К чёрту его.

— Никому не нужна сломанная игрушка, я понимаю, приятель, — сказал Бен, но на самом деле ему хотелось умолять. «Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, оставь меня. Пожалуйста, исправь меня».

— Ты не просто сломанная игрушка, но мы ведь и не собирались идти выбирать вместе шторы или что-то ещё. Тебе это подходило, мне тоже. Больше не подходит. Может, в дальнейшем времени, если никто из нас не будет связан договором, мы сможем снова поиграть. Посмотрим, куда нас приведут дела, малой.

«Малой. Иди ты к чёрту, высокомерный придурок».

— Я сказал, что понимаю. Можешь уйти тем же способом, что и пришёл, — сказал Бен, дёрнув головой в сторону двери.

Кейдж кивнул, и его плечи осунулись, что удивило Бена. Может, он не должен был этого видеть. Не важно; его жизнь только что закончилась. Тихий звук закрывающейся за его бывшим хозяином двери прозвенел в голове Бена, как будто закрылась могила.

Он закрыл глаза и нажал на маленькую кнопку на капельнице с морфином, которую установили в больнице. Размером она была не больше старого кассетного плеера и пряталась в сумке на его поясе. Веки Бена потяжелели, пока он смотрел на маленькую куклу на полке. Наконец, через мгновение глаза начали закрываться. К счастью, он перестал думать и закрыл глаза от боли — не только в конечностях, но и в сердце.

Стоя на коленях, Бен видел вокруг себя только голые, волосатые ноги. Тусклое освещение и грохот музыки, приглушённый стенами и дверьми, вызывали у него мысли о том, что он находится в клубе, но, может быть, в одной из дальних комнат, куда Домы водили своих парней для небольшого уединения. Осталось всего пару клубов, куда пускали только по приглашениям, так что Бен подумал, что это либо «Спредер Бар», либо «Спиннерс». Это не имело значения, и он сосредоточил всё своё внимание на мужчинах перед собой. Ему нужно было вызывать у Кейджа гордость. Четыре парня — боже, что они будут с ним делать, пока он стоял на коленях на полу, с молчаливой мольбой. Ему не терпелось узнать.

Двое мужчин подняли его с пола, перемещая, и Бен воспользовался шансом оглядеться. Он не смел смотреть на их лица, но от твёрдых членов вокруг у него кружилась голова. Большие, крупные, волосатые мужчины — прямо как он хотел, о чём умолял. Они наклонили его, как Бен и думал, опуская на колени и заставляя широко раздвинуть ноги. Он выгнул спину, пытаясь сделать свою задницу более доступной. Они заставят его умолять, и Бог знал, Бен хотел, чтобы они опустили его, унизили и заставили гореть от желания.

Удар флоггера по коже сначала отозвался звуком в его ушах, а затем на коже. Удар был слишком сильным для разогрева, опалил кожу Бена и вызывал крик сквозь сжатые зубы. Очередной удар, доставленный руками садиста, и пальцы подняли его подбородок, раскрывая каждую эмоцию. Он не поднимал взгляд от пола, как научился через боль от рук Кейджа, но мужчины видели его — каждую его деталь.

— Открывай, малыш, — резко сказал Кейдж, и рот Бена незамедлительно открылся. Его рот затыкали различными игрушками хозяина, но Бен знал, что на этот раз будет стоматологический кляп. С четырьмя членами вокруг, его рот должен был оставаться доступным. Бен ненавидел вкус металла, но ему нравилось то, что это оставляло его открытым. Он не мог сомкнуть губы, даже если бы захотел. Они могли использовать его часами, и он ни черта не мог с этим сделать.

Удар за ударом приземлялись на его задницу и ноги, даже когда первый член проник через кляп. Бен почувствовал солоноватый привкус, как пот, но более горький. Вкус, запах, даже ощущение члена во рту возбуждали его. Не понадобилось много времени, чтобы у него заболела челюсть, и слюна потекла по подбородку, но стоны парня, чей член был у него во рту, стоили того. Бен любил удовлетворять.

Удары флоггера по его заднице остановились как раз перед тем, как его кожа по-настоящему загорелось. Это было больно... чертовски, но руки, потирающие кожу Бена, забрали часть этого жжения и превратили в его удовольствие. Пальцы щупали его зад, и парень в его рту начал в равномерном ритме трахать его через кляп.

Бен резко проснулся, сон всё ещё цеплялся за разум и наполнял его член. Он так хорошо помнил ту ночь. Мужчины использовали его тело мириадами способов, заполняя его задницу и его рот, дрочили ему, пока он не сбился со счёта того, сколько раз кончил, а затем начинали всё заново. Это продолжалось часами, а когда закончилось, вымотанный Бен лежал, съёжившись на полу, ожидая, пока Кейдж снова соберёт его кусочки вместе. Только Кейдж не хотел больше никогда собирать обратно Шалтай-Болтая. Он хотел поджечь Бена и смотреть, как его жизнь плавится вокруг кожаных ботинок. Это был первый раз после аварии, когда он возбудился, и Бен был далеко не в состоянии дрочить, но ненавидел терять хороший стояк. Он стянул вниз свои штаны и брифы. С гипсом на правой руке, ему понадобилось несколько минут, чтобы опустить ткань достаточно, чтобы достать член.

Его вздох был практически еле слышным, когда он начал дрочить.

