Глава двадцать первая

Док

Я не был в кондоминиуме уже несколько месяцев. Воздух внутри был затхлый, но, по крайней мере, горничная поддерживала порядок.

— Это место принадлежит тебе?

— Да, но я не провожу здесь много времени, — говоря по правде, Сара — первая девушка, которая находится здесь не в сопровождении швабры.

Ее глаза изучали картины на стене. — Оригиналы?

— Нет, репродукции. Как я и сказал, я не часто здесь бываю. Оригиналы находятся в моей квартире в Нью-Йорке, — Сара остановилась напротив моей самой любимой картины.

— Знаешь, в старшей школе я изучала ее. Никогда не думала, что смогу увидеть ее воочию, — она наклонилась, заломив руки за спиной.

— Ты все еще не видела ее воочию, но я буду рад тебе помочь с этим.

Она подошла ко мне и обхватила руками мою шею. Жар, разгоревшийся в казино, поутих, но, зная ее, уверен, она быстро разогреется. Я наклонился, и мой рот захватил ее долгим, глубоким, заигрывающим и сексуальным поцелуем. Таким поцелуем, который можно увидеть только в кино. Лучший поцелуй, который у меня когда-либо был. Она застонала в мой рот и оторвалась на секунду.

— Где твоя кровать? — ее взгляд был напряженным и полным желания.

Большего намека мне и не нужно было. Я взял ее за руку и повел в спальню. Мы сняли друг с друга одежду, а через мгновение я уже вновь наслаждался видом ее загорелого и стройного тела. Я подхватил ее и опустил на кровать, она немного отодвинулась, чтобы освободить место для меня. Я опустился на нее, и мы целовались снова. И снова. Страстно. Беспорядочно. А затем, наконец, долго и глубоко.

Она разорвала наш поцелуй, и через секунду ее горячее дыхание коснулось моего уха, пока ее зубы покусывали мочку. Я задохнулся от электрического разряда, что она пустила по моему телу, и мои мышцы непроизвольно сжались. Ее ногти царапали мои бицепсы, а затем она рукой обхватила и сжала мои мускулы, издавая звуки одобрения.

Я обхватил ее ягодицы и крепко их сжал, но мне все казалось, что этого недостаточно. Голова пошла кругом, когда ее нежный язычок пробежался по моему уху. Мы всё чувствовали, нам не нужны были слова. Инстинктивно мои бедра задвигались вверх и вниз, ища ее тепло. Ее рот вернулся к моим губам, и наши языки начали свою игру. Мы оба задыхались так сильно, что не могли отдышаться, и нам пришлось разорвать поцелуй.

И в очередной раз я не мог поверить в то, насколько она страстна. Полностью без тормозов. Она — прекрасный букет сексуальности, и прямо сейчас она вся моя. У меня никогда не было настолько чувствительной женщины. Как отличная европейская спортивная машина. Каждый захват, каждый укус, каждый поцелуй вызывал довольный стон, вздох или мурлыкание.

А ее отзывчивость только подстегивала меня. Я чувствовал, что член был тверже, чем когда-либо. Обоняние было острее, чем когда-либо. Вкус был острее, чем когда-либо. По факту, это был первый раз, когда я чувствовал себя так. До этого я чувствовал нечто подобное только за покерным столом с высокими ставками. Но с женщиной? Ни одна женщина не вызывала во мне ничего подобного.

Я поднялся, чтобы впитать ее образ. Она чертовски великолепна. Я сжал зубы, двинулся прямиком к ее груди и верхней губой закружил по напряженному соску. Его шероховатость возбуждала меня, и я старался вкусить как можно больше. Ее грудь тяжело вздымалась. Рукой я потянулся к другой ее груди и начал массировать ее. Никогда не хотел исследовать женщину так сильно, как хотел исследовать Сару.

Другой рукой я проложил путь от ее живота к киске. Пальцы закружили по ее гладкому бугорку. Я тяжело дышал, и мне не терпелось добраться до главного приза и вновь оказаться внутри нее. Часть меня хотела двигаться медленно. Растянуть этот момент. Я погладил ее по лобковой кости, ведя пальцами вдоль ее припухших складочек.

Я знал, что она должна быть влажной, и простое прикосновение пальца могло сказать, насколько она мокрая. Но я сдерживался. Она извивалась и пыталась придвинуться к моей руке, но я вновь сосредоточился на ее груди. Я покусывал и посасывал ее, наслаждаясь каждым мгновением. Смаковал нежность и мягкость ее кожи. Ее тело поднималось и опускалось от каждого прикосновения. Боже, она так чертовски заведена.

Мне нужно было удовлетворить свое любопытство. Я пробежался пальцем вдоль ее влажности. Иисусе, да она насквозь промокла. Ее бедра дернулись, встречая мое прикосновение. Она жаждала проникновения, но мне все еще хотелось ее помучить. Я двинулся ниже по ее телу, царапая ее живот небритым подбородком. Она пахла мылом, но чем ближе я подбирался к ее входу, тем естественнее был запах. Я пытался замедлиться, напоминал себе дышать. Вдыхать ее.

Она шире раздвинула ноги, когда мой рот оказался ближе к ее жару. Я встал на колени перед ней и закинул ее ноги на плечи, подхватил ее бедра и притянул ее киску ко рту. Мне хотелось подразнить ее. Мне хотелось заставить ее умолять, но я был слишком одержим идеей вкусить ее. Я добрался до ее влажной и горячей плоти и пробежался языком, пробуя ее. Я лизнул вдоль щели. Черт, ее вкус возбуждал во мне что-то первобытное, отчего я носом зарылся в ее киску.

Она выгнула спину и прижала клитор к моему рту, добровольно отдавая его мне на съедение. Все, чего я хотел, так это потеряться в ней. Испробовать ее вкус, запах, чувствительность ее влажных складочек на моих губах. Мне это было крайне необходимо, будто я мог что-то пропустить, и тогда момент для меня будет упущен.

Я всосал ее комочек и закружил по нему языком. Она начала сильнее извиваться, и мне пришлось усилить хватку на ее бедрах. Я нашел ее клитор и нежно поддразнил его языком.

Красавчик Петрони дал мне совет по поеданию кисок. Он сказал: «Все, что нужно, — опуститься и выводить языком алфавит». Он сказал, что никогда не заходил дальше «L». Языком я выводил слова «ты принадлежишь мне», но ее начало трясти уже на букве «м». Ее ногти впились в меня, и я всосал ее сладкую плоть. Ее киска сочилась влагой, а она не переставала бормотать «да», снова и снова.

Я проник языком в ее горячий вход, и крик ее оргазма оглушил ночь. Первый раз в этом кондоминиуме кто-то кончил, ну, разве что горничная вытворяла тут что-то, о чем я не знаю.

Я поднялся и глубоко поцеловал ее в губы. Она слизала свои соки, что остались на моем языке, и хихикнула, ее голос был полон удовлетворения.

— Полагаю, тебе понравилось.

— Еще, заставь меня кончить еще.

Блять. Где была эта девушка?

Я потянулся за презервативом, что лежал на прикроватной тумбочке, но она перехватила мою руку. — Нет, в этот раз я хочу почувствовать тебя. Хочу чувствовать всего тебя. Все в порядке.

Да чтоб меня дважды. Я никогда не трахал девчонок без защиты. — Ты уверена? Что насчет…

— Не беспокойся. Я чиста.

Я забрался на нее сверху, она раздвинула ноги, и я теснее прижался к ней так, что твердый член упирался в ее горячую киску. Я задвигал бедрами вверх и вниз, потираясь членом об нее, она подстроилась под ритм, двигая бедрами вверх и вниз, а потом снова застонала. — Не томи. Не заставляй меня ждать.

Я приподнял бедра и расположился напротив ее входа, затем наклонился и поцеловал ее раскрытые губы. Она застонала в мой рот, когда я вошел в нее. Я задохнулся и застонал, почувствовав ее кожа к коже. Самое потрясающее ощущение. И все из-за Сары. Мне не хотелось двигаться. Мне хотелось навсегда остаться в таком положении, с членом внутри нее.

Она двинула бедрами, и ток пробежался по члену. Я боялся, что кончу слишком быстро. Я толчками встретил ее движения, коленями раздвинул ее ноги шире, что позволило мне проникать еще глубже. Мы двигались вместе в едином ритме.

Я утонул в ней. Все вокруг пропиталось нами. Комната пропахла запахом нашего секса. Она наполнилась нашими стонами и вздохами. Я впал в какой-то транс, только чувства были реальны. Ни время, ни место не имели значения. Только Сара и я, больше ничего.

Мы трахались так, будто получать удовольствие — это единственная цель нашей жизни. Медленно. Томно. Чувственно. И это все, чего я хотел, по крайней мере, в данный момент.

Сара что-то сказала, и я спустился с небес на землю. — Что? — Прошептал я, не желая рушить момент.

— Я сказала, что люблю тебя, — ее голос был мягким и сладким. Я уже успел обнаружить, что женщины любят подобные разговорчики в постели. Иногда они говорят это, но не имеют это в виду на самом деле. Что они имеют в виду, так это то, что они любят секс или мой член, или они любят то, как я их трахаю.

И думаю, что некоторые и впрямь могли подразумевать «я люблю тебя». Но то, как сказала это Сара, звучало самой искренней вещью в мире. По крайней мере, мне хотелось, чтобы это было правдой.

Я уставился на нее. Должно быть, я выглядел, как идиот. Я все осознавал. Я слышал собственное дыхание. Я слышал, как колотилось мое сердце. Я мог даже почувствовать тепло, что разлилось в груди. А затем я услышал свой голос. — Я тоже тебя люблю.

Я тоже тебя люблю. Для меня это было в новинку. Я наклонился и поцеловал ее губы. Нежно и интимно. Я целовал ее щеки. А затем повторил. — Я люблю тебя, Сара.

Я перекатился и прижал ее к себе, ее ноги крепко сжались на моей талии, и наши рты снова сплелись друг с другом. Я снова оказался в ней и чувствовал все. Мои движения были неспешными и осознанными. В этот раз все было гораздо значимей для меня. Я чувствовал новый мир, я стал человеком, который хочет вдыхать, вкушать, слышать, видеть, трогать и чувствовать всю Сару. Все свое свободное время.

Мы стонали во рты друг друга, пока целовались. Наши тела двигались в унисон, как единое целое, как волны, ударяющиеся о берег, и отступающие только для того, чтобы снова вернуться. Я впивался пальцами в ее тело, сжимал ее плоть, а она царапала мои ребра. Мы оба ставили друг на друге собственные метки.

— Поехали со мной, мы можем отправиться куда угодно, — предложила она. Она видела наше совместное будущее.