ГЛАВА ПЕРВАЯ

Сара

Бог ненавидит меня. Это факт. Если нет, разве Он послал бы сюда этого мужчину? Особенно сейчас, когда я собираюсь круто изменить свою жизнь. Когда собираюсь навсегда уехать из этого города. Когда я хочу, чтобы моя семья зажила по-новому.

Конечно, он появился здесь и сейчас, чтобы напомнить мне, что я собираюсь оставить позади.

Все в нем непринужденно и элегантно, но дерзко и неотесанно: черный костюм, белая рубашка с открытым воротом… Он красив, как скандинавский бог. Прогуливается по казино, как по своему собственному, но делает это так… величественно.

Он меня еще не видит. Может, и не заметит вовсе… и это разобьет мне сердце.

— Я сказал еще карту.

Ах, да, банальность последних дней моей нынешней жизни. Я вскрываю еще одну карту перед игроком за моим столом.

— Перебор, сэр.

С удивлением смотрю на игрока слева от него: девушка вскрывает карту — королева. Исходя из того какие карты вышли из шуза[1] , было бы умнее с ее стороны остановиться. Но она здесь лишь для того, чтобы рассказать, что она играла в блэк-джек[2] в Лас-Вегасе. Так, она запрашивает еще одну карту; я открываю — десятка червей.

— Перебор.

Она откидывается в кресле и улыбается своему другу вымученной улыбкой.

За последние пять лет здесь ничего не изменилось: все те же одинаковые дешевые столы. Раздаешь карты, видишь на лицах игроков надежду на победу, а когда дело доходит до решающего выбора — взять еще одну карту или пасовать — надежда либо возрастает, либо тает на глазах.

В любом случае, в конце дня казино оказывается в выигрыше, а я получаю свои деньги.

Пока очередной игрок просчитывает свои возможности, я отвожу взгляд от стола и пытаюсь найти его снова. Но мой поиск прерывает очередной игрок.

— Еще одну, — произносит, и я сдаю ему двойку. Он открывает еще одну карту — восьмерку — и, потирая лоб, пытается вычислить в уме, сколько требуется еще очков для победы.

Восемь плюс два, плюс…

Он слишком долго высчитывает комбинацию.

— Сара, привет. Как дела?

Я замираю. Не слыша этот голос почти полгода, мгновенно узнаю его. Поворачиваюсь к дальнему концу стола. Это он.

— Спасибо, все хорошо, — переключаю внимание с математического гения, полностью сосредотачиваясь на нем.

— Как поживаете, мистер Райли? — стараюсь говорить спокойно и профессионально.

Я не жду от него ответа. Главное сейчас — игрок, но он рассматривает стройного, серьезного мужчину в черном костюме и белой рубашке.

— Вы — Док Райли — игрок в покер. — вдруг говорит математический гений и вытаскивает свой сотовый телефон. — Можно сфотографироваться?

И так происходит каждый раз, когда Док подсаживается за мой столик. Я напоминаю игроку, что за столом съемка запрещена. Док облегченно мне улыбается. Так, как делал это уже миллион раз. Я уверена, что он своей известностью сыт по горло. — Желаете еще одну карту, сэр?

Игрок еще раз смотрит на свою закрытую карту и пасует. Теперь моя очередь показать карты: я открываю валета, затем короля. С недовольным лицом математический гений следит за тем, как я открываю семерку треф.

Внимание игроков переключается на профессионала, сидящего в конце стола.

— Сыграем, Сара.

Наши взгляды пересекаются в первый раз. Глубокие темные глаза завораживают меня, время останавливается. Ну почему он появился именно сейчас? Я должна заставить себя посмотреть на других игроков.

— Делайте ваши ставки, господа.

Все остальные покорно размещают свои фишки на столе. Док бросает голубую фишку и добавляет к ней еще одну.

— Мистер Райли, вы знаете, что это пятидолларовый стол, сэр?

Едва уловимый вздох раздражения. Док заменяет свои пятидесятидолларовые фишки двумя красными.

Присутствие профессионала отдается нервозностью. Все взволнованы тем, что играют со звездой. Они не знают, чего ожидать. И, к их разочарованию, мы это скоро выясним.

Все тщательно проверяют свои карты, за исключением Дока. Он просто смотрит на меня и улыбается.

— Долгая смена сегодня, Сара?

— У меня впереди еще восемь часов, мистер Райли.

Я возвращаюсь к другим игрокам, переходя от одного к другому; у всех перебор карт. Наконец, я дохожу до Дока, и я точно знаю, что он собирается сделать. Он собирается взять еще карту, и еще, одну за другой. Он даже не взглянул на свои карты, но он будет брать до последнего. Он делает так каждый раз. Я пытаюсь остановить его ради других игроков.

— Могу я дать Вам один совет, мистер Райли? Если вы действительно хотите рассмотреть все карты, может быть лучше просто купить колоду в нашем сувенирном магазине?

Он усмехается, но не меняет намерения. Он просто продолжает запрашивать карты. И так он будет делать в каждой партии, пока другие игроки не поймут, что не хотят сидеть за этим столом, даже не смотря на то, что играют со знаменитостью. И я была права — другие игроки сдались в течение двадцати минут. Они поняли, что не будет никакой возможности сыграть против дилера, пока Док не опустошит весь шуз.

— Похоже, здесь остались только я и ты, Сара. Снова, — улыбается Док, — Так давай сыграем.

Он повышает ставку и добавляет еще одну красную фишку к остальным. После каждой раздачи он оставляет мне чаевые, вне зависимости от того, победит он или проиграет. Но нет, он не хвастается — в этом нет необходимости. Он просто понимает, что девушке нужно как-то зарабатывать на жизнь.

Боже, я надеюсь, что хоть ты не игрок.

— Как поживает твоя мама?

Я всю жизнь прожила в Вегасе. Любой, кто посещает это казино пять или шесть раз в год, знаком со мной. Это уже должно хоть что-то говорить обо мне.

— У мамы все хорошо… действительно хорошо.

Или настолько хорошо, насколько может быть у человека, выздоравливающего от игромании. Особенно сейчас, когда я уже почти расплатилась с ее карточными долгами, и мы собираемся покинуть Вегас.

— А как дела у твоей младшей сестры? У нее уже достаточно высокий математический балл для поступления в колледж?

Док всегда спрашивает о моей семье. Это странно, при его-то репутации хладнокровного «плохого парня». Но каждый раз, когда мы разговариваем, он ведет себя по-джентельменски. Говорят, что в его постели побывало очень много женщин. Конечно, это только усиливает мое любопытство к нему. «Плохой парень», который умеет обращаться с девушкой, как с леди. Это же такая редкость.

— Она отлично справляется! Сейчас она лучшая в классе по математике, — я понимающе улыбаюсь ему и добавляю, — благодаря тебе.

Таша — хороший ребенок, но сказать, что она могла решить математику — это тоже самое, что сказать, что монахиня сможет сделать макияж. Я упомянула это при Доке три года назад. И сразу после этого в казино заглянул учитель математики из Университета и предложил мне сниженную цену за услуги репетиторства. Док отрицает, что причастен к этому. Но кто еще бы сделал это?

— Я запишу этот поступок на свой счет, если ты согласишься встречаться со мной, — его улыбка во все зубы завораживает, но он знает, что это не сработает.

— Извини, Док, ты знаешь мои принципы: я не встречаюсь с игроками. — я взглянула на пит-босса[3]. Он подал мне знак рукой, призывая контролировать ситуацию.

— Прекрасно… я же не игрок.

Когда дело доходит до покера, он всегда говорит мне одно и тоже, причем так давно, сколько я его знаю: «Я никогда не рискую». Он говорит, что знает. Просто знает, что он выиграет.

— Ну конечно, я знаю, Док. Это уже не азартная игра, когда играешь колодой крапленых карт[4]. — озаряю его самой приветливой улыбкой. — Мы продолжаем игру, мистер Райли?

— Ты скажи мне. Играем ли мы? — он прожигает меня взглядом.

Он тщательно изучает меня, так, будто пытается найти лазейку в моей защите. Но ее нет, когда дело касается игроков. Я всю свою жизнь сталкиваюсь с людьми, которые находятся в погоне за крупным выигрышем, и я не собираюсь приглашать в нее еще одного. Я на грани перехода от всего этого. Я почти добралась до цели, где мне больше не придется беспокоиться о людях, выбирающих азарт вместо меня. Наконец-то я нашла местечко, где смогу помочь себе и своей семье.

— Ладно, давай тогда просто скажем, что мы играем. — Док добавляет еще пару пятидолларовых фишек.

Он может хоть раз остановиться?

Мне так будет не хватать этого. С тех пор, как я впервые увидела Дока, у меня всегда бегут мурашки по телу рядом с ним, даже несмотря на то, что вижу его всего лишь несколько раз в год. У меня были отношения с другими мужчинами, но ни с кем из них я не сияла от счастья так, как с ним, когда он просто садится и удерживает меня своими темными глазами и глубоким низким баритоном.

— Серьезно, Сара, что мне сделать для того, чтобы ты согласилась поужинать со мной сегодня вечером? — он больше кокетлив, чем настойчив.

— Ты помнишь уговор, Док. Ты должен отказаться от покера.

— Да что с тобой? Почему ты так не любишь игроков?

Он не знает всех подробностей моей семейной жизни. Я никогда не говорила ему. С чего бы вдруг? Я раздаю карты.

— Это слишком долгая история, Док, — говорю я и раздаю ему девятку, а он пасует. — Ты только зря тратишь свое время на меня. Я уезжаю в воскресенье. Уже в этот понедельник я буду в Канаде.

— Канада? Почему, черт возьми, ты хочешь уехать в Канаду? — я переворачиваю свою закрытую карту — валет червей. Перебор. Я проиграла.

— Что плохого в Канаде? Ты когда-нибудь был там? — Док забирает выигрыш и пододвигает фишки в мою сторону.

— Ну, сказать по правде, у меня есть небольшая запись, запрещающая мне пересекать границу.

Уверена, что есть.

— Очень жаль, я понимаю, это неприятно, — я раздаю еще одну партию.

— Так ты уезжаешь просто полюбоваться пейзажем? В отпуск? — он проверяет свою закрытую карту и пасует.

— Если хочешь знать, я получила стипендию в Колледже Искусств, в Торонто. Полную стипендию. Так что я переезжаю туда, — я могу ошибаться, но на мгновение я вижу его насквозь; через его непроницаемое лицо. Он слегка хмурит брови. Он что, расстроен?