меньше люди знают обо мне, тем лучше. Наверное, я понял это, когда сидел в окружении других игроков за покерным столом — чем меньше я раскрываюсь, тем больше шансов на победу. К тому же, есть люди, которые, узнав мою реальную историю, могут усложнить мне не только игру, но и жизнь.

— Это долгая история.

— Ну… у нас впереди целый вечер.

— Тогда, начнем с тебя, — я не уверен, что заинтересован в ее жизни, но я не хочу говорить о себе.

Сара отпивает из бокала вино.

— Вот значит как, мило! Хорошо, что бы ты хотел знать?

По правде говоря, я не хочу знать ничего. Но она права, это будет долгий вечер. И, так как она не позволяет мне трахнуть ее прямо сейчас, мы должны провести это время настолько приятно, насколько это возможно.

— Ну… кроме того, что ты работаешь в казино, я больше о тебе ничего не знаю. Сколько тебе лет на самом деле?

Она взглянула на меня кокетливым взглядом, и я почувствовал, как мой член начал подниматься.

— Док, знаешь ли, спрашивать у девушки возраст неприлично, — она опять делает несколько больших глотков. — Но, раз уж ты спросил, мне двадцать два.

Она подтверждает мои подозрения. Уже более четырех лет я постоянно вижу Сару в казино. Но по закону в данной сфере можно работать только с двадцати одного года.

— Значит, когда тебе исполнилось восемнадцать, ты устроилась на работу в казино?

— Ну, формально, я работаю в казино с шестнадцати лет, — она проводит хрустальным краем бокала по подбородку и дерзко улыбается при этом, как будто спрашивая, что я думаю по этому поводу?

Это не редкий случай. Вегас — это город моно-индустриального типа[17] , и дети, чтобы получить работу, часто используют поддельные документы.

— Поэтому ты забросила учебу в школе? Чтобы стать дилером блэк-джека?

Она выпячивает свои губки.

— Так вот что ты думаешь о ком-то вроде меня: просто какое-то отребье, которое не заботится об образовании. Да будет тебе известно, Док Райли, что я поступила на первый курс университета Невады, где получу степень бакалавра, — она с торжественным видом отпивает из своего бокала.

Я впечатлен. Большинство детей, которые с раннего возраста работают в казино, бросают школу. И для многих из них это конец, но эта девушка не из их числа. Она слишком целеустремленная.

— Степень бакалавра искусств, да? — я настроен немного скептически. — И по какой дисциплине?

— Живопись. Точнее, изобразительное искусство.

Она, должно быть, опьянела с вина, так как у нее начал заплетаться язык. Не хочу, чтобы она вышла из-под моего контроля, поэтому я переливаю остатки вина из ее бокала в свой.

— Что ты изучаешь: картины, скульптуры и прочее барахло?

— Угу, — она должна понимать, что перебрала. Сара сосредоточилась на своей разделочной доске так, как будто она собирается взлететь.

— Твоя мама помогает тебе оплачивать обучение? — мне кажется, что образование может стать для нее тяжелым финансовым бременем.

— Мама? Блин… мои родители не дали мне вообще ничего. После того, как мне исполнилось шестнадцать, я сбежала из дома. — она нагибается к своему ножу. Это меня пугает. Так она быстрее окажется в больничной палате, а не в моей постели. Обойдя кухонную стойку, я накрываю ее руку с ножом своей рукой. Она смотрит на меня, и наши глаза встречаются. И, как говорят в кино, у нас есть пара минут. Но она слишком пьяная, а я не стану использовать ее, во всяком случае, пока она в таком состоянии.

— Слушай, почему бы нам не сесть за обеденный стол? Мы уже почти закончили.

Настаивая на том, что она в порядке, она снимает халат и садится.

Черт, она до сих пор полностью одета.

Я в последний раз переворачиваю стейки, после чего перекладываю их на тарелки. Через несколько минут все подано к столу. Пока мы едим, она приходит в себя.

— Теперь твоя очередь, расскажи мне о себе.

Этого не произойдет.

— Но ты же еще не закончила рассказывать о себе. Ты сказала, что как только тебе исполнилось шестнадцать, ты стала самостоятельной. Почему?

Кажется, она пытается что-то вычислить. В конце концов, думаю, она понимает, что ничего не теряет, общаясь со мной.

— Правда в том, что у моих родителей были проблемы с азартными играми. Мама рассказывала мне, что у них был Университетский фонд, специально предназначенный для меня, но мой отец проиграл все за столами крэпс. А потом он исчез из города, — у нее задумчивый взгляд. Я хочу подойти к ней и обнять. Но при наших отношениях, я не могу себе этого позволить.

Полагаю, уровень неловкости превышен, но она продолжает свой рассказ.

— В любом случае, я получила работу и переехала с младшей сестрой в маленькую квартирку. После ухода отца, мама просто пошла под откос, поэтому я попросила ее переехать к нам.

Боже, я слышал о более сложных ситуациях, но это прямо-таки сюжет из фильма. Вот она, учится в школе, воспитывает свою сестру и работает в казино.

Эта девушка имеет некую выдержку, стойкость. Джек Лондон писал: «Жизнь — не вопрос проведения хорошей карты, иногда играть с бедной стороны хорошо» [18]. Эта девушка не получила ничего, кроме ошметков, но она все еще держится. Борьба за выживание: мало просто бить, нужно еще склонить чашу весов в свою пользу.

Я восхищаюсь этим. Ее достоинством, даже милосердием. Мои родители не дали мне ничего в жизни, кроме повода уйти из дома. Но семья Сары, цепляясь за подол ее юбки, тащила девушку за собой вниз.

Чувствую себя почти обязанным рассказать ей что-нибудь о себе, но, к счастью, ужин подходит к концу, пора идти на вечеринку.