***

Медленные тихие стоны и шлепки кожи крались по коридору, как вор в ночи, крадя остатки здравомыслия Джуда, который слушал, как Бен удовлетворяет сам себя. Двери их комнат были открыты, чтобы Джуд мог услышать Бена, если понадобится. Его тело охватывал жар, натягивая его синие клетчатые штаны, пока Джуд думал, нужна ли сейчас Бену его помощь. Джуд мог представить, как встанет с кровати, пройдёт босиком по коридору и заменит руку Бена своим ртом. Только он не мог двигаться. Резкие вздохи стали громче, и Джуд закрыл глаза, чтобы представить, как сейчас выглядит Бен — покрасневший от восторга и усилий, с каплями пота на лбу, и с толстым красивым членом в руке. Он прокрутил бы кулак по головке, как делал Джуд? Со вздохом нетерпения, Джуд поднял задницу с матраса и сдёрнул свои пижамные штаны до колен. Резинка на поясе растянулась на его раздвинутых ногах, когда он плюнул себе на ладонь и потянулся к члену.

Разум вернул его обратно к их совместной ночи, почти три года назад.

Они пошли в клуб, чтобы отметить день рождения Джуда. Одинокий, пьяный и раздосадованный двадцатипятилетием, он наконец поддался влечению, которое чувствовал с того дня, как Бен переехал в его квартиру. Он воспользовался Беном. Конечно, в то время так не казалось. В то время казалось, будто он выиграл в лотерею. Сексуальный, милый, очаровательный Бен в его постели — это было всё, чего он когда-либо хотел. Они трахались всю ночь напролёт, проспали достаточно долго, чтобы алкогольная дымка развеялась с резким рассветом.

Но Джуд не хотел думать об этом, вспоминать неловкие недели хождения на цыпочках, будто по их квартире как картечь была раскидана яичная скорлупа. Ему хотелось думать о том, какие ощущения он испытывал, лёжа под Беном, чувствуя на своей коже сладкую, горячую кожу Бена. С закрытыми глазами, Джуд практически мог почувствовать член Бена на своём языке. Возбуждающий запах пота на теле Бена заполнял все его ощущения, пока Джуд прижимался носом к нежной коже под мошонкой Бена. Он закусил губу, чтобы сдержать стон, который угрожал оповестить Бена о том, что Джуд кончает, слушая, как мастурбирует его лучший друг. Это заходило за грань сталкерства, но Джуду было всё равно, когда Бен издал очередной глубокий, напряжённый стон. Подтянув колени выше, Джуд смочил во рту свои пальцы и не теряя времени вставил их в себя. В его мыслях это были пальцы Бена, которые готовили его, чтобы он мог оседлать прекрасный толстый член Бена, о чём фантазировал практически постоянно.

— Чёрт, — ругательство прозвучало громко и раздражённо, а не с сексуальностью кого-то на грани оргазма. Нахмурившись, Джуд ждал, но не услышал больше ничего из соседней комнаты. На самом деле, квартира наполнилась тишиной от потери сексуального саундтрека Бена. Как можно тише, Джуд натянул свои штаны обратно на бёдра и выбрался из кровати. Его член натягивал штаны спереди, пока он босиком шёл по коридору, как в своей фантазии. Только он не увидел, как Бен дрочит. Вместо этого здоровая рука Бена закрывала его глаза, а твёрдый член выглядывал из-под одеяла.

— Ты в порядке? — Джуд старался не напугать Бена, но тот всё равно подскочил. Дёрнув одеяло до талии, он покраснел в лёгком свете из окна спальни. Осторожничая из-за травм Бена, Джуд сел на кровать рядом с ним и положил руку на накрытое одеялом бедро, ненавидя ткань между их кожей. Боже, он отдал бы всё за возможность снова прикоснуться к Бену таким образом.

— Я просто... Я не могу... — запинаясь произнёс Бен, его обычная уверенная манера исчезла. Джуд смотрел на него долгое мгновение и ждал продолжения, но ничего не прозвучало. Джуд провёл пальцем по бледнеющему узору на одеяле, и глаза Бена закрылись.

— Ты не можешь заставить себя закончить? — голос Джуда, едва громче шёпота, заставил Бена кивнуть. Джуд сделал несколько глубоких вдохов, чтобы набраться смелости.

Глаза Бена распахнулись, когда Джуд потянул одеяло вниз.

— Что ты... — голос Бена резко оборвался, когда губы Джуда сомкнулись на его всё ещё наполовину твёрдом члене. Он едва заметно выдохнул. Джуд ожидал возражений, но больше никаких звуков не прозвучало. Напряжение в теле Бена держало парня в напряжении на освещённых луной простынях, но Джуд хотел, чтобы всё это растаяло. Раздвинув бёдра Бена, он облизал свою ладонь и продолжал дрочить Бену, даже обхватив губами нежную мошонку. У Бена вырвался медленный, грубый стон, заставляя член Джуда напрячься под тонкими пижамными штанами, пока он тёрся бёдрами о простыню.

Ощущать Бена у себя во рту было лучше, чем он помнил. Вес, запах, бессвязные звуки — Джуд думал, что легко может привыкнуть любить Бена таким образом. Когда рука Бена легла ему на затылок, мягко и нежно, Джуд чуть не кончил. Немного приподнявшись на кровати, он снова взял в рот член Бена и принялся старательно сосать. Он не хотел дразниться; он хотел, чтобы Бен развалился под ним на части. Он хотел показать Бену, как хорошо им может быть вместе, и старался игнорировать боль, которая боролась с радостью в его сердце